Белгравия - читать онлайн книгу. Автор: Джулиан Феллоуз cтр.№ 58

– Своих поставщиков я все-таки предпочел бы найти в Индии, – сказал Чарльз.

– Почему? – искренне заинтересовалась Анна.

Она так привыкла к постоянному ворчанию Оливера, недовольного всем миром, и к жалобам Сьюзен, что уже почти забыла, какого рода разговоры можно вести с молодыми людьми, когда они находятся в самом начале такого серьезного испытания, как взросление. В отличие от ее сына, этот человек имел в жизни цель и был полон решимости добиться успеха. А такое видеть всегда приятно.

– Американцы удерживают низкие цены на хлопок благодаря использованию рабов, а я аболиционист, последователь Уилберфорса и Кларксона. Я противник получения какой бы то ни было прибыли за счет использования рабского труда. – Поскольку присутствующие одобрительно закивали, Чарльз поднял руку. – И прежде чем вы станете превозносить мою добродетель, скажу, что отчасти преследую и свои корыстные интересы. Я уверен, в современном мире рабство проживет недолго, а когда его отменят, Америка не сможет конкурировать с Индией. И я предпочел бы, чтобы в тот день, когда это произойдет, мой бизнес прочно стоял на ногах, и тогда мы окажемся впереди всех конкурентов.

Анна встретилась глазами с леди Брокенхёрст. Как он благовоспитан! Анна не могла винить эту женщину в том, что та желала признать внука публично. От миссис Тренчард также не укрылось, какой интерес проявляет к Чарльзу Мария Грей… Неужели о счастливом браке не может быть и речи? Анна видела, что леди Брокенхёрст уже строит какие-то планы в отношении молодой пары, не задумываясь о племяннике своего мужа. А почему бы и нет? Ведь внебрачные дочери покойного короля, мать которых была актрисой, удачно вышли замуж: графиня Эрролл, виконтесса Фолкленд, леди де Л’Иль… И разве не женился на леди Мэри Кеппель незаконнорожденный сын герцога Норфолка, через десять лет после того, как Тренчарды вернулись из Брюсселя? Анна была уверена, что где-то об этом читала. Так что прецеденты были. Чего бы ожидала от родителей в подобной ситуации София? Это был главный вопрос, который они с Джеймсом должны были себе задать. Анна заметила, что Чарльз смотрит на нее, и как ни в чем не бывало спросила:

– Мистер Поуп, вы уже решили, в какие именно районы Индии поедете? Есть ли там возможности для развития вашего дела? Такой человек, как вы, наверняка полон идей.

– О, идей у него множество! – с восторгом вставила Мария, сложив пальцы домиком. – И всего этого добиться в таком молодом возрасте… – Она обвела кабинет маленькой ручкой в перчатке. Девушка совершенно не подозревала, насколько очевидно выдает свои чувства.

– Мистер Поуп, вы необычный человек, – сказала леди Брокенхёрст, подходя к его рабочему столу. Он был завален кипами перевязанных красной бечевкой бумаг, а также какими-то коробками. – Вы образчик активности и трудолюбия, и тем не менее, в отличие от большинства деловых людей, вы родились и выросли в совершенно иной среде. При обычном порядке вещей сын сельского викария – вы ведь сын викария? – поступил бы в армию или во флот, но, скорее всего, проповедовал бы в приходе, ожидая, пока кто-то поможет ему средствами к существованию.

Анна не могла взять в толк, куда клонит леди Брокенхёрст. Если Чарльз проявлял деловые способности, то наверняка унаследовал их от Джеймса, а вовсе не со стороны Белласисов. Ни один Белласис со времен Крестовых походов не стал бы утруждать себя ведением счетных книг. На мгновение Анна почувствовала гордость за мужа. Пусть вечное стремление Джеймса двигаться вверх и казалось ей порой утомительным, но все равно он, бесспорно, был умным человеком, прирожденным коммерсантом.

– А как вы узнали, что я сын викария?

Хороший вопрос. Графиня растерялась, но лишь на долю секунды.

– Вы же сами мне сказали. Когда я в прошлый раз здесь была.

– А-а! – кивнул Чарльз. – Ну, видимо, все дело в том, что мой отец не был обычным викарием. Он был удивительным человеком.

– Был?

– Он недавно умер.

Конечно умер! Анна и забыла. А ведь муж рассказывал ей о смерти преподобного мистера Поупа и даже показывал некролог в «Таймс». Недоставало ли Джеймсу их переписки? Почти двадцать пять лет он получал подробные отчеты о том, как идут дела у Чарльза. Правда, с тех пор, как Джеймс сам начал общаться с внуком, роль мистера Поупа как передаточного звена должна была практически сойти на нет. Однако в любом случае тот неплохо выполнял свой долг.

– Судя по всему, ваш батюшка был замечательным человеком, – вслух сказала Анна.

– Мне очень повезло. – Чарльз поднял взгляд на пастельный рисунок, висевший у него над письменным столом.

На портрете был изображен в профиль пожилой мужчина с проседью в волосах, одетый во все черное. Белые ленты священника подчеркивали тонкие черты лица, а вид у мистера Поупа был одухотворенный, словно бы мыслями он устремлялся к горним сферам. В правой руке викарий держал книгу, которая при ближайшем рассмотрении оказалась Библией. Меловые блики были прописаны очень тщательно, и вся картина напомнила Анне работы Джорджа Ричмонда. В сущности, Анна была благодарна преподобному мистеру Поупу. Может быть, исходным мотивом, побудившим его принять в семью бездомного и нежеланного малыша, и был дополнительный доход, но впоследствии Поуп, без сомнения, полюбил мальчика и дал ему хороший старт в жизни.

– Какая интересная картина, – произнесла леди Брокенхёрст, разглядывая портрет. – По ней можно заключить, что сходство передано точно, хотя я и не была знакома с вашим батюшкой. Судя по портрету, это был умный и добрый человек.

– У моего отца было немало достоинств. По-моему, я рассказывал вам о нем, когда мы встретились в первый раз.

– Расскажите еще!

«Какая невозмутимая лгунья! – Анна почти восхищалась Каролиной. – Вот в чем беда нашего общего положения, – думала она. – Мы все неизбежно превращаемся в обманщиков». Они с леди Брокенхёрст были сейчас воплощением лжи, однако обе выставляли себя невинными перед ничего не подозревающим внуком. Лгала даже Мария, если до сих пор убеждала себя, что собирается выйти замуж за Джона Белласиса, когда было совершенно понятно, что она этого ни за что не сделает, по крайней мере добровольно. Не лгал один только Чарльз, он всего лишь надеялся скрыть, что безумно влюблен в Марию Грей.

– Вообще-то, я не родной ребенок Поупов, – легко произнес Чарльз. Но действительно, с чего ему было испытывать неловкость? – Моя мать умерла при родах, а отец погиб в сражении незадолго до того. Так мне сказали. Мой отец был двоюродным братом мистера Поупа, и они с женой – я привык считать ее своей матерью – решили, что возьмут меня на воспитание. Супруги были бездетны, так что, видимо, все от этого выигрывали, но главное, они очень хорошо ко мне относились, а мать и сейчас добра ко мне и любит, как родного сына.

– А что же мистер Тренчард? Какова во всем этом его роль? – Теперь, когда первый шаг был сделан, Анну снедало любопытство.

– Изначально мне была уготована церковная карьера, как и предположила леди Брокенхёрст. Но по мере того как я взрослел, отец замечал, что мои интересы лежат в другой сфере, и сумел добиться для меня места ученика в банкирском доме. Когда я впервые приехал в Лондон, то сразу увидел, что понять этот мир мне будет нелегко. И тогда отец попросил мистера Тренчарда быть моим проводником, пока я не встану на ноги. Они с батюшкой были давними друзьями.