Танкист Мордора - читать онлайн книгу. Автор: Павел Мочалов cтр.№ 32

– Это про наемника с фамилией «итого», что ли? – перебил Попов. – Знаю…

– А вот этот наверняка господину неизвестен. Один нуменорец пришел домой ночью в стельку пьяный. Стучит в ворота, а старый слуга спрашивает: «Это вы, господин?» В ответ тишина. Слуга не стал отпирать. А утром пошел на рынок и видит – хозяин спит под порогом, как собака. Он говорит: «Господин, я же спрашивал ночью, вы ли это? А он и отвечает: «Я же тебе, дураку старому…»

– Кивал, – закончил Серега за Гудрона.

– Не может быть, господин, – запротестовал орк, – вы не могли этого знать. В армии вы служили, допускаю, но в Нуменоре никогда не были.

– А ты будто был?

– Я не был. Но мне эту историю рассказал Анарион, а он-то коренной нуменорец, и все это происходило с его двоюродным дядей по матери. Он даже имя называл, но я не запомнил.

Впервые за эти ужасные сутки Серега расхохотался:

– Даже имя называл? Ой, не могу, Гудрон, ты же взрослый человек, ну в смысле взрослый орк, как ты поверил?

– Вы хотите сказать, – надулся Гудрон, – что этот инженеришка меня обманул, и ничего этого не было?

– Это же анекдот. Наверное, с кем-то когда-то нечто подобное и было. Но допустить, что это был родственник Анариона, – это уж слишком.

– Ах он подлый враль, – задохнулся праведным гневом орк, – так, поди, и все остальное, что он мне плел этими долгими ночами, тоже неправда? Ну, ничего, нам еще обратно идти, я ему все припомню!

– Да ладно тебе, Гудрон-батыр, он же хотел, чтобы вам идти веселее было. Слушай, лучше про «обратно идти». Одного эльфийского шпиона приговорили к смертной казни. А виселица стояла за лагерем. Ну, вот идут они к месту казни, а погода просто отвратительная: мокрый снег, ветер с ног валит. Эльф и говорит: «Вот вы орочьи морды и погоду выбрали, хуже просто не бывает». А старший орк ему отвечает: «Тебе-то что?! А нам еще обратно идти!»

Гудрон заржал, как истинный орк, шлепая себя лапами по коленям. Потом вдруг резко остановился и насупился:

– Господин тоже меня обманывает. Виселицы не строят за пределами лагеря. И разговаривать конвою с приговоренным к смерти нельзя. Эльфы по-нашему не говорят, только единицы. Неправда все.

– Он же шпионом был, – попробовал было придать рассказу достоверности Серега, – да и вообще, анекдоты придумывают для смеха, а не для учебника истории. Ты же образованный орк, Гудрон. Тебе в твоей школе контрразведки про анекдоты не рассказывали?

– Мне рассказывали, как следует поступать с теми, кто говорит небылицы и непристойности о Властелине Мордора.

– Представляю себе, – передернул плечами Серега, вспомнив Бхургуша.

– Да, там веселого мало, – подтвердил Гудрон.

– Влетит тебе, Гудрон-батыр, за меня и Этель? Извини, ты меня предупреждал насчет нее. И за кольчугу спасибо. Если бы не она…

– Вот тогда бы мне действительно лучше погибнуть в бою или даже попасть в плен к эльфам, нежели держать ответ перед Повелителем, – поежился орк, – а насчет девчонки, я пока не знаю. Вряд ли она просто так поехала с нами, вряд ли просто так привораживала вас к себе, вряд ли просто так исчезла.

– Она была приставлена ко мне Повелителем, ты, как всегда, был прав, Гудрон. Но Этель как-то сказала мне, что Майрон ошибся, направив ее со мной в Прирунье. Это ее родина, вот девушка и сбежала. А там уж попала в руки эльфийских разведчиков и рассказала все, что знала.

– Я тоже перестал сомневаться, что это око Повелителя, – нахмурился Гудрон, – а вот насчет ее побега… Как-то все больно просто получается: сбежала, никто не видел, и сразу на эльфов налетела, да и рассказала, похоже, не все. Про кольчугу явно промолчала, стреляли так, как будто защиты нет, точно в сердце стрела шла.

– А может, промахнулись? – робко предположил Серега.

– Эльфы-разведчики? Промахнулись? Вряд ли, хотя расстояние большое. Но наконечник-то не бронебойный стоял. Если бы знали про кольчугу, взяли бы и стрелу соответствующую. Нечисто тут все, а разобраться в этой игре я не могу. Придется играть свои роли дальше, а там посмотрим. Давайте спать, господин, ничего другого нам не остается. Если я хорошо знаю полководца Восточной армии, завтра будет бой. Надо же выспаться напоследок.

– Чего это напоследок? Мне домой позарез надо. Хоть и через тридцать лет.

– Конечно, господин. Это была такая шутка. Нам обязательно надо идти обратно, какая бы погода ни была, – захихикал орк…

* * *

Погода на следующий день была как в Серегином анекдоте – мокрый снег и порывистый ветер.

– Ничего не поделаешь – северный циклон, – ответил Анарион на ворчание Гудрона, вытирая мокрое покрасневшее лицо. – Его начало мы видели уже вчера, а ночью, пока некоторые в тепле смотрели сладкие сны, он разошелся в полную силу. На Руне сейчас наверняка шторм, баллов так на восемь.

Разговор происходил на склоне длинного высокого холма, за гребнем которого открывались широкая долина и мятежный город. Серега его еще не видел, но, по словам Анариона, от гребня до ворот города было метров восемьсот открытого пространства, простреливаемого с городских башен камнеметами и станковыми арбалетами. Периодически за гребень уходил конный разъезд, и тогда земля под ногами начинала вздрагивать, принимая в себя каменные ядра. Анарион покачал головой:

– Сколько же у них ядер, если они долбят по нашим разведчикам?

– Скорее всего, – отозвался Гудрон, – там сидят обычные идиоты, которые с детства мечтали популять из разных запретных игрушек. Ну вот и дорвались.

В этот момент ветер донес из-за гребня торжествующий выкрик сотен людских глоток, живо напомнивший Попову болельщиков, увидевших наконец-то мяч в сетке. Через пару мгновений сквозь гребень промчалась обезумевшая лошадь, тащившая за собой обезображенный кусок мяса, когда-то бывший человеком. Остальные на этой стороне холма так и не появились.

– Вот вам и идиоты, – констатировал Анарион, – попали-таки.

– Одно другого не отменяет, – буркнул орк, провожая взглядом лошадь.

Попов смотрел на удалявшийся апофеоз войны и чувствовал нарастающую противную дрожь в руках и коленях. Он попытался объяснить ее холодной погодой и «предстартовым волнением», но понял, что просто боится. Конечно, танковую броню булыжником не пробить, но все равно страшно. Чужой мир. Чужие люди и нелюди. Чужие проблемы. И среди всего этого – Сережа Попов. Мамин сын и бабушкин внук. Пока еще живой и теплый на этом чужом ледяном ветру. В чужой кольчуге. За спиной угрюмо строится гвардия Мордора. Впереди – люди, защищающие свои дома, а потому страстно желающие смерти всем здесь находящимся. И кого-то смерть уже настигла. Лошадь вон поймали и теперь выпутывают из стремени то, что осталось от всадника. Серега вспомнил, как пренебрежительно хмыкнул, читая (заставили, конечно, в школе) о переживаниях в первом бою юного Ростова. Сейчас он гораздо лучше понимал графа Николеньку, и как «одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом». Именно это одно нераздельное чувство владело сейчас Поповым и отражалось на лице, потому что Гудрон вдруг отвлекся от выискивания просветов в тяжелых снеговых тучах, внимательно посмотрел на Серегу и взял его за локоть: