Лонгборн. "Гордость и предубеждение". Из жизни слуг - читать онлайн книгу. Автор: Джо Бейкер cтр.№ 87

Они выехали из лесу на открытое место, над ними раскинулся купол неба, в вышине светила луна, белая и холодная. На дальнем краю долины стоял дом, за ним виднелась цепь пологих холмов. Фасад дома казался серебряным в лунных лучах и отражался в мерцающем озере. Пемберли. Здание выглядело нарядным, величественным и чужим.

Подвода ехала дальше, но Сара не могла отвести от дома глаз и все оглядывалась, пытаясь не потерять его из виду. Откуда у людей берутся такие дома, подобная красота и богатство? Однажды кто-то огородил это место забором и сказал: здесь моя земля и ничья больше. Эти поля – мои, и этот лес тоже. Эта вода, отражающая белый лунный свет, моя, и рыба, что плавает в этой воде, а также птицы, что летают над головой, и даже сам воздух – все это тоже мое, потому что находится над моей землей. А после моей смерти все это перейдет моим сыновьям, и они своего не отдадут, и у них тоже родятся сыновья, которые все это унаследуют. Видно, так все и было, потому что ведь когда-то все наверняка обстояло по-другому, во времена, когда в воде плавала ничья рыба, а в небе летала ничья птица, когда мир был совсем молодым, когда Адама и Еву, смущенных и пристыженных, только-только изгнали из рая.

Дом скрылся из виду, повозка свернула в глубокую темень, куда не проникал свет луны, так что виден был только круг света от фонаря, деревья да неожиданный взмах крыльев вспугнутой птицы. Отсюда Саре открылась дорога, поворачивающая к мосту, и величественный подъезд. Но они свернули, их путь лежал не туда. Сара обернулась к вознице, небритому, с запавшими глазами:

– Куда это мы свернули?

Он откашлялся и ответил, тщательно подбирая слова:

– На дорогу для слуг и поставщиков.

Сара плотнее закуталась в старенькую накидку. Она провела в дороге три утомительных дня, но чем ближе к цели, тем больше ее одолевали сомнения. Хотелось, чтобы путешествие наконец окончилось, – но прибыть на место почему-то не хотелось.

Подвода пересекла реку, прогромыхав по узкому (они проехали впритирку к перилам) деревянному мосту. Впереди снова мелькнул дом, повернутый к ним в три четверти, и водная гладь, отражавшая его, точно зеркало. По извилистой лесной дороге они наконец приблизились к дому со стороны хозяйственных служб.

Подвода вкатила во двор. К лошадям подбежал конюх, а к подводе подошли два лакея в ливреях с фонарями в руках. Сквозь узкие решетчатые окна видно было, как носятся по дому люди, ни дать ни взять челноки на ткацком станке. Вот кто-то вышел, изнутри донесся шум, но дверь захлопнулась, и звуки оборвались. Один из лакеев подал Саре затянутую в перчатку руку. Опершись на нее, девушка поднялась на затекшие ноги и сползла с сиденья.

Возница со стуком поставил ее сундучок на булыжник, лакеи выгружали багаж Элизабет. Сара, чтобы не мешать, отошла в сторонку, за все растущую груду коробок и баулов. Она закрыла лицо руками, прижав холодные пальцы ко лбу. Что делать? Куда идти? Мир вокруг был огромным, темным и пустым, и не было в нем уголка, который принадлежал бы ей.

Послышался женский голос. Сара опустила руки, выпрямилась и постаралась улыбнуться.

Экономке на вид было лет пятьдесят, ее украшал огромный чепец и нарядный накрахмаленный воротничок. В руке она несла фонарь. Экономка дала лакеям указания насчет багажа, пригласила возницу пройти в дом подкрепиться и предложила переночевать в помещении для слуг, чтобы не пускаться в дальнюю дорогу среди ночи. Конюх распряг лошадей и повел их в стойла, отдыхать. Все действия, все распоряжения красноречиво свидетельствовали, что высокопоставленные обитатели этого места щедры, гостеприимны и заботливо относятся к людям, помня о своей ответственности за них.

Сара стояла с сундучком у ног, пока все вокруг нее постепенно не пришло в порядок: багаж внесли в дом, лошади скрылись в конюшне, двери закрыли, и только с кухни доносился шум, так как там кипела работа. Лишь когда все кругом стихло, и ни мигом раньше, экономка обратила внимание на Сару:

– А вы кто? Горничная госпожи?

– Да, мэм.

– Я миссис Рейнольдс. Экономка этого дома.

Сара сделала реверанс.

– Ну что ж, идите сюда, – продолжала экономка. – Займемся вашим размещением.

Сара присела, чтобы поднять сундучок.

– Я должна была распорядиться, чтобы багаж отнесли в вашу комнату. Вам следовало сказать мне.

– Извините.

Следом за миссис Рейнольдс и ее свечой Сара со своим сундучком поспешила по каменному полу гулкого вестибюля, потом через холл. Она устала и с трудом поспевала за решительно шагающей домоправительницей, а уж вникать в то, что та говорила на ходу, у нее и вовсе не осталось сил.

Миссис Рейнольдс называла комнаты, мимо которых они проходили: комната для обуви, ружейная, буфетная, кладовая, чулан, подвал для хранения сыра. Потом экономка толкнула дверь, и их обдало жаром. Кухня – все в движении и спешке: повар рявкает, отдавая распоряжения, поварята и служанки торопятся их выполнить, режут и крошат, помешивают, поливают жаркое соком, сбиваются с ног.

Экономка, поглядывая на все это со спокойным безразличием, ловко огибала островки, где дело кипело особенно бурно, кивнула повару, улыбнулась служанке, с которой встретилась взглядом. Сару, которая шла за миссис Рейнольдс по пятам, пихали и поторапливали, вгоняя ее в краску.

И снова они шли по коридору, где горели свечи в настенных канделябрах, висящих на равных расстояниях. Сара вступала в круг света, из него ныряла в темноту, а потом опять на свет – и снова, и снова, едва поспевая за мерцающей свечой миссис Рейнольдс. Ее гипнотизировали шелестящие юбки экономки, постукивание ее каблуков о каменные плиты и неиссякаемый поток сведений, которые та обрушивала на Сару, о внутреннем распорядке, старшинстве и о том, как устроена жизнь в их хозяйстве. Нужно было запомнить путь, чтобы назавтра найти выход, но глазу не за что было уцепиться – бесконечные стены, горящие свечи, темнота между ними, – на бегу все сливалось в одно мутное пятно.

Они поднялись на один пролет каменной лестницы и пронеслись по коридору с выбеленными стенами, снова вверх по лестнице, на сей раз деревянной. Сара с трудом карабкалась вверх, подобрав подол. Сундучок все сильней оттягивал руку, голова кружилась. Они миновали тесную лестничную площадку и коридорчик на чердаке. Длинный половик, брошенный на пол, бесконечная череда низких деревянных дверок по всей длине коридора – все это терялось в темноте.

– Сюда.

Чердак для слуг тянется, сообщила миссис Рейнольдс, пока двери одна за другой мелькали в неверном свете свечи, по всей длине этого крыла здания. Неожиданно для Сары экономка встала как вкопанная у одной из дверей, точно такой же, как все, мимо которых они шли столь долго.

Миссис Рейнольдс повернула ручку и толкнула дверь:

– Вот мы и пришли.

Сара вошла следом. По обе стороны комнаты стояли узкие деревянные кровати. На полу между ними был постелен вытертый лоскутный коврик. Остальное пространство занимал умывальный столик в конце комнаты, у скошенного окна. На столике стояли подсвечник и глиняный рукомойник. Под правой кроватью виднелся чей-то запертый сундук.