В спальне ничего больше, лишь огромное панорамное окно от пола до потолка, гордость дома-«cтраха».
Окно не пластиковое, отделанное белым деревом, выходящее прямо на освещенный огнями рекламы и вывесок угол Малой Бронной и Спиридоньевского.
Удар в дверь!
Подставка почти съехала вниз — еще один удар, и она рухнет на пол, дверь распахнется и…
Катя схватила с прикроватной тумбы лампу и с силой швырнула ее в панорамное окно.
Звон осколков. Окно осыпалось стеклянным дождем на тротуар. Катя ногой ударила по торчащим осколкам внизу. Выскочила в оконный проем, держась за раму руками, и что есть мочи закричала на все Патрики:
— Помогите!!! Они убьют нас! Помогите! Мы здесь, на третьем этаже!!!
С улицы послышались удивленные возгласы.
О, Патрики неспящие, бессонные Патрики! Катя надеялась лишь на то, что ее услышат, когда дверь в спальню…
Треск, грохот. Подставка упала. Гаврила ворвался в спальню. Их разделяла лишь огромная кровать Сусанны.
— Помогите!!! Клавдий!!! Я здесь, наверху! Они убьют нас! Помогите!!! — орала Катя, и эхо ее голоса отлетало от фасадов домов, отскакивало от стен, летело к темному мертвому пруду.
Гаврила вскочил на кровать — два прыжка, и он был бы возле окна. Катя подумала, что он столкнет ее вниз.
— Помогите нам!!! — закричала она что есть силы.
И услышала внизу, на улице, голоса:
— Девка орет как резаная! Обкурилась, что ли?
— Там окно высажено!
— Эй, не вздумай прыгать!
— Что случилось?!
— Катя, я здесь!!!
Она не видела Клавдия в мигом образовавшемся на углу водовороте — Патрики неспящие выплеснули наружу из баров зевак и любопытных. Кто-то уже кричал, что надо вызвать полицию.
Катя страшилась оглянуться назад, цеплялась за раму, ожидая, что вот он… спрыгнет с кровати, ударит ее сзади так сильно, что она не удержится и…
Гаврила спрыгнул с кровати и бросился к выходу из спальни.
Где-то в глубине квартиры дико визжала Грета.
Потом хлопнула входная дверь.
— Клавдий, они пытаются скрыться! — заорала она вниз. — Гаврила и Грета, они сообщники! Они хотели убить Сусанну и меня! Не дай им сбежать!!!
Гул толпы внизу. Крики. А потом — рев автомобильного мотора.
Из дворовой арки на Малую Бронную вырвался серебристый внедорожник. Он сбил парочку, зависшую напротив арки в ротозейном любопытстве. Вопли боли, крики ужаса.
Внедорожник на полной скорости, распугивая пешеходов, в нарушение всех правил, развернулся, скрежеща по асфальту, и газанул в сторону Садового кольца. Завсегдатаи Патриков с криками и проклятьями шарахались от него прочь.
Катя знала, кто за рулем этой машины. И кто за пассажира.
А потом она услышала рев другого мотора.
— С дороги! — орал Клавдий Мамонтов. — Освободите дорогу! Полиция!
На трясущихся ногах Катя отошла от высаженного панорамного окна. Первым делом она позвонила дежурному по Главку.
Потом заковыляла в сторону ванной. Она не строила из себя героиню.
Она напугалась до смерти.
Все произошло слишком неожиданно.
Слишком вдруг.
Она знала, что он бросился в погоню за ними.
Но это ее уже волновало мало.
Она была счастлива, что жива.
Что этот парень… с которым она и виделась-то всего несколько раз и так мало говорила, и почти совсем не думала о нем, не брала в расчет, не убил ее.
В ванной гудела вода, свечи погасли. Все дышало ароматом, влагой и полным, тотальным распадом. Тщетой всех надежд.
Сусанна лежала на пороге ванной.
Катя опустилась рядом с ней на колени — как кукла, вместо суставов у нее сейчас были шарниры, окостеневшие, заржавевшие от пережитого ужаса и стресса.
Она пощупала пульс Сусанны — на запястье и на шее.
Пульс бился.
Рыжая женщина была жива.
Глава 49
Река — не пруд
Когда послышался грохот и панорамное окно третьего этажа дома, где жила Сусанна Папинака, осколками осыпалось на асфальт, когда в освещенном проеме появилась худенькая фигурка, цепляющаяся за раму и кричавшая во весь голос «Помогите!», он сначала подумал, что это сон.
Что он спит и видит то, что с некоторых пор снилось ему — он спасает ее.
Инстинкт телохранителя.
Бывшего.
Но это была реальность — Катя что есть мочи кричала в разбитом окне. И он понял, что стряслась беда.
Первым его порывом было броситься туда, в дом, в квартиру. Она кричала: «Помогите! Они убьют нас! Гаврила и Грета!»
Ему это вновь показалось дурным сном. Это юное пацанье, брат и сестра, — как такое возможно?! Что случилось в квартире Сусанны?
Его словно током ударило — если они вытолкнут ее из окна, он поймает ее. Было ли опять же это реальностью или нет — он не задумывался. Расталкивая собравшихся на углу дома заполошных зевак, кричащих и показывающих на разбитое окно, он мгновенно приготовился к тому, что Катя будет падать. И лихорадочно искал, как смягчить этот удар. Подставить себя, свое тело. Здесь третий этаж. Может, она сломает ему спину, но он поймает ее, удержит.
Он удержит ее. Спасет.
Инстинкт телохранителя.
И еще то, что он всем сердцем желал бы ей дать — свою защиту.
Но в следующую секунду все снова изменилось. Катя кричала в окне, что они пытаются сбежать — эти юнцы, Гаврила и Грета, что они пытались их убить, что они сообщники.
Не дай им уйти!
Из темной арки дома-«cтраха» с ревом вылетел серебристый внедорожник, сбив оказавшуюся на пути влюбленную пару. Парень отлетел к противоположной стене дома. Девица визжала от боли, корчась на тротуаре у освещенной витрины.
В салоне внедорожника — это был «Форд Эксплорер» — он увидел бледное, перекошенное лицо человека, вцепившегося в руль. Гаврила. На заднем сиденье визжала Грета — лицо тоже как белая маска, обрамленная светлыми патлами.
«Форд» развернулся поперек Малой Бронной и на полной скорости рванул к Садовому кольцу.
Его реакция была мгновенной. Чтобы оценить обстановку, хватило доли секунды: Катя в безопасности. Она вызовет подмогу. А он должен догнать убийц.
Он бросился к припаркованной машине, рванул с места, крича: «С дороги! Полиция!»
Вылетел на Садовую у булочной «Волконский» и сразу увидел серебристый «Форд», производивший нелепый и опасный маневр.