Последний викинг. Ярость норманнов - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Степанов cтр.№ 75

Все места, связанные с жизнью и смертью Олава, стали местом паломничества. Из песчаного холма, где был на время погребен Олав конунг, забил чудесный родник. Водой из этого источника многие излечились от своих недугов. Этот источник огородили и воду из него бережно охраняют с тех пор. Говорят, что на месте той хижины в Стикластадире, где тело конунга оставили на ночь, ныне собираются построить церковь. Так исполнилось пророчество, полученное Олавом святым в Гардарике.

Perpetuus rex Norvegi – Вечный король Норвегии.

Харальд провел в Гардарике несколько зим и ходил походами по Аустрвегу, или Восточному Пути. Как говорит скальд Бёльверк: «Конунг, ты обтер кровь с меча, прежде чем вложил его в ножны. Ты насытил воронов сырым мясом. Волки выли на гребнях гор. А ты провел, суровый конунг, следующий год на востоке в Гардах; никогда мне не доводилось слышать, что какой-либо воин превосходил тебя».

Однажды он попросил Ярицлейва конунга послать его в полюдье по Стране Бьярмов. Он много слышал об этой северной земле, которая граничит с Гандвиком, огромным заливом, омывающим Норвегию. Чтобы попасть из Норвегии в Страну Бьярмов, следует плыть на север вдоль побережья до крайнего мыса, а потом необходимо повернуть на юг и войти в устье большой реки, называемой Вина. Конунг Харальд Серая Шкура, сын Эйрика Кровавой Секиры, одним летом поплыл со своим войском на север, в Страну Бьярмов, совершал там набеги, дал большую битву бьярмам на берегах Вины и перебил много народу.

В Страну Бьярмов также ездят из Хольмгарда, и гораздо чаще, потому что путь не столь опасен, как морское путешествие. Бьярмы платят дань новгородцам дорогими мехами, которые дешево ценятся в их стране, ибо она изобилует пушным зверем. Народ бьярмов коснеет в жесточайшем язычестве. К ним не приходят проповедники слова Божьего, ибо их страна лежит на краю земли. Кроме того, бьярмы приносят в жертву всякого, кто обличает их нечестивых идолов. Но Харальд не боялся свирепых язычников. Он хотел доказать Ярицлейву конунгу, что ему по плечу любое дело. Кроме того, он рассчитывал, что, съездив в эту таинственную северную землю, он возвысится в глазах дочери конунга Эллисив. И действительно, златовласая Эллисив с восхищением смотрела на Харальда, когда он уезжал в Страну Бьярмов.

Харальд и исландец Халльдор плыли на ладье по реке Вине. За ними следовали две ладьи с дружинниками. Они торопились добраться до укрепленного места на одном из островов, где должны были встретиться со сборщиками дани. Полюдье начиналось глубокой осенью и продолжалось всю зиму. Пока же сборщики готовили все необходимое для трудных поездок в глубину страны и ждали дружинников, которые защищали их от нападения бьярмов. Харальду сказали, что старшим над сборщиками дани является варяг по имени Барди. Он подумал, что хорошо бы, если бы этот варяг был родом из Норвегии или на худой конец из Швеции. Но если он датчанин, то они вряд ли найдут общий язык.

Вдали показался лесистый остров, на котором стояла одинокая хижина. Там их ждали сборщики дани. Они подплыли к острову и высадились на берег. Навстречу им шагнул приземистый норманн. Он воскликнул:

– Халльдор! Ты ли это, родич, или глаза обманывают меня?

Исландец Халльдор повернул свое бесстрастное лицо к Харальду и спокойно сказал:

– Мой родич Барди с Озерного Мыса.

Следует особо сказать о Барди, который был втянут в долгую вражду между людьми с севера и людьми с юга. Барди не убивал моих родичей. Он вообще никого не хотел убивать. Его старший брат Халль всего лишь одолжил свой корабль человеку, которому хотели отомстить сыновья Харека. Их было восемь, все люди крепкие и свирепые. Тем не менее человек, за чьей головой они охотились, улизнул от них в Англию. Тогда они решили отомстить тому, кто помог ему скрыться. Корабль Халля стоял у одного острова, поджидая попутного ветра. Сыновья Харека вызнали, где стоит корабль Халля. Они сели в небольшую лодку и погребли от своего корабля к другой стороне острова. Там жил мелкий бонд: это был неумный и жалкий человек. Они предложили бонду полмарки серебра за то, чтобы он привел Халля к ним, когда никого рядом не будет. Бонд подумал, что это смахивает на предательство, но деньги показались ему больно хорошими, и он взял их и обещал все устроить. После этого он пошел к Халлю и сказал, что хочет показать ему лес, где можно нарубить сухих дров. Халль сперва отнесся к этому без охоты, но потом поддался на льстивые слова бонда и пошел за ним на ту поляну, где лес был всего лучше. Тут сыновья Харека выскочили из засады все вместе, набросились на Халля и убили его, так что он не успел сказать ни слова; к тому же он и не защищался. Совершив убийство, сыновья Харека тотчас же сели на свой корабль и уплыли. У побережья Ютландии их настигла буря, корабль разбило в щепы, и они все утонули.

Товарищам Халля показалось, что он слишком долго не возвращается, и они приступили к бонду с расспросами. Бонд уверял, что Халль якобы ушел от него в лес. Они не поверили ему и угрозами вынудили выложить все как есть. Он показал им поляну. Они нашли мертвого Халля, прикрыли его тело камнями и сразу же повесили бонда. После гибели брата старшим в роде стал Барди, и на его плечи легла обязанность мести.

Когда дружинники вытащили на берег ладьи, поужинали и улеглись вокруг костров, Барди поведал о своем затруднительном положении. Сборщики дани возились в хижине с берестяными свитками, сверяя списки должников. Изредка из хижины доносилось:

– Медового пяток сорочков да три ярца… у Ретки двои гривны… да Хвалиса три ж…

– Мое дело в Исландии приняло щекотливый оборот, – жаловался Барди под бормотание сборщиков дани. – Я должен был отомстить за брата, однако его убийцы утонули у берегов Ютландии.

– Да, ты должен был отомстить, но я затрудняюсь сказать, кому именно? – признался Харальд.

– Никто не мог дать дельного совета. Толковали, что мне следует убить любого из родичей Харека, но их было так много, что я затруднялся, на ком остановить свой выбор. С другой стороны, южане не хотели платить виру за моего брата. Три года я поднимал это дело на альтинге и, клянусь молотом Тора, вел тяжбу без напора. Мне советовали не торопиться, пока дело не прояснится само собой. Между тем моя мать ежедневно упрекала меня в том, что гибель ее старшего сына осталась неоплаченной. Постепенно я превратился в посмешище в глазах соседей. Все издевались надо мной и называли жалким трусом. Тогда я созвал близких родичей и надежных друзей и сказал, что слишком долго ждал денег за брата, а теперь мое терпение лопнуло и я еду мстить в чужую округу не столько по расчету, сколько из гордости. Я предупредил, что жду их в ту субботу, от которой до зимы останется пять недель. Мы встретились в назначенный день, переоделись в женское платье, чтобы нас не узнали, и отправились на юг.

– Отменная хитрость! – восхитился Харальд. – Надо запомнить и применить в каком-нибудь деле.

– Иначе как в женском платье нам нельзя было проехать по чужой округе. Всякий заметил бы отряд мужчин и поднял бы тревогу. Но кому придет в голову обращать внимание на баб? Так мы доехали до владений южан. На Золотом лугу косили траву трое сыновей Торгаута. Я выбрал эту семью, потому что до меня дошло, что они особенно злобно смеялись надо мной и возводили на меня хулу. Они заметили женщин, ехавших по краю луга, и спокойно продолжали косить. Когда сыновья Торгаута опомнились, мы уже соскочили с коней и набросились на них. Двое из них оказались проворными и убежали, а третий замешкался у изгороди, и я зарубил его мечом, после чего сказал: «Ну, вот и пролилась кровь!» Однако мои родичи и друзья стали шуметь, что это пустячное дело, потому что убитый не ровня моему брату и следует мстить дальше, пока под моим мечом не склонится в траву кто-нибудь более достойный. Я не послушал их и велел уезжать как можно быстрее. Но южане уже подняли на ноги соседей вплоть до склона Поперечной Реки. Они догнали нас на пустоши под названием Перепутье. Нам пришлось встать в ряд и дать им битву. Впрочем, нет нужды подробно рассказывать об этом.