Зелье сатаны - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 69

Старыгин шагнул вперед, откатил зеркальную дверь в сторону… и попятился: в шкафу, под аккуратно развешанной одеждой, полусидела домоправительница.

Глаза ее оставались широко открыты, но в них не было обычного для этой женщины выражения служебного рвения и непреклонной строгости. В них не было вообще никакого выражения. Глаза казались пустыми и мертвыми.

Дмитрий Алексеевич наклонился над неподвижной женщиной, прикоснулся к ее шее, чтобы проверить пульс… и тут же в ужасе отдернул руку: пульса не было, а на шее отчетливо виднелись страшные лиловые синяки.

Экономка была задушена, задушена с невероятной силой и нечеловеческой жестокостью.

Старыгин выпрямился, прислушался.

Из глубины квартиры по-прежнему слышались глухие удары. Они терялись в грохоте, доносящемся сверху, в оглушительных звуках ремонта, и неудивительно, что никто – ни охрана, ни соседи по дому – не обращал внимания на эти удары.

Теперь он более точно определил их источник: эти подозрительные звуки раздавались в хозяйском кабинете, то есть в бывшей комнате Якова Романовича…

Забыв на время о покойной экономке, Старыгин несколькими стремительными шагами пересек коридор, рванул на себя дверь кабинета и замер на пороге…

Шторы на окнах были задернуты, в комнате царил таинственный полумрак. И в этом полумраке Дмитрий Алексеевич увидел высокую фигуру с кувалдой в руках. Этой кувалдой неизвестный раз за разом наносил удары по стене в том самом месте, где, судя по рисунку Михаила Волкова, прежде находилась ниша.

В стене уже образовался пролом, и человек с кувалдой мощными ударами расширял его.

Почувствовав чужое присутствие, человек настороженно замер и обернулся.

Сквозняк слегка раздвинул шторы, в образовавшуюся щель хлынул золотистый поток света, осветив человека с кувалдой, как свет рампы освещает актера на краю сцены.

Это была Лидия.

Нет, это была вовсе не она! Жесткий рот с узкими, плотно сжатыми губами, холодный мужской взгляд темно-лиловых глаз, резкие мужские движения…

– Выследил? – проговорил незнакомец, отставив кувалду и вытерев лоб тыльной стороной ладони. – Ну что ж, тебе же хуже!

– Лидия?! – воскликнул Старыгин растерянно и недоверчиво. – Это вы?! Это ты?!

В лице незнакомца что-то неуловимо изменилось. Рот мучительно искривился, в чертах лица проступила женственная мягкость и беззащитность, глаза посветлели, как морская вода в полдень…

– Как вы здесь оказались? – проговорила Лидия таким знакомым, таким волнующим голосом. – Уходите… я не смогу…

И тут же ее лицо снова заострилось, окаменело, и из груди вырвался резкий мужской голос:

– Поздно! Он никуда не уйдет, он слишком много видел!

Старыгин сделал шаг вперед, протянул руки к Лидии… к тому человеку, в которого превратилась Лидия.

– Остановись! – воскликнул он, вложив в свой голос всю убедительность, на какую был способен. – Остановись, пока не поздно!

По лицу незнакомца пробежала мучительная судорога. На какое-то мгновение сквозь его черты проступили черты Лидии – и снова растворились в жестком, безразличном мужском лице.

– Поздно! – прозвучал голос Лидии, и следом повторил резкий мужской голос: – Поздно!

Занавески на окне снова качнулись, в комнате потемнело, и лицо загадочного человека, скрывшись в тени, обрело окончательную определенность. Он шагнул к Старыгину, легко и грациозно взмахнул левой рукой.

Удар необыкновенной силы отбросил Старыгина в сторону. Упав в угол комнаты, как сломанная кукла, Дмитрий Алексеевич попытался встать, но ноги его не слушались.

С отстраненным любопытством, как будто все это совершенно его не касалось, Старыгин смотрел, как странный и страшный человек запустил руку в пролом стены.

Сначала он вытащил оттуда небольшую картину в узкой позолоченной раме. Старыгин узнал левую часть итальянского диптиха – огромное колесо уробороса, катящееся по мрачной равнине.

Отставив картину к стене, человек снова запустил руку в нишу.

На этот раз он вытащил оттуда черную шкатулку, обитую серебряными пластинами.

Руки незнакомца дрожали, когда он открыл крышку шкатулки.

Комната наполнилась тусклым золотисто-зеленым сиянием, какое бывает в солнечный день на морской глубине.

На черном бархате шкатулки покоился браслет – золотистая змейка, кусающая себя за хвост!

– Уроборос! – прошептал Старыгин едва слышно.

– Уроборос! – повторил, как эхо, таинственный человек, в котором, как уроборос в черной шкатулке, была заключена Лидия.

Он – или она – повернулся к Старыгину, сделал шаг, схватил свободной рукой кувалду, поднял ее…

– Лидия, не надо! – вскрикнул Старыгин умоляюще.

И снова по знакомому и незнакомому лицу пробежала судорога, снова сквозь мужские черты проступило прекрасное лицо Лидии. Она выронила кувалду, сделала еще один шаг и ударила Старыгина сильной горячей рукой в висок…

На Старыгина обрушилась глубокая темнота, тяжелая, как могильная плита.

В гулкой тяжелой темноте мелькнул далекий отблеск света, затем прозвучал едва слышный голос:

– Очнись! Очнись!

– Не хочу… – пролепетал Старыгин едва слышно.

Ему было так хорошо, так спокойно в этой тьме. Здесь не было боли, не было страха и смерти. Только покой, бесконечный покой…

Но назойливый голос повторял:

– Очнись!

И он приоткрыл глаза.

Тут же на него обрушилась боль, боль и ужас.

Он вспомнил все. Вспомнил человека с меняющимся лицом, человека с кувалдой… вспомнил мертвые глаза экономки… это было слишком дико, слишком невероятно, чтобы быть правдой. Может быть, все это ему только померещилось? Привиделось в тяжелом сне, из которого он вырвался с немалым трудом?

Над Старыгиным склонилась тонкая гибкая фигура, приложила к голове мокрое полотенце. Боль немного стихла. Дмитрий Алексеевич разлепил пересохшие губы, прошептал:

– Где… где тот человек?..

– Не беспокойтесь! – ответил ему удивительно знакомый голос. – Вам нельзя волноваться…

– Кто вы?.. – прошептал Старыгин и тут же догадался. – Вера? Вера Антоновна?

– Да, это я, – подтвердила женщина. – Что здесь случилось?

– Здесь… здесь был человек… – Старыгин приподнялся, завертел головой. – Где он? Он ушел? Где уроборос?

– Что? – удивленно переспросила Вера. – Какой еще уроборос? Как вы себя чувствуете?

– Как ни странно, не так уж плохо!.. – отозвался Старыгин и встал, придерживаясь за стену. Комната поплыла перед его глазами, но такой мучительной боли, как в первый момент, не ощущалось.