– А там что было – вход?
– Да погоди ты! Там был пригород – это раз. – Якут начал загибать пальцы. – Дома другие – это два. Больницы не было – три. И четыре – если по пути встретится «Москвич», значит, мы попали в кольцо.
– Полоз, что думаешь?
– Думаю, Якут прав. Если будет «Москвич» – возвращаемся обратно, делаем привал, потом пойдем другой дорогой. На перекрестке мы свернули, попробуем прямо.
– Может, сейчас привал? У меня от этой ходьбы нога за ногу заплетается.
– Нет. У больницы стоять не будем, – отрезал Полоз.
– Чем тебе больница не угодила?
Полоз не ответил – первым шагнул в туман. Он слышал звук своих шагов, и это внушало определенную надежду. Видимость была нулевая, где-то на расстоянии вытянутой руки пыхтел Свят. Он еще успел подумать, что надо бы остановиться, приказать обвязаться веревкой. Как бы ни потерять друг друга при таком раскладе. Сделал шаг – и провалился в нечто.
Глава 9
Кулек внимательно рассматривал нарождающуюся аномалию. «Липучка» выпростала «ложноножки», попробовала почву перед собой, осталась довольна и растеклась по окрестностям большой серебристой кляксой. На глазах теряла цвет, подстраивалась под окружающий мир, как какой-нибудь долбаный хамелеон. Еще чуть-чуть, и не отличишь от земли, обломанных веток и порыжелой листвы.
– Кулек, чего залип? – крикнул Гоша.
– Ща, погодь. – Кулек, стараясь не влететь в аномалию, чертил по границе борозду каблуком сапога. – Здесь «липучка» вылезла, новехонькая совсем.
– Натуралист, е-мое.
Гоша показался из кустов, свистнул, созывая братву. Рейс по пограничным землям оказался крайне неудачным. Свища потеряли, нарвался, лох печальный, на «каракатицу». Разделала она его под орех, глазом не успели моргнуть. Пока заваливали скотину, патронов сожгли – мама не горюй. Того и гляди за такой «рейс» можно нарваться на люли от Архара и быстренько слететь с теплого места бригадира. Хотя какое оно теплое! Название одно! Вот если б «рабами» заправлять, то куда ни шло! Работа не пыльная, знай себе отправляй пацанов сторожить, глядеть, чтоб не сбежал «живой товар». Ну раз-два в месяц на «барахолку» конвоируй, да там смотри, чтоб не объегорили. Знай себе патроны считай. Ни тебе рейсов, ни «каракатиц», ни всякого дерьма до кучи.
Кулек сидел на корточках, положив ствол на колени и терпеливо дожидаясь, пока Гоша и пацаны подойдут ближе. Внезапно над меняющей цвет аномалией заклубился желтый туман. Рос на глазах пульсирующим нарывом. Кулек охнул, братки бросились врассыпную.
Один за другим из облака выкатывались люди. Пятеро. Первые двое улетели в самый центр аномалии, третий влип на окраине. Оставшиеся, не попавшие в ловушку, ударились о землю, но быстро вскочили на ноги. Гоша молниеносно сориентировался в новых обстоятельствах. Похоже, не такой уж и неудачный получится рейс!
– С прибытием, мля. – По его команде братки навели «пушки» на стоявших на ногах «пришельцев». – Ну-ка без фокусов! Стволы на землю, лапки кверху. Давай, шевелись. Еще чутка, и приятелей ваших можно будет из «липучки» по кускам вытаскивать. Если будет желание.
«Пришельцы» переглянулись. Тот, что повыше, медленно опустил автомат, задрал руки. Второй – низкорослый, с раскосыми глазами – чуть помедлил, но потом подчинился.
– А тебе чего, особое приглашение надо? – Гоша ткнул стволом в сторону третьего. – Ружье давай. И не дергайся, «липучка» нервных не любит.
– Хер вам, а не ружье, – нахамил третий, разглядывая братков исподлобья.
– А, ну эт всегда пожалуйста. – Гоша развел руками. – Мы тебя такого борзого здесь и оставим. Вот «липучка» застынет, и останешься ты без ножек. На культяпках-то далеко не убежишь.
– Брешешь.
– А ты проверь!
– Эй, бугор, а с этими чего делать будем? – загудел Сизый, тыча ружьем во влипнувших по самые уши недотеп. Гоша придирчиво осмотрел ловушку. Один въехал по пояс, будет с ним возни. Второй провалился по колено, дергался, пытаясь выбраться, но только глубже погружался в аномалию.
– Че делать? Доставать придется, пахан нас за такую добычу похвалит. В общем, так, братцы-кролики. Кидай волыны прямо в руки, если жить охота. А потом будет фокус-мокус.
«Пришельцев» разоружили. Гоша покопался в рюкзаке, извлек на белый свет завернутый в тряпку осколок камня, старательно обдул со всех сторон. Приложил к краю аномалии. Тягучая субстанция заколыхалась, словно желе, на минуту теряя защитный камуфляж, расползалась в разные стороны.
– Блин, подыхает зараза! – с сожалением произнес Гоша, поглядывая на треснувшую грань камня. – Цените мою доброту! Такую «ляльку» на вас трачу!
Спотыкаясь на каждом шагу, пришлые вылезли из аномалии. Их наскоро обыскали, отобрали пистолеты и ножи. Связали руки за спиной, согнали в кучу.
– Ну че, борзый, как там пушка-то?
В лицо Гоши полетел автомат.
– Во, так-то лучше. А может, оставить тебя, а? Для наглядного примера?
– Оставь его тут! – вмешался Сизый, наливаясь кровью. – Это гнида ментовская, нутром чую!
– Сизый, мне на твое нутро плевать с высокой колокольни. – Гоша начал заводиться. – Еще раз пасть откроешь, когда не спрашивают, погоню с бригады на хрен! Усек?
– Гоша, давай быстрей! – Кулек нервно поглядывал на застывающую поверхность. – Она же сейчас хлопнется! Ноги надо делать, пока не поздно!
Гоша метнул на Кулька злобный взгляд, наклонился, проделывая манипуляции с камнем. С виду похожий на неприметный булыжник, он мог снимать эффекты «липучки». Со временем, правда, крошился, терял свои свойства. «Ляльку» нашел «исследователь» Кулек, так и эдак экспериментировал, пока наконец-то не добрался до полезного свойства. Кулек вообще был малым полезным и любознательным, за что Гоша прощал ему некоторые вольности.
– Куда ты нас ведешь? – открыл рот тот, что вляпался по пояс.
Гоша ухмыльнулся:
– Узнаешь…
…Бандиты увели их недалеко – пара километров, не больше. Еще на подходе, пока сам лагерь не был виден, долетали до Полоза запахи человеческого сообщества – самогон, жареное мясо и… экскременты. Сам лагерь представлял собой пеструю кашу из различных видов защиты, где прочной, где кое-как сляпанной. Основу, по всей видимости, составляло здание бывшего вокзала, о чем красноречиво свидетельствовала давно заброшенная узкоколейка. Бетонный перрон был переоборудован в укрепленный лагерь – размалеванные стены, два пулеметных гнезда и корявая надпись «Добро пожаловать в Ад». Ад представал перед ними несказанно грязным, запущенным и вонючим. Полоз успел заметить заложенные всяким хламом окна, двери в следах пуль, кем-то заботливо обитые ржавым железом.
Их пропустили без вопросов и комментариев – старший небрежно велел «отворять фатеру», часовые засуетились, заорали кому-то по ту сторону дверей, раздался скрип снимаемого засова. Они вошли внутрь, и только браток по кличке Сизый не удержался, ударил Нестера ногой под крестец, видимо воспылав к нему особой «любовью». Внутри было темно и дымно – прогорклый запах самокруток ударил в ноздри. Никто не обращал на них внимания, и первое время это удивляло Полоза, пока наконец они не миновали еще один кордон и не выбрались в сам лагерь.