Инга Артамонова. Смерть на взлете. Яркая жизнь и трагическая гибель четырехкратной чемпионки мира - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Артамонов cтр.№ 11

– Пошли по домам, а то Олимпиада Спартакиадовна сейчам нам «опьять» душ устроит.

И все же зимой намного интереснее. Падает снежок, на оконном стекле причудливый зимний орнамент, который в лучах прожекторов с катка сверкает голубовато-красными звездочками, обладающими какой-то волшебной силой, влекущей на улицу.

Вообще все, что было связано с зимой, волновало Ингу больше всего. Даже запахи зимы и те действовали на нее положительно. Даже пахнущий морозом мяч для игры в русский хоккей… Однажды мы сидели за обеденным столом у себя в комнате. Не успев даже испугаться, увидели, как стекла нашего окна словно пулей были пробиты хоккейным мячом, пущенным кем-то из нападающих выше ворот соперника. Да-да, раньше, в сороковых годах и начале пятидесятых, на нашем катке играли в хоккей с мячом. Уже потом, когда здесь не стали проводить игры и тренировки по этому виду спорта, ледяное поле было предоставлено для массового катания. С утра до вечера с небольшим перерывом.

А тогда нередко замерзший мяч, перелетев забор, врезался в стену дома, а иногда продырявливал стекло. К счастью, мяч никого из нас, сидевших за столом, не задел. Инга полезла под кровать. Через мгновение она держала его в руках. Мяч был покрыт белыми звездочками. Они еще не успели растаять и, видно, привлекли внимание Инги.

Зиму любили больше других времен года и мальчишки. Алик Сабиров из соседнего подъезда, отличный теннисист, пропадал на катке целыми днями. А потом занимался хоккеем в секции, играя в одной команде с неизвестными еще тогда Старшиновым и братьями Майоровыми. Из первого подъезда гонял здесь Илья Фридман, ставший впоследствии мастером спорта по хоккею с шайбой и игравший в высшей лиге за команду киевского «Динамо». Вместе с ним на каток приходил и его товарищ Игорь Деконский, которому этот счастливый лед также выдал путевку в большой хоккей: он выступал за прославленный армейский коллектив – ЦСКА.

Нередко на катке во время массового катания или летом на площадках можно было видеть великолепных хоккеистов Николая Сологубова и Ивана Трегубова, футболист Борис Татушин нередко выходил на лед покататься. В соседнем подъезде жили два брата. Они занимались конькобежным спортом в секции, были мастерами спорта. Отличались вдумчивостью и собранностью. Ребята на них смотрели с уважением. Только их почему-то никогда не видно было на нашем катке. Наверное, думали ребята, они стали взрослыми.

Очень, очень давно на месте теперешнего катка, рассказывали старики, было озеро, по которому плавали величественные яхты. Это была водная станция яхт-клуба. Здесь в 1889 году на замерзшем озере проводился первый чемпионат России по конькам. Круг на ледовом стадионе был, правда, небольшим – всего двести метров, но это не помешало разыграть здесь соревнования на три версты. Первым победителем чемпионата России стал Александр Паншин из Петербурга.

Сколько потом выросло в России прекрасных конькобежцев!

Совершенно очевидно, что при прочих немаловажных причинах достижений Инги в спорте во многом помогли ей добиться успеха спортивные традиции двора и благоприятные условия для занятий там спортом. Помногу катаясь на льду в детстве и юности, в свое удовольствие, без напряжения, Инга незаметно подготовила себя к большому спорту.

Высокий, сутуловатый человек, напоминавший медлительностью старика, имел зоркие молодые глаза. Он с виду только казался чудаковатым. На самом же деле его отличали очень многие достоинства – и глубокое понимание окружающего, и здравый ум, и умение весело пошутить, подзадорить для пользы дела кого-то… И был он далеко не старик – всего лет тридцати. Девчонки, к которым он подходил на улицах, в трамваях и предлагал им заниматься у него в гребной секции, сразу проникались к нему доверием. Располагал он к себе, скорее всего, подкупающей непосредственностью. Звали его Павел Михайлович Санин.

Он ходил в спортзалы и там, уже среди занимающихся в различных секциях, все выискивал подходящих для гребли девчонок. После таких его визитов в спортзалы юные спортсменки нередко переквалифицировались. Переманивал-таки.

Однажды зимой, выйдя из спортзала на Цветном бульваре, где смотрел встречу по волейболу, он решил зайти на каток «Динамо» на Петровке – это совсем рядом. Наверное, и на каток его потянуло по привычке – посмотреть что-нибудь для своей секции.

Как только вышел на лед, обратил внимание на одну катающуюся зигзагами, как хоккеист, девчонку. «Рослая и сильная, – подумал он. – Такая, пожалуй, подойдет». На вид ей было лет шестнадцать.

Но вот со всего разгона она подлетела к ступенькам, ведущим в раздевалку, и, лихо затормозив сразу двумя коньками, остановилась как вкопанная. Теперь сию же секунду нужно мчаться к ней, а то может улизнуть.

Разогнался что было мочи. Подъехал. Прикинул: ростом подходящая – за метр семьдесят.

– Хотела бы заниматься греблей? – атаковал ее Санин.

– Да что-то не очень, – ответила не моргнув глазом она. Потом, немного поразмыслив, спросила: – А это как, на ялах, что ли? На которых моряки плавают?

Санин не успел объяснить: нет, не на ялах, а на специальных спортивных лодках, легких, изящных и грациозных, как лебеди… Девчонка, словно позабыв о разговоре, уже поднималась по ступенькам в раздевалку.

Но вряд ли тренеру стоило огорчаться. Все равно зимой негде заниматься. Река скована льдом, а крытых гребных бассейнов нет. Какое-то время спустя их, конечно, построят, и Павел Михайлович будет этому свидетель. А тогда…

Подумал: «Ближе к весне, когда спустим лодки на воду, постараюсь ее убедить. А сейчас, может, даже к лучшему, что так. Пускай пока покумекает».

В марте лед стал похож на подмоченный сахар, Санин снова появился на катке. У контролерши тети Шуры, которая эту девчонку знала как облупленную и единственную пускала на каток бесплатно, он узнал, как ее зовут.

Оказывается, ей не шестнадцать было, а неполных тринадцать.

– Ну как, решено, будешь заниматься? – не отставал от нее Павел Михайлович.

– Даже не знаю, – отвечала Инга. – Я очень тяжелая, – она улыбнулась, – лодка ко дну может пойти…

– Ну подумай, дома посоветуйся, а лодку, не волнуйся, подберем тебе.

Заниматься или не заниматься? Этот вопрос волновал теперь Ингу. Вечером дома она поделилась мыслями. Мама не советовала: «От школы отстанешь». Бабушка, подозрительно сощурив глаза, произнесла: «Там глубина-то какая!»

Но решение созревало. «Будешь заниматься академической греблей, – слышались ей слова Павла Михайловича, – тебе выдадут настоящую спортивную форму, она такая голубая, под цвет твоих глаз».

Инга реже теперь появлялась в своем дворе, подруги удивлялись такой перемене. Серьезная, что ли, стала или зазналась? Они пытались вернуть ее к себе, скучно без Инги во дворе.