Зачет по выживаемости - читать онлайн книгу. Автор: Василий Гриневич cтр.№ 70

— Где она?

— Слышишь, ну ты достал всех, скотина, — Алексей держался за грудь, — Да очнись ты, в конце концов! Человек ты или… — Алексей закашлялся.

— Че-ло-век? Я — оошишшгхх! — словно ледяной крошкой сыпнуло за пазуху. Невозможно доподлинно описать этот звук. Был он, скорее, похож на шипение стартующего метеозонда, чем на человеческий голос — ничего в нем не было от живого существа, как, скажем, в шуме ветра. Мы с Алексеем онемели.

— Где она?

— Ты ведь был человеком, даже если сейчас ты… зомби! — Алексей снова закашлялся. — Остановись!

— Я должен найти ее, — будто электрический озноб пробежал по его телу. Волосы на голове наэлектризовались и зашевелились с сухим треском.

— Да, — сказал он после небольшой паузы, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя. По лицу его прошла смена выражений, черты вновь исказились. — Я чувствую ее. Я иду.

Я подождал ровно столько, чтобы он повернулся ко мне спиной. Головная боль моя немного прошла, по крайней мере перед глазами немного прояснилось, и я бросился… нет, не на верхнюю палубу, а назад к десантному отсеку, где висели лучеметы. Я выхватил из стойки ближайшее оружие.

Обойма, щелкнув, скользнула в ребристый корпус.

Я ясно отдавал себе отчет в своих действиях. Это был тот самый поворот событий, после которого на моей карьере можно было смело ставить крест. Я ясно понимал, что, если сейчас убью Юру Зайца — это неизбежный трибунал. Да трибунал — это даже и не все. После таких психологических ударов уже не восстанавливаются. Смерть Юрки отправила бы меня в безвозвратный нокаут.

Я не успел. Перескакивая через две ступеньки, споткнулся и услышал, как Алексей крикнул: «Лена!»

В коридоре сверкнула вспышка. Воздух пронзил какой-то звериный визг.

«Лучемет, — только теперь вспомнил я, — свой лучемет я забыл в каюте у Лены. Надо было стрелять по ногам. По ногам!»

Лучевая очередь прошла Юре поперек груди. Обугленный след на комбинезоне слегка дымился, источая вонь горелой термоизоляции, но даже с близкого расстояния, в упор, луч не смог полностью разрезать термоизоляционный слой. Юра, получив сильнейший ожог, потерял сознание, но это было не смертельно.

Лена неловким движением отшвырнула оружие, пальцы ее дрожали.

— Я убила его.

Алексей, опустившись на одно колено, рванул замок комбинезона Юры. Поперек груди на глазах вздувался багровый рубец.

— Нет. Он в обмороке от боли, — Алексей закашлялся, в уголках губ выступила розовая пена. — Его надо перетащить в медицинский изолятор.

— М-м-м… — кадык Юры дрогнул, словно он хотел что-то сказать. Скрюченные пальцы вдруг вцепились в пол. Глаза закатились. Тело его изогнулось так, что несколько секунд опиралось только на затылок и пятки и вдруг обмякло. Из раненой кисти буквально хлынула кровь.

Я дважды рассказывал эту историю в Большом Арбитраже, но не решился упомянуть об одной подробности. Собственно, она может быть и не так важна, просто очень необычная деталь. Дело вот в чем: через несколько секунд тело Юры начало корчиться, словно стараясь освободиться от какой-то невидимой оболочки, все сильнее и сильнее, и вдруг из горла его вырвалось шипение, и каюту будто обдало морозным дыханием. Это почувствовали все. Позже Алексей и Лена тоже меня спрашивали об этом. Что-то большое и холодное, как ледяная струя сквозняка, и в то же время тяжелое заметалось по каюте, прошелестело в воздухе и вылетело в кольцевой коридор.

— Скорее каталку! — первым опомнился Алексей.

Через минуту мы уложили Юру в медицинском изоляторе. Тело его снова обмякло. Веки бессильно закрылись. Губы шевельнулись.

— Мне холодно… Кто здесь? — это был его нормальный голос с нормальными человеческими интонациями. — Я не хочу. Свет.

— Где ребята, Заяц? — вдруг гаркнул Алексей у него над ухом.

— Там. Они… рядом. В крови… барьер. За барьером.

— Они испачканы кровью? — переспросил я.

Юра застонал.

— Нет, — Алексей мотнул головой, — Здесь что-то другое.

— Она испор… тила мне кровь, чтобы пройти… — Юра снова застонал, — чтобы пройти барьер. Она назвала… это — сквозь… проклятье. Туда возвраща…

— Куда?

— Обелиск. Каменный… урод.

— Ему надо обработать рану, — спохватилась Лена.

— Давай я, — я нашел противоожоговый гель. — Я, кажется, понял. Что-то содержится у него в крови.

Я густо намазал гелем след от ожога на груди. Гель тут же впитался, багровый рубец начал бледнеть на глазах.

— Он говорит о барьере, — сказал Алексей.

— У него в крови нечто, позволяющее преодолеть барьер.

— Надо сделать срочный анализ, — Лена открыла бикс с насадками для медицинских инструментов. — Возможно, тогда мы поймем, о чем идет речь. Отойдите.

— У них не осталось времени, — глаза Юры были по-прежнему закрыты. — Если я не вернусь, если я не вернусь…

— То что? Что? — закричал Алексей.

— Они там за барьером… погибнут, — губы Юры едва шевелились. — Им конец…

— Как конец? Что ты мелешь? — взорвался Алексей.

Юра вдруг захрипел. Дыхание остановилось. По лицу поползла синева. Зрачки расширились.

Укол тетралобелина в шею вернул ему способность дышать, но это была хоть и кратковременная, но самая настоящая клиническая смерть.

Это мгновенно отрезвило нас.

— Что вы делаете! — крикнула Лена. — Оставьте его в покое! Отойдите! — На лбу ее выступили капельки пота.

Путаясь из-за спешки в проводах, мы подключили дыхательную и диагностическую аппаратуру к бортовому компьютеру. Юра оставался без сознания. Алексей и Лена продолжали возиться с полифункциональным диагностером, а я вышел, чтобы проверить герметичность «Тритона» и заодно убедиться, все ли спокойно на побережье.

За наружной диафрагмой мне в лицо пахнул промозглый холод. Голубоватый луч прожектора по-прежнему упирался в накренившийся «С. В.», и сквозь этот освещенный коридор лениво ползли клочья тумана. Не знаю, что я ожидал увидеть. Честно говоря, мне было просто страшно. Я не решался сойти с трапа и несколько минут простоял, сжимая в руке лучемет и затылком чувствуя спасительный тамбур за спиной. В луче прожектора был виден броневой колпак «Тролля», застывшего на склоне дюны. Рядом с ним я различил какое-то движение, блеснул отраженный оранжевым цветом глаз, и на бархан выполз пятнистый щитозуб.

Вернулся я минут через пять. Юра глубоко и ровно дышал в паутине датчиков. Диагностический комплекс только начал печатать результаты, и на снимках анализа крови под четырехсоткратным увеличением мы сразу увидели нечто необычное. Каждый десятый эритроцит был фиолетовым и имел крестообразную форму. Испорченная кровь?