Принц из страны облаков - читать онлайн книгу. Автор: Кристоф Гальфар cтр.№ 48

Вообще говоря, в каждом полушарии существуют два струйных течения, однако наиболее мощными являются течения в Северном полушарии.

• Одно из них находится в субтропической зоне (недалеко от тропика Рака) на высоте от 10 до 16 км, в зависимости от времени года.

• Другое располагается над севером Франции (но заметно смещается в зависимости от времени года, поскольку следует за движением Солнца) на высоте от 7 до 12 км.

Ветры внутри этих течений имеют среднюю скорость около 300 км/час. Во время урагана 1999 года шар-зонд зарегистрировал порыв скоростью 529 км/час на высоте восьми километров над Бретанью.

Ветры в струйных течениях всегда дуют с запада на восток. Когда ситуация позволяет, самолеты используют их для увеличения скорости полета и экономии топлива. Благодаря струйным течениям время полета может быть сокращено на несколько часов!

Вылетая из Парижа в Нью-Йорк, самолет не может использовать струйное течение, потому что ветры в нем дуют в противоположном направлении. Полет длится 8 часов 15 минут.

Возвращаясь из Нью-Йорка в Париж, пилоты могут использовать струйное течение, и тогда полет длится только 6 часов 50 минут (на 1 час 25 минут меньше)!

Четыре струйных течения

Солнце опускалось за горизонт. Над ровной белой пеленой, скрывавшей Землю, там и тут поднимались вверх грозовые облака. Венчающие их наковальни сияли фиолетовым светом; тени облаков ложились на небо широкими темными полосами. Тристам перестал следить за маневрами лейтенанта, который летел строго по прямой, почти не прикасаясь к пульту управления. Темнело, близилась ночь.

Неожиданно машины круто взмыли вверх. Сразу же похолодало. С каждым километром температура падала на десяток градусов. При минус двадцати Тристам, несмотря на комбинезон, начал дрожать; при минус тридцати лишился способности говорить. При минус сорока оледенел и замер.

Он был словно в коконе. Он попытался что-то произнести, пошевелить руками, ногами… Безуспешно. На забрале шлема быстро множились кристаллики льда, похожие на алмазные звездочки. За несколько секунд все стекло затянула белесая пленка, сквозь которую ничего нельзя было разглядеть.

Температура достигла минус пятидесяти, и даже паника, овладевшая Тристамом, не могла его согреть. Казалось, тепло его тела впитывается комбинезоном и тут же перетекает в воздух. Сердце колотилось тем сильнее, чем больше Тристама оставляли силы, — как будто небо решило выкачать из него всю энергию. «Лейтенант! — беззвучно кричал он, не в силах шевельнуть губами. — Помогите!»

Он больше ничего не видел.

Вдруг кристалл у него на груди начал согреваться, как будто предупреждая о близкой опасности.

Сквозь ледяную корку проступила странная картина. Он увидел что-то вроде большой горизонтальной трубы, заключавшей в себе ветры гигантской силы: она перемещалась в атмосфере. Потом в его шлеме что-то щелкнуло, и видение исчезло.

— Ты решил таким образом уйти из жизни? — спросил лейтенант, снова включивший связь.

Температура в комбинезоне Тристама стала медленно расти, и он почувствовал, что согревается. Слой льда на забрале растаял.

— У тебя на поясе есть кнопка, регулирующая подогрев в зависимости от наружной температуры. Я вовремя обернулся! Можешь сказать мне спасибо.

— Вы должны были меня предупредить!

— Вот как? Я думал, классный летчик это знает…

В другой момент Тристам, наверное, здорово бы разозлился, но сейчас мелькнувшее видение его не на шутку встревожило — примерно такое же чувство было у него в Миртильвиле, после контрольной, когда он не увидел над вулканом своего городка. Он вглядывался в ночную темноту, но не обнаруживал там никаких следов жуткой трубы.

— Входим в струйное течение, — предупредил лейтенант. — Держись крепче!

Тристама можно было и не просить: его закоченевшие руки, вцепившиеся в подлокотники, не хотели разжиматься.

«По крайней мере, из кресла меня так просто не выкинет!» — подумал он.

— Тристам! — окликнул друга Том, чей мотоцикл летел в эту минуту за машиной лейтенанта. — Я был прав!

— А именно?

— Я говорил, что до Синти Тауна не добраться за это время, если не использовать струйное течение!

Поскольку лейтенант слышал их разговор, Тристам решил не подкачать и показать Вакингу, что не такой уж он олух.

— Что такое стройное течение, господин лейтенант?

— Мощный поток воздуха, направленный с запада на восток и замыкающий планету в кольцо. Чем ближе к его осевой линии, тем выше скорость ветра.

— И какая же?

— До трехсот километров в час, — тут же ответил Вакинг.

Он продолжал говорить, стараясь объяснять все как можно доступнее, но Тристам уже не слушал. Вакинг описывал как раз то, что ему привиделось минуту назад! Он не мог опомниться: во второй раз с ним происходит такое!

«Может быть, и я смогу оценивать состояние воздуха!» — подумал он и, охваченный радостью, поднял глаза.

Он вспомнил, как его напугало небо над Белой Столицей — темное, без звезд. Здесь небо было ими переполнено, ведь на такой высоте воздух ничего не загрязняло. Тристаму показалось, что звезды складываются в какие-то картины — то проступающие, то исчезающие, и на мгновение среди них мелькнуло светлое лицо Миртиль.

Ласточки одна за другой входили в струйное течение. Их подхватывал могучий ветер, и они на головокружительной скорости уносились к востоку.

Лунный серп поднялся уже высоко, когда лейтенант повернул на юг и вышел из струйного течения. Но только при первых проблесках дня они увидели впереди дрожащие огни города, построенного на одном из облаков.

Машины, держа дистанцию, сели на поле за невысоким холмом. Люди лейтенанта вылезли из кабин и тут же начали разбивать лагерь. Тристам и Том наблюдали, как они заканчивают работу и собираются вокруг своего командира.

— Добро пожаловать ко мне на родину! — произнес Вакинг. — Начиная с этого момента прошу не забывать, что мы находимся во вражеском окружении.

Синти Таун явно не процветал, хотя черты былого благополучия кое-где еще были заметны. Так, ветряная станция по-прежнему работала на полную мощность и обеспечивала прочную опору для города и предместий.

Город входил в состав Срединного королевства, но благодаря своему отдаленному положению был облюбован сторонниками свергнутого короля, отца Миртиль, осевшими здесь после подавления мятежа. Со временем противостояние властям опустошило городскую казну, и жители Синти Тауна, в прошлом сплоченные, раскололись на два неравных лагеря. Подавляющее большинство, как водится, устало от борьбы и хотело наслаждаться, наконец, спокойной жизнью, пусть и под властью тирана. Этих жителей известие о предстоящей казни Миртиль скорее обрадовало — они считали, что дочь короля Севера должна понести наказание за грехи своего отца и что ее смерть ознаменует конец прежнего противоборства и начало будущего возрождения города. Когда в Синти Таун прибыли первые солдаты тирана, горожане встретили их криками «ура».