Екклесиаст - читать онлайн книгу. Автор: Александр Холин cтр.№ 30

Вспомни хотя бы консула Деция, когда он произнёс своё «Девоцио», надев пурпурную тогу и наступив обеими ногами на копьё: «Я обещаю теням принести в жертву не только врагов, но души их и свою собственную, если победа будет за Римом!» Он скинул доспехи, оделся в жреческие одежды и кинулся на врага.

Римляне одержали оглушительную победу, но Деция нашли изрубленным на куски.

Да что говорить. Помню Ослябя и Пересвет отправились на битву без кольчуг, только в одних подрясниках. Однако Пересвет взял на копьё Челюбея, закованного в броню! По делам и воздаяние: ради духовной славы ты живёшь, либо ради физиологической. Только одна исполать остаётся в людской памяти навсегда, другая – на дне кубка и выпивается, как истина в вине.

Есть с чем сравнить ваш вопль нынешний, мол, не дал ещё никому согласия на проповедничество? – Сен-Жермен снова в упор взглянул мне в глаза. – Никто из вас, любезный, его вытягивать не будет, никому не надо. Каждый сам свой путь выбирает. Вам предложено стать Екклесиастом. Но никто вместо вас проблемы решать не будет. Ваш выбор.

– Прям сейчас?

– Вовсе нет, – поднял руку граф. – Можете вообще всю оставшуюся жизнь провести как буриданов осёл и погибнуть от голода меж двумя аппетитными стогами сена. Но вам небезынтересно будет, коли увидите, как является будущее и поймёте, что каждый человек, если он человек, всегда стоит перед выбором. И вся мегалитическая сила приходит к нему только после окончательного решения.

Надо сказать, на этот раз граф сознательно поранил мою душу откровенными рассуждениями. Надо было вылезать из подкравшегося откуда-то смущения. Я попытался нацепить умную маску проблемного понимания, чтобы Сен-Жермен не догадался, что достал-таки меня своими речами.

Вдруг мой мудрый собеседник куда-то исчез, просто растворился в воздухе, видимо, расстался на этот раз со мной по-английски, чтобы дать время подумать. Ведь этот мир так прост и сложен, что никогда ещё ни одному человеку не удавалось решить сразу, что бы то ни было. Даже Александр Великий, разрубив Гордиев узел, ничего этим не решил. А решение приходит к любому и каждому лишь после того, как поймёшь причину случившегося. Тогда сразу найдёшь выход и, возможно, не один.

Кстати, о выходе, то есть входе. Французский граф исчез по-английски, а чёрная дверь так и осталась неизведанной. С лёгким сердцем я подошёл, взялся за ручку и без усилий открыл. За дверью была темнота, но я шагнул туда опять же без боязни. Ведь каждый человек должен хотя бы раз в жизни открыть какую-то дверь! Вокруг не было ничего, просто пространство. Наверное, везде должна проявляться сила терпения.

Я снова размечтался, позабыв даже оглядеться, в какие места отправил меня наставник сегодня, то есть в этот раз я отправился сам без его отеческих наставлений. Свежий упругий воздух нёсся мне навстречу, будто горная лавина или мутный сель. Но это было даже в какой-то степени приятно, потому что здесь чувствовалась жизнь, пространство и потоки времени не давали засыпать сознанию.

Надвигались тёплые сумерки, и лететь было легко. Лететь?! Я покосился на своё тело. Ничего не было, ни рук, ни ног! Просто караул! Нет, что-то всё-таки было. Вместо рук по бокам у меня вовсю работали кожаные крылья, как у птеродактиля или летучей мыши. Мыши?! Точно! Граф с помощью каких-то мистических манипуляций превратил меня в летучую мышь и отправил за тридевять земель на летучую прогулку. Но мышью-то зачем? Летай – не хочу! Видимо, с моим антифизическим телом обращаться можно как заблагорассудится. Вообще-то ничего, если ожидает не театральная, а вполне даже историческая либо истина, либо бессмыслица.

Утешив себя насколько возможно, я попытался оглядеться. Справа внизу раскинулся какой-то город, слева – морская гладь, впереди – горы. Город в подножии гор и у моря был, скорее всего, южный, потому что вдалеке за горами начиналась пустыня. Не то, чтобы бархан на бархане, как в Каракумах, а так, каменистое плоскогорье без какой бы то ни было растительности, не считая придорожного осота.

Только внизу, вдоль мраморного побережья и до подножия гор раскинулись сады вперемежку с виноградниками. Во всяком случае, с голоду не подохну. А разве летучие мыши едят виноград? Да что это я наконец-то в конец! Меня не для угощения сюда забросили!

Осмотревшись снова, я решил совершить улётный променад в чёрных безлюдных скалах. Не знаю почему, мне захотелось там полетать, но захотелось. Взмыв над виноградниками, я помчался к скалам: на них посмотреть – себя показать. Но скоро полёты в пустынных скалистых ущельях немного прискучили, скорее всего, от чисто человеческой лени.

Вместо полётов захотелось поваляться на любимой тахте. Пусть не у телевизора, но всё-таки поваляться. И как приглашение к заболеванию хроническим лодыризмом в промелькнувшей мимо скале обозначился не очень просторный, но настоящий вход в пещеру. Внизу пешеходная тропинка вилась между кунжутом и виноградником, потом круто поднималась в гору к тому месту, где кружил я и где находился неприметный с виду вход в пещеру, обрамлённый вырезанными в скале дорическими колоннами. Много позже примерно такие же были вырублены в Иосафатской долине в Убежище Апостолов.

Я поспешил юркнуть в пещерную черноту, не задев ни одной стены, и оказался в настоящей горной пещере. Вообще-то про горную пещеру довольно громко сказано. Она была крохотной. Скорее не пещера, а грот, частично висевший над пропастью.

В сторону моря в скалистом сланце было прорублено отверстие. Между морем и скалой виднелось ущелье, где приютилось множество виноградников и кунжута. Среди них затерялась тропинка, невидимая из кельи, над которой я недавно кружил. Но тропинка была протоптана именно сюда. Значит, люди здесь всё-таки появляются.

Вообще-то в пещерных гротах, коридорах и подземных пространствах случаются порой вещи удивительные и очень странные. Весь Китай, а за ним и другие страны, в конце двадцатого века ломали голову над тем, как ребёнок из девятого века новой эры попал в двадцатый?

Год над мальчиком изгалялись всякие там учёные. Ребёнок, ко всеобщему изумлению, ни на каком языке, кроме древнекитайского разговаривать не мог, даже одежда на нём была та ещё, какую носили только в девятом веке. Через год ребёнок пропал, как и появился, посетив какую-то пещеру. За ним, к сожалению, не успели проследить, но один из учёных догадался взглянуть в летописные манускрипты.

Оказалось, что у одного китайского императора пропадал маленький сын и вернулся к отцу после года отсутствия! Правда, китайским законникам пришлось казнить ребёнка, потому как он в царстве злых духов катался на железных самодвижущихся телегах и летал на таких же железных мухах, а это в древнем Китае каралось смертью. Может, Сен-Жермен отправил меня в такую же временную петлю, захлестнувшую эту пещеру? Только зачем тогда в мышином облике? Неужели я, как обыкновенный человек, выгляжу плохо или могу напугать кого-нибудь своим очень уж человеческим видом?

Покружившись немного по пещерному пространству, мне удалось зацепиться задними лапками за каменистый выступ свода. Зависнуть вниз головой было, по меньшей мере, необычно, только вдруг я заметил, что кроме меня в пещере имеется ещё один насельник. Вернее, хозяином здесь был этот человек, а я – только незваным гостем. Но, поскольку мне удалось проникнуть в келью отшельника незамеченным, то посмотреть на его жизнь и на этот мир его глазами, понять отшельническое мировосприятие – это был настоящий подарок со стороны графа, ибо Проповедник всегда должен взглянуть на мир глазами того человека, которому он проповедует.