Девять дней Дюнкерка - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Сквайрс, Дэвид Дивайн cтр.№ 71

Крушение гитлеровского режима, точно так же как и крушение Чемберлена, не повлияло на карьеру Киркпатрика. В 1945 году Киркпатрик считался таким же специалистом по германским делам, как и двенадцать лет назад. В 1945 году, уже в ранге посла, он организовал британскую часть контрольной комиссии для Германии. В 1947 году Робертсон получал указания именно от Киркпатрика. Таким образом, если накануне войны Айвон Киркпатрик выступал «как практик», то есть принимал участие в прямых переговорах с нацистами, то в первые послевоенные годы он определял общее направление английской политики в Германии. В первые послевоенные годы время Киркпатрика еще не настало. Немецкие партнеры Чемберлена и Киркпатрика были частично уничтожены, а частично притаились в страхе перед народами Европы.

Английский народ, который пожертвовал жизнью многих своих сынов для победы над фашистами, хотел установить в Германии такой порядок, чтобы германские вооруженные силы никогда больше не смогли угрожать Англии. Только постепенно, исподволь, можно было подготовить английский народ к новому сговору с германскими милитаристами.

Сам сэр Айвон Киркпатрик немало сделал в этом направлении. На Лондонском совещании Консультативного совета, во время переговоров трех держав и на многих других совещаниях он выступал как сторонник «жесткого курса» в отношении России и как проповедник возрождения германского военного потенциала.

Однако свою основную роль Киркпатрик, как всегда, выполнял не на официальных конференциях, а на тайных собраниях, куда допускался только узкий круг «посвященных».

Но прежде чем разъяснить значение этой миссии Киркпатрика, мне бы хотелось вспомнить один эпизод, о котором я вскользь уже упоминал.

Время действия – 1939 год. Место действия – Дюссельдорф. Главные действующие лица – сэр Айвон Киркпатрик и рурские магнаты. Результат этого печального эпизода свелся к заключению в Дюссельдорфе соглашения между Федерацией британских промышленников и германской имперской промышленной группой.

Совещание в Дюссельдорфе в 1939 году было своего рода дополнением к Мюнхену, то есть к дипломатическому сговору между Невиллом Чемберленом и Адольфом Гитлером. Тем самым дюссельдорфское соглашение открыло путь ко Второй мировой войне, которая принесла такие неисчислимые бедствия английскому народу.

Примерно десять лет спустя, в декабре 1949 года, Айвон Киркпатрик снова вернулся в Дюссельдорф, с тем чтобы заключить секретное соглашение с крупными германскими промышленниками и банкирами. Некоторые из моих друзей, хорошо информированные о ходе совещания в Дюссельдорфе в 1949 году, неоднократно указывали на то, что второе дюссельдорфское совещание преследовало те же цели. Киркпатрик, в частности, прямо напомнил магнатам Рура о той помощи, которую британские политики типа Чемберлена оказывали германским милитаристам накануне Второй мировой войны.

Говорят, что гиены чуют падаль. Но в зоологии ничего не говорится об особой породе политических интриганов, которые чуют кровь, войну и человеческие несчастья. Тем не менее такая порода существует, и к этой породе принадлежит сэр Айвон Киркпатрик. Когда бесстрастное лицо сэра Айвона Киркпатрика оживляется, когда он покидает Форин-офис и отправляется в дипломатические путешествия – это значит, что в воздухе запахло кровью.

Вольно или невольно, но генерал Робертсон опозорил нас в Германии. Армия, которая сражалась против фашистов в Северной Африке, Италии и Нормандии, обесславила себя «бизнесом» на черном рынке и «подвигами» в немецких кафе. Теперь на место Робертсона пришел Киркпатрик. Сэр Айвон Киркпатрик хочет заставить наших солдат драться вместе с теми, кто навлек величайшие бедствия на английский народ. Он заключает новый военный союз с германскими генералами и милитаристами. Он вновь лелеет те же планы, которые вынашивал в 1939 году.

Но сэр Айвон Киркпатрик не всевластный маг; он всего лишь хитрый и коварный дипломат. То, что близко Киркпатрику, чуждо английскому народу. Я знаю свой народ, и я знаю, что он далек от мысли о новой войне.

Не помню, в какой именно газете, но как-то я прочел, что «денацификация» – абсолютно неудобоваримое слово, которое трудно произнести нормальному англичанину. Разумеется, я и мои друзья, рядовые офицеры британской армии в Германии, посмеялись над ревнителем чистоты английского языка. Для нас «денацификация» была вполне удобоваримым словом, потому что она означала очищение Германии от фашистов и милитаристов, справедливое возмездие гитлеровским ублюдкам, торжество современных идей демократии над средневековыми идеями насилия, победу добра над злом.

Однако политика британских властей по отношению к нацистам действительно отнюдь не укладывалась в суровое слово «денацификация». Когда я думаю об этой политике, то вспоминаю не слово «денацификация», а два характерных эпизода, сохранившихся в моей памяти.

О первом из этих эпизодов мне рассказал наш офицер связи, прибывший вскоре после капитуляции Германии в Бад-Зальцуфлен из расположения американских частей.

Этот офицер связи случайно присутствовал при поимке одного из крупнейших нацистских промышленников Георга фон Шницлера. Георг фон Шницлер, бывший директор «И. Г. Фарбен», был пойман в мундире штурмфюрера СС. По-видимому, этот представитель «высшей расы» сильно струсил, когда два дюжих янки скрутили ему руки за спиной.

– Я не воин, а предприниматель, – бормотал нацистский «герой». – Я… Георг фон Шницлер.

– О-кэй, – посмеивался американский капрал, который сопровождал Шницлера в штаб. – Веревка одинаково плачет как по нацистским вождям, так и по нацистским предпринимателям.

Внезапно, однако, Шницлер остановился. Навстречу ему шел американский генерал. Выражение страха на лице Шницлера сменилось нахальной улыбкой.

– Добрый день, сэр, – сказал Шницлер генералу, – рад встретить американцев снова и работать с вами, как прежде.

Генерал нахмурился и молча прошел мимо. Американский капрал толкнул Шницлера прикладом в спину.

Когда наш офицер связи позднее беседовал об этом случае с американскими офицерами из штаба, один из них, в форме полковника, брезгливо поморщился и сказал:

– Они удивительно бестактны, эти немцы, а этот фон Шницлер просто дурак, бестактный дурак…

Это было в 1945 году, то есть тогда, когда «великие мира сего» в США и Британии держали свои политические симпатии и деловые связи с нацистами в строжайшей тайне. Но уже спустя несколько лет положение резко изменилось. В 1948 году военный преступник Яльмар Шахт выпустил книгу «Расчет с Гитлером». На протяжении всего своего объемистого труда Шахт с чисто немецкой методичностью доказывал, что американские и английские дельцы были его друзьями. Наилучшим эпиграфом к книге Шахта могли бы служить слова Георга фон Шницлера: «Рад встретить американцев снова и работать с вами, как прежде».