Реверс жизни, или Исповедь миллиардера - читать онлайн книгу. Автор: Александр Кучаев cтр.№ 43

Но наступали мгновения, когда и горы начинали казаться однообразными и скучными.

В один из пятничных дней Полина, выйдя из здания пединститута, увидела перед парадным входом своего «подопечного». Лицо её вспыхнуло от радости, но тут же погасло под тяжестью каких-то мыслительных процессов.

– Вы здесь… Зачем? – несколько растерянно проговорила она, причём так, словно они расстались всего лишь пять минут назад.

Наш управдом удивился её тону, но не подал виду; онто надеялся, что его появление воспримут с восторгом, а вот и нет.

– Надоело сидеть на одном месте. Дай, думаю, съезжу в Светлоярск, развеюсь. Развеялся, да вот кривая вывела к вашему институту. Смотрю, а тут вы выходите. Далеко собрались?

– Хотела пройтись по магазинам – купить кое-что из продуктов.

– Для меня?

– В основном для вашей милости. Но и для себя тоже.

– Замечательно! Готов сопровождать и выполнять обязанности носильщика. Не возражаете?

– Возражаю. Сейчас сюда должен прибыть один человек. Я не хотела этой встречи, но он настаивал, и я уступила, согласилась на короткий разговор с ним. Не думаю, что ему приятно будет увидеть вас рядом со мной.

– Неужели во мне так много дурного, что может у когото вызвать ответные негативные эмоции? Не будем тянуть время – пойдёмте. А человек, о котором вы упомянули, нагонит нас. Если пожелает.

– Нагонит как?

– Очень просто – позвонит по телефону и узнает, где вы находитесь.

– Ладно, идёмте.

Взявшись под ручку, молодые люди направились к гастрономическим магазинам, видневшимся на некотором расстоянии от пединститута. Однако не успели они сделать и несколько шагов, как возле тротуара резко затормозил автомобиль марки «Мерседес-Бенц» и перед ними выросла фигура двухметрового малого с бычьей шеей и довольно бесцеремонным твердым взглядом. На вид ему было лет сорок пять, и весь его облик говорил, что он важный, солидный человек, немало повидавший на своём веку.

За рулём машины сидел ещё один мужчина, примерно того же среднего возраста, может, немного постарше; лоб его пересекал хорошо заметный косой шрам, вероятно, давнишнего происхождения. Положив руки на баранку руля, он отрешённо, со стальным спокойствием смотрел в некое пространство перед собой.

– Здравствуй, Поленька! – сказал малый, обращаясь к девушке и словно не замечая её спутника. – Я не стал говорить по телефону… Ты знаешь, у Надюшки, моей сестры, сегодня день рождения. Собирается хорошая компания, и мне хотелось бы, чтобы ты пошла со мной.

– Нет, Фёдор, я не могу, – ответила Смельчанова. – Я же говорила, мне надо в Томарино.

– Завтра утром я сам отвезу тебя в усадьбу. А сегодня…

– Сегодня ещё надо закупить продукты, чтобы приготовить на неделю еды инвалиду, бывшему моряку, проживающему в этом Томарине, конкретнее – в Гринхаусе.

Гудимов не смог сдержать улыбки. Это его назвали инвалидом, человека, в котором кровь кипела от избытка энергии.

– Хорошо, – сказал малый. – На покупку надо полчаса – это максимум.

– Извини, но мне надо ещё готовиться к защите дипломной работы.

– Дипломная подождёт. Ничего с ней не случится, если один вечер ты побудешь со мной.

Фёдор хотел взять юную Смельчанову за руку, чтобы посадить в машину, но Гудимов, всё это время молча наблюдавший за происходящим, шагнул вперёд и преградил дорогу.

– Неужели не понятно, – не снимая улыбки с лица, на одной ноте проговорил он. – Девушка не желает ехать с вами. Лучше оставить её в покое.

– А это ещё что за кобел? – удивлённо проговорил Фёдор, словно только что увидев Гудимова. – Студент, что ли? – он придвинулся ближе. – Тебе-то чего надо, пацан?! А ну пошёл отсюда, пока цел!

Человек со шрамом открыл дверцу «Мерседеса» и ступил на асфальт, скорее всего готовясь принять участие в назревавшей разборке.

Управляющий Гринхаусом улыбнулся ещё шире, но глаза у него вспыхнули недобрым огнём. И левое плечо как-то неуловимо выдвинулось вперёд – он оказался в позиции, немного напоминавшей боевую стойку рукопашника.

– Так, граждане, прошу вас!.. – Полина встала между мужчинами и, разведя руки в стороны, обозначила дистанцию, которая должна была разделить «бойцов». – Ещё не хватало подраться. Взрослые люди, постыдитесь! Ведёте себя, как будто молоденькие петушки. Фёдор, мне действительно некогда! У меня тоже бывают дела, которые нельзя отложить.

Мужчины, подчиняясь её категоричному тону, отодвинулись друг от друга. Человек со шрамом достал сигарету и закурил. Ситуация, начинавшая наэлектризовываться, в одно мгновение разрядилась.

Девушка облегчённо вздохнула, только что нахмуренное лицо её разгладилось.

– Я позвоню, – сказал Фёдор, обращаясь к Смельчановой. – Так, поехали, – это уже шофёру.

С этими словами он забрался в свой «мерс».

Человек со шрамом с нерушимым спокойствием сделал ещё пару затяжек, бросил недокуренную сигарету на асфальт, сел за руль, и иномарка почти неслышно покатила вдоль по улице.

– Где-то я его уже видел, Фёдор Георгиевич, – сказал шофёр, оглядываясь на пассажира, расположившегося на заднем сиденье.

– Кого?

– Того ухаря, который был с Полиной.

– И где?

– Не помню. В какой-то острой ситуации. Давнишней… Ещё в Минуринске, пожалуй.

– В Минуринске! Двадцать один год назад?! – Фёдор Георгиевич с сомнением покачал головой. – Шляхта, ты обкурился, что ли? Да этот ухарь в то время под стол пешком ходил.

– Ничего я не обкурился. Вспомните, о чём только что говорила Полина!

– И о чём?

– О том, что она собирается закупить продукты. Для кого? Вспомнили?

– Для инвалида из Томарина.

– Во-от! – лицо шофёра исказила хищная улыбка. – А кто хозяин Томаринского поместья?

– Наш дорогой, незабвенный Александр Кригерт, тот самый, которого мы с тобой хотели похоронить на лесной поляне под Минуринском.

– Давайте вспомним ещё, кто помешал нам «успокоить» этого чёртова немца, ставшего потом миллиардером?

– Моряк дальнего плавания Николай Гудимов.

– И этот же моряк свернул шею вашему брату Эдуарду, – шофёр снова оглянулся на пассажира. – А через три дня разделался с нашими людьми в поле возле лесополосы.

От приступа ненависти пассажир сделался чернее тучи; по лицу его пробежала судорога, пальцы конвульсивно сжались в кулаки.

– Ещё вот что: вы обратили внимание, шеф, на слова Полины, что инвалид в Томаринской усадьбе – бывший моряк?

– Выходит, что калека в Гринхаусе и есть Гудимов?!

– Точно, Фёдор Георгиевич, больше там некому обитать. Фраер же, что сейчас был, скорее всего его сын. Или какой-нибудь другой близкий родственник. Потому такая похожесть. Прямо один к одному. Особенно когда он на вас пошёл. Ух, глазищи-то у него загорелись! В точности как у моряка на поляне, который раскидал нас тогда.