Дочь капитана Летфорда, или Приключения Джейн в стране Россия - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Логинов, Евгений Аврутин cтр.№ 116

– Помню, – тихо-тихо сказал шутник Билли. – Все ждал, когда до него дойдёте.

– Ну и славно. Ответь: ты сам готов к Очень Выгодному Поступку?

– Один не готов, – спокойно ответил Билли. – Я же, сэр, всегда собираю попутную информацию. Так вот, мистер Щедрость, мне ребята объяснили, да и сам докумекал, что офицер морской пехоты – это вам не овечка, а совсем даже наоборот. Что он хорошо с палашом и пистолетом управляется, это понятно, таких джентльменов и в других войсках хватает. Но он же привык гостевать по разным диким землям, где заснул не ко времени – и голова уже на копьё. Такой джентльмен, если жив до сих пор, затылком видеть научился и стрелять не проснувшись.

– Цену набиваешь? – зло усмехнулся Счастливчик Джон.

– Не поняли меня, сэр. Цену я пока не набиваю, мы до цены ещё не дошли. Просто один я не подряжусь его голову на блюдце принести («Не только его», – заметил Счастливчик). Вот, сэр, видите, работёнка будет нелёгкой. Денщик – обычный ирландский пропойца, только о такого иной раз и приклад сломаешь, и лом согнёшь, а он тебя приложить успеет. А девчонка-то, кстати, как выйдет из дома, так зыркает налево и направо. Засветло вашего джентльмена подкараулить нелегко, если же ночью, то только всех троих укокошить. А потому команда нужна, мистер газетчик или как вас там.

– Я сам могу пойти.

– Все равно, сэр, ещё парочка парней нужна. Вдвоём не управиться.

– Ищи, – вздохнул Счастливчик Джон. – Ищи и наблюдай.

«Май 1855 года. Окрестности Севастополя

У меня появился новый друг. Я назвала его Крим, и он сразу откликнулся на это имя. Я даже решила, что это его прежняя кличка, но папа усомнился, что в Корнуолле можно найти пса, названного Корни в честь графства.

Крим вряд ли вспоминает с радостью историю нашей встречи – мы познакомились, когда его тащил на верёвке турок. Я так и не стала выяснять, какие у него были планы, но рыжему псу происходящее категорически не нравилось. Он рычал, насколько позволяло стянутое горло, и тащился за своим мучителем лишь из нежелания удавиться.

Как я уже поняла, турки не любят спорить с англичанами и французами, поэтому охотник на собак без долгих споров отказался от своей добычи и был благодарен за два пенни. Правда, он объяснил знаками, что в эту сумму не входит стоимость верёвки. Третьего пенни в кармане у меня не было, и верёвка осталась у турка, а мне полагалось или расстаться с псом, или подружиться.

Пёс выбрал дружбу и пошёл за мной следом.

Мэрфи Крим понравился сразу.

– Рыжий и весёлый, как ирландец, и такой же битый жизнью, а возрастом – вчерашний щенок. Мы подружимся.

– Только, пожалуйста, не приучай его к виски, если он и вправду щенок, – попросила я Мэрфи.

Мэрфи обещал и быстро соорудил из различного деревянного хлама конурку для Крима возле входа в нашу собственную каменную конуру.

Поначалу папа отнёсся к Криму немного скептически. Я сказала ему, что если у нас здесь есть свой дом, то, значит, надо завести собаку.

Папа ничего не сказал. Ночью Крим отчаянно залаял. Я испугалась, что папа прикажет Мэрфи прогнать рыжего скандалиста, но папа, наоборот, одобрил лай:

– Я попросил капрала Робертсона подкрасться ночью к нашему жилищу. Теперь я согласен с тобой: мы действительно завели Собаку.

Крим охраняет наше жилище лишь по ночам. Днём он ходит за мной. Хотя он от меня не отходит, на всякий случай я заказала в дешёвой турецкой шорне (оказалось, военный лагерь – это ярмарка без каруселей) кожаный ошейник. Турок его сделал, вырезал по моей просьбе ножом: «Капитан Летфорд, морская пехота»; Крим носит это украшение с гордостью, как мундир, и презрительно порыкивает на своих прежних бродячих друзей.

Ест Крим, как сбежавший военнопленный – все, что дают, а потом просит ещё. Папа даже заметил, что в Китае так откармливать пса опасно для его жизни. Но мы не в Китае, и Крим лопает сколько хочет.

У меня началась работа в госпитале. Пока что её мало, и она не такая, как я думала. Если начать умничать, то надо прийти к выводу: госпиталь как война – на войне не только стреляешь и в госпитале надо не только перевязывать раны, но и ухаживать за ранеными, как за обычными больными.

Правда, хирурги и санитары (я уже говорила, женщин всего две) объяснили мне: госпиталь напоминает мирную больницу, потому что на позициях затишье и каждый день поступает не больше двух-трёх раненых. Пока нет полевых сражений, штурмов и бомбардировок, главной раной считается холера. Холерных больных много, но к ним меня не пускают.

Ружейных перестрелок почти нет, да и на пушечные выстрелы русские отвечают редко. Но как только русским подвезут порох, работы прибавится в тот же день.

Папа готовится к отплытию. Саша по-прежнему в тюрьме».

* * *

В один из дней работы было достаточно мало, чтобы у Джейн появилась возможность посмотреть на бомбардировку.

При папе такое развлечение было невозможно, но папа отплыл захватывать какие-то города на побережье. Их названия не были известны из секретности, но Джейн думала, что Лайонел, с его любовью к географии, наверное, догадался бы. Джейн сопровождали неугомонный Крим и слегка нетвёрдый ногами Мэрфи.

Бомбардировка напоминала театр без крыши: на знакомом Джейн пригорке столпилось множество зрителей: офицеры разных родов войск и даже штатские джентльмены в сюртуках. Правда, в этот раз Джейн была единственной леди, что дало ей некоторые преимущества – мужчины охотно отвечали на её вопросы, а ей не было стыдно чего-то не знать. Главное же, ей время от времени любезно предлагали бинокли и подзорные трубы.

К пушкам зрители старались не приближаться. Причину Джейн понимала и без вчерашнего разговора с артиллерийским капитаном.

– Мисс, напротив нас самый страшный противник, – говорил тот, – морские канониры на суше сущие дьяволы. Они научились попадать при качке, поэтому, когда качки нет, они бьют в цель как из ружья. Когда в прошлом году мы узнали, что русские потопили свои корабли и спустили на берег пушки, наша батарея над ними смеялась. Сегодня из шутников остался в живых только я.

Капитану повезло относительно, так как разговор проходил в госпитале.

Однако сейчас русские, казалось, были оглушены налетевшим на них стальным и огненным шквалом, а может, пока не хотели тратить порох, но, так или иначе, почти не отвечали.

Бастионы накрыло чёрное облако дыма. Многие бомбы перелетали оборонительную линию и поражали город. Было видно, как они рвутся, иногда место падения обозначал новый источник дыма – пожар. Зрители со стажем говорили Джейн: раньше и дыма, и даже огня было куда больше, в городе оставались тростниковые крыши и склады с сеном. Сейчас все, что загоралось от одной искры, уже сгорело.