Богатырская дружина Мономаха. Русь в огне! - читать онлайн книгу. Автор: Вадим Николаев cтр.№ 11

Когда Мономах услышал новость, его лицо омрачилось, но довольно быстро прояснилось.

– Мы выдадим ее замуж, – сказал он, – и она будет избавлена от позора. Я сам прослежу за этим, тебе незачем беспокоиться. В конце концов, это мой первый внук. Клянусь твоей покойной матерью, что все будет сделано должным образом.

Мстислав снова вышел к Любаве и объявил ей решение отца. Он чувствовал себя безвольной куклой.

– Что же, князь, – тихо произнесла Любава, – я понимаю, что ты не волен в своих решениях. Я сама виновата. Мне надо было тогда сказать тебе «нет». Ведь ты бы не стал меня домогаться?

— Никогда, – твердо ответил Мстислав.

— Но ты нравился мне, а потом я тебя полюбила. И так лестно было быть подругой самого князя. Только мы слишком разные. Ты – князь, а я – служанка. Ты – христианин, а я – язычница. Ты – потомок варягов, греков и англичан, а я – славянка. Нам суждено расстаться самими рожаницами и богиней Мокошью. И никакая я не Великая Лада, я простая девушка. Давай расстанемся поскорее. Долгие проводы – долгие слезы.

Они поцеловались в последний раз, не обращая никакого внимания на окружающих.

Тем же вечером Любава покинула Новгород. Впоследствии Мстислав узнал, что она живет в какой-то деревне под Ладогой. Она вышла замуж и родила сына, которого назвали Мстиславом. Ребенок был крещен и получил христианское имя Федор.

Вскоре в Новгород прибыла с большой свитой шведская принцесса Кристина. Мстислав, не забывший Любаву, был, однако, очарован принцессой. Стройная, белокурая, голубоглазая, с точеными чертами лица, не знавшая ни слова по-русски, она казалась Мстиславу каким-то неземным ангелом. Не переставая тосковать по Любаве, он в то же время, как это ни странно, все сильнее влюблялся в Кристину. Казалось невероятным, что у нее такое же тело, как у Любавы, и что она способна к таким же ласкам.

На свадебном пиру Мстислав, почти не пивший браги, чувствовал себя совершенно хмельным. Его же отец был угрюм и неразговорчив. Мономаха бесило, что великий князь Святополк и жена его Марджана не соизволили почтить своим присутствием свадьбу его старшего сына. Не приехал и крестный Мстислава, Олег Святославич, но у того была уважительная причина: он княжил в Тьмутаракани, а добираться оттуда было далеко. К тому же после того, как Мономах выбил Олега из Чернигова, тот вряд ли горел желанием увидеть своего двоюродного брата.

Когда гости наконец ушли, Мстислав увел Кристину в опочивальню. Та послушно шла за ним. Он старался быть с принцессой таким же нежным, каким был с Любавой, но Кристина никак не отвечала на его нежность. Она оставалась совершенно неподвижной, и, хотя тело ее было горячим, Мстиславу казалось, что она холодна как лед.

Странное дело – встречаясь с Любавой и умом понимая, что он совершает грех, сердцем Мстислав никакого греха не чувствовал. Теперь же, лежа рядом с законной, обвенчанной с ним женой, он испытывал отвращение к ней и в первую очередь к себе. Он словно осквернил какую-то мраморную статую. И даже нельзя было ничего спросить у Кристины: они говорили на разных языках.

Кристина замкнулась в своем мирке, состоявшем из шведских фрейлин. Она выучила некоторые русские слова, но лишь самые основные, без которых нельзя было обойтись в быту. Супружеские обязанности явно были для нее только неизбежным долгом.

Мстислав же потихоньку привыкал к своей нынешней жизни, которая состояла из брачного ложа, приносившего только тень радости, и из со временем утихавшей тоске по Любаве. По ночам, бодрствуя рядом со спящей Кристиной, он мечтал о великих сражениях с половцами, которые позволили бы ему развеяться.

В том же самом 1094 году, когда Святополк женился на Марджане, а Мстислав – на Кристине, князь Олег Святославич, отправив императору Алексею послание, где уведомлял того, что, как и было между ними договорено, оставляет ему Тьмутаракань, пошел со своим разбойничьим войском на север. По дороге, как много лет назад, к войску присоединялись многочисленные половцы, прельщенные обещанной Олегом добычей. Олег шел отвоевывать у Мономаха Чернигов.

Подойдя к городу, он окружил его со всех сторон. Мономаху ничего не оставалось, кроме вынужденного затворничества. Олег тем временем пожег все вокруг города, не щадя даже монастырей.

У Мономаха не было никакой возможности послать за помощью к Мстиславу – тот был слишком далеко и не успел бы, и мертв был утонувший в Стугне любимый брат Ростислав. Посылать за помощью к Святополку не имело смысла – Мономах знал, что великий князь откажет. Когда-то Изяслав, невзирая на личную вражду, помог его отцу в борьбе с Олегом, понимая, что Олег опасен и для него, и поплатился за эту помощь жизнью. Но Святополк был слишком глуп, чтобы понимать опасность Олега для него самого. К тому же Мономаху доносили, что Святополк пленен своей половецкой женой и ни о чем не думает, кроме женских ласк. За это Мономах вдвойне презирал Святополка.

Тем не менее дружина Мономаха восемь дней билась с войском Олега за малый вал и не дала ему войти в город. Но Мономах прекрасно понимал, что это лишь вопрос времени.

Не желая пятнать себя позорным поражением и губить своих воинов в бессмысленной битве, Мономах послал к Олегу гонца с предложением мира. Олег, чувствуя за собой силу, согласился на их встречу.

Увидевшись после шестнадцатилетнего перерыва, двоюродные братья долго разглядывали друг друга. Каждый помнил другого молодым, теперь же оба были зрелыми сорокалетними мужчинами.

– Я согласен на мир, – с ходу начал Олег Святославич, – и ставлю только одно условие. Ты должен отдать мне Чернигов.

Глаза Олега блестели. Все-таки через многие годы, пережив ромейский плен (пусть почетный, но плен), он добился своего.

Мономаху пришлось стерпеть это. Олег был сильнее, и поэтому приходилось подчиняться. Пока подчиняться.

– Хорошо, – спокойно сказал Мономах. – Я отдам тебе Чернигов.

– Вот и прекрасно, – отвечал Олег. – Ты, твоя семья, твои дружинники, отроки и вся твоя челядь сможете беспрепятственно проехать сквозь юрты половцев. Я, Олег Святославич, обещаю тебе это.

– А помнишь, – лицо Олега вдруг смягчилось, – Владимир Всеволодович, поход против чехов? Ведь были же мы когда-то друзьями.

– Были, – резко ответил Мономах, – и я доверил тебе крестить своего сына. Но ты предал нашу дружбу, пойдя против моего отца. И теперь вновь ее предаешь, отнимая у меня мой город.

Лицо Олега вмиг стало суровым.

– Убирайся из Чернигова, – бросил он. – И убирайся скорее, пока я не передумал и не приказал взять город боем.

С этими словами он развернулся и вышел.

Потратив на сборы всего час, Мономах покидал Чернигов, о чем еще утром он не мог подумать. Вместе с ним город покидала его семья, где самым младшим был грудной младенец Юрий, будущий Юрий Долгорукий, а также воины Мономаха и его челядь.