Кровь Рюрика - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Земляной cтр.№ 34

А христианство в этом мире приживалось сложно и тяжело, так как его адептам сначала пришлось делить катакомбы с выводком хищных тварей, а после, когда началось соперничество с иудаизмом, их не спасло даже наличие весьма сильных священников. Зато в сильно исковерканной версии распространилось на землях Европы, и жертвенные костры запылали по всему континенту. После, когда в церкви устоялись основные догматы, она технически разделилась на приораты, имевшие территориальные границы в пределах соответствующих государств, и великие ордены, занимавшиеся трансграничной деятельностью. Но было ещё кое-что. Все рыцарские ордены так или иначе поощряли и всячески поддерживали разнообразные магические школы, меньшая часть из которых честно боролась с кромешными тварями, а часть использовала в своих целях, причём последних было в разы больше. Знаменитый борец с нечистью Роланд переворачивался в гробу, но его последователи насылали на своих врагов толпы созданий хаоса, используя их как военную силу и расплачиваясь кровью подданных в многочисленных жертвоприношениях.

Пышным цветом расцвёли каннибализм и некромантия, и католиков совсем не смущало, что учение Христа было, мягко говоря, не об этом.

Благодаря многочисленным алхимикам и исследователям технический прогресс двинулся рывком, и появилась вполне приличная химия и металлообработка, что позволило уже в шестнадцатом веке запустить массовое ткацкое производство, а веком позже додуматься до парового двигателя. Были страны, как, например, Голландия или Швеция, сделавшие упор именно на техническое развитие, а были и те, что предпочитали развитие магическое, и ситуации, когда на поле боя маги сходились с пушками, случались регулярно. Но поскольку результат всегда был разным, спор между магией и технологией продолжался.

В России уже действовали два десятка высших учебных заведений, готовивших как волхвов, так и инженеров, а спор между двумя ветвями развития был решён в пользу совместного существования. Но технические новинки постепенно проникали в общество, и корабли на паровой тяге уже ходили по рекам и морям, а дирижабли плавали в небе.

На место перевалки прибыли в начале сентября, и в центральной части России уже начинались дожди, а здесь, на юге, царило лето. Неторопливо выгрузились и сразу двинулись обозами в крепость Калач, откуда на шнявах спустились к Ростову-на-Дону и дальше – в крепость Отрадная. Крепость стояла на границе российских владений, и оттуда через границу частенько набегали всякие личности, желавшие пограбить и увести в рабство мирных хлебопашцев.

Сама крепость представляла собой просто укреплённое поселение, едва обрамлённое валом – редутом, буквально в пять метров высотой, отдельными укреплениями – редутами и башнями, возвышавшимися над всей крепостью. В целом, крепость, построенная из гранитных валунов, скреплённых раствором, и насыпных валов, представляла собой весьма унылое зрелище, и лишь зелень и лето, царящее вокруг, немного поднимали настроение Горыни.

Служить им предстояло вместе с двумя сотнями из Твери, а сменившиеся сотни из Полоцка и Казани радостно собирали имущество и грузились в обратный путь.

Был в крепости и постоянный состав – около двухсот пластунов, артиллеристов, и персонал госпиталя. Впрочем, совсем постоянным он тоже не был, меняясь через два года. Ещё в крепости служили штрафники, направленные в дальний гарнизон отмывать грехи кровью, но тех было совсем мало – не более полусотни, и заняты они были в основном хозяйственными работами, хотя в случае атаки самой крепости стояли на стенах наравне с остальными.

Всего в крепости было больше трёх тысяч человек, что для этого места представляло собой немалую силу, несмотря на то, что приходилось постоянно раздёргивать сотни на разъезды и поддержку малых крепостей, стоявших ближе к границе.

Противниками русских сотен на этом участке границы были бесчисленные орды башибузуков, лезущих со стороны Турецкой империи и Иранского ханства. Обкуренные и упившиеся магических зелий бандиты воевали до последнего человека и падали, лишь получив критические ранения. Русских воинов отчасти спасал избыток патронов и пушки в крепостях. А ещё Горыня поразился количеству запасённого в крепости провианта, снарядов и патронов. Такое ощущение, что у крепостных подвалов вовсе нет дна и там, кроме второго подземного этажа, есть и третий, и, вообще, какой хочешь. Ящики с припасами, бочки и мешки стояли плотными рядами, теряясь в темноте переходов.

Медведевской сотне как наиболее ветеранской назначили головной редут, и башню, возвышавшуюся над крепостью на десять метров. Первым делом Горыня разобрал пулемёт и втащил его на самый верх, после чего собрал и одиночными выстрелами пристрелял на разные дистанции, затем установил в основании крепостного вала взрывчатку, протянув инициирующие шнуры в окопы. За три дня подготовки позиции в инженерном отношении намахался лопатой, как землекоп, но к первому выезду в патрулирование не только успел всё сделать, но и показать десятникам, как всё работает.

Бывалые мужики чуть смущённо улыбались, не веря словам, что один взрыв сметёт всех перед валом, но Савва, уже видевший пулемёт в деле, прекратил все споры одной фразой:

– Вы, как девицы красные, ломаетесь. – Он насмешливо хмыкнул. – Ну, чего сложного в том, чтобы дёрнуть верёвку, когда полезут особо густо? Денег за то не возьмут, времени тоже немного, да и вреда никакого не вижу.

На том дискуссия прекратилась.

Тревога прозвучала на вторую неделю пребывания Горыни в порубежье. Раненый всадник на взмыленной лошади, едва крикнув, что башибузуки взяли в осаду Черкесск, упал, к счастью, подхваченный подскочившими воинами.

Уже через полчаса пятьсот воинов вылетели из ворот крепости и скрылись в облаке пыли, повисшем над дорогой, а для остальных была сыграна «малая тревога», и бойцы разошлись по редутам и стрелковым башням.

Через час на башню поднялся тысячник и, посмотрев в сторону Черкесска, где уже вставали сигнальные столбы красного и белого дыма, покачал головой.

– Худо дело, десятник. Черкесск в осаде. Думаю, и по нам ударят. Тут, конечно, не там, но и ты не зевай. Как быстрострел твой, готов?

– Готов, Савва Панкратьич. – Горыня кивнул. – Воду запас, патронов вон натащил. Если что, только человека бы, чтобы ленты набивал. У меня пять всего.

– Так из десятка своего возьми. – Не понял проблемы тысячник.

– А кого взять? Четверо внизу, с пищалями картечными, да у них двое в помощь, пятеро на втором поверхе, с дальнобойными ружьями, да у них двое – на смену и заряжание. Ещё пару забрали на редут, а остальные внизу, у вала.

– Кто забрал?

– Сотник Вакула Горшенин по приказу коменданта Суходольского.

– Да, у него там совсем негусто. – Савва кивнул. – Ладно, пришлю тебе человека из резерва. Поставишь его картечникам в помощь, а сюда возьмёшь из своих.

С тем и отбыл, оставив Горыню в одиночестве. Через пять минут прибыл боец из резервной сотни и после короткой суеты, вызванной перетасовкой людей, вновь воцарилась тягучая тишина.