Метро 2033: Право на месть - читать онлайн книгу. Автор: Денис Шабалов cтр.№ 12

– Жениться тебе надо, барин…

Ушел Данил к себе, думу думать. Да недолго думал. Через час где-то в дверь стук раздался, а когда открыл – Иринка. Стоит красная, решительная, глазищами сверкает. Оказалось – и ее тоже Родионыч вызвал, хвост накрутил. Почему, говорит, до сих пор одна? Такая девушка видная – а не замужем еще? Все, говорит, вокруг давно уж знают, что за Данькой увиваешься – а он ноль внимания. Не обидно самой-то?

Враз решимости прибавилось и прямиком из отсека полковника направилась Иринка к Данилу… Поговорили – и осталась она на ночь. А потом – еще на одну ночь. И еще. А через неделю и вовсе вещи перевезла. Да и сколько тех вещей-то было…

Так и зажили. Он в рейд – она ждет. Возвращается – в отсеке тепло, уютно, по-домашнему. Поначалу жизнь такая Данилу в новинку была. И прибранный, сверкающий чистотой отсек странным казался и свежая горячая каша на столе – все в диковинку. У них-то с дедом все не так было. Столовались частенько у матушки Галины, убирались – хорошо если раз в месяц… Бывало, зайдешь – в одном углу комок грязный лежит, в другом – носки стоят недельные, заскорузлые. Мусор на полу, пыль, в дальнем углу под потолком – паутина… Короче – как в том анекдоте про свинью и Петьку с Чапаем. «А давай, Василий Иваныч, свинью заведем… Да ну, Петька, ты чо! Вонь, грязь, мухи… Ну и чего, что грязь-то, Василий Иваныч… Мы привыкли – и свинья привыкнет…» Мужики, понятное дело, да и некогда убираться. Дед на работе целыми днями, а Данил – то в рейде, то на тренировке. А вечером и уборкой не охота заниматься – усталые оба приходили, в душ – и в кровать. А теперь – засиял отсек чистотой. Ни пылинки, ни соринки, все вещи по своим местам разложены, все протерто, почищено, заштопано, даже «Винторез» любимый на самом видном месте висит, вороненым стволом отсвечивает. Не хозяйка – золото! А готовить Иринка умела так, что Данил диву давался – ну как из той бедной кучки продуктов, что на продскладе выдают, можно сварить такое, что уминаешь – аж за ушами хрустит? Может и впрямь говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок? Или – чистотой и порядком взяла? Или лаской да заботой? А скорее всего, подкупило то, что отсек теперь на настоящий дом стал похож, куда всегда вернуться хотелось. Словом, как бы то ни было, через несколько месяцев рука об руку стояли они перед отцом Кириллом в часовенке и давали друг другу клятву. Данил всегда считал – телячьи нежности!.. Но тогда впервые, нисколько не сомневаясь, он произнес слово «люблю».

И в последующие годы ни разу об этом не пожалел.

Сразу за разрушенным мостом начались нехоженые непролазные дебри.

Деревца тут были еще молоды – но уже стояли частоколом, норовя преградить дорогу. Густой подлесок, разросшийся на месте канувшей в небытие дороги, от которой остались лишь пятна асфальтового полотна, выглядывающие из-под земли, цеплялся за оружие и снарягу, опутывал ноги, бил веткой по лицу, словно пытаясь предупредить: «Стой, человече! Куда идешь ты, неугомонный?! Не ходи туда – не вернешься! Там ждет тебя твоя погибель!»

Шли вчетвером. С собой Данил решил взять только Халяву, Деда и Букаша, оставив Паникара и Батарея командовать поисковыми работами. Маленькая группа всегда тише и мобильнее большой – а ведь именно эта задача и стояла сегодня. Дойти, осмотреться, прикинуть – и назад. Кроме того, была у Добрынина и своя, личная задача – нужно было приглядеться к пацанам, ведь половину людей в группе он не знал совершенно. Нет, ну видел в Убежище, конечно, – там каждое лицо перед тобой хоть раз в неделю – да мелькнет… Но и только. А какой же ты командир, если ребят своих не знаешь?

Никого из этих троих Добрынин не знал. Ни Артема Халяву, получившего позывной за вполне понятные черты характера, ни Макса Деда, который был самым старшим среди пацанов, ни Григория с позывным Букаш. Потому и оценивал сейчас – как двигаются, как с оружием работают, да и вообще как себя ведут в боевой обстановке…

Первое впечатление было спорным. Пацаны не суетились, по лесу двигались тихо, прилично стреляли… Четверых выродков, попавшихся на пути, ухлопали уверенно и без лишних телодвижений метров со ста. Данил даже не вмешивался – отдал только приказ, а потом смотрел в бинокль, как ребята отрабатывают поставленную задачу. Остался доволен – мутанты легли основательно, без подранков. Попадание в голову подранкам не способствует.

Однако, как он уже успел выяснить, боевой подготовкой последующих поколений полковник занимался редко и не основательно. Данил не совсем понимал почему, хотя и были мыслишки. Либо устал на старости лет, либо все время съела административная работа – либо решил, что бесперспективно это… А может быть уже тогда предательство задумал и не хотел уж больше заморачиваться. Ответить теперь мог бы только сам полковник, но спрашивать всякую ерунду Данил при встрече не собирался – к Родионову накопились вопросы посерьезнее.

И вот теперь на эти отрывочные знания наложилась практика, полученная за недели партизанской войны в условиях городской застройки – и получилась этакая причудливая смесь боевика-самоучки. Ребята умели, к примеру, работать в группе, понимали друг друга с полуслова – но почти не имели индивидуальной стрелковой подготовки; неплохо двигались по городу – но в лесу уже пасовали, ломили как слоны, тревожа округу; достаточно метко стреляли – но только на короткие расстояния; и ко всему прочему неграмотно держали оружие, отставляя далеко в сторону локоть, совершенно не умели работать с левого плеча, неверно двигались в бою…

Добрынин уже несколько раз сделал замечание Букашу, норовящему опустить указательный палец на спусковой крючок при снятом предохранителе – но тот, спохватившись и исправившись, забывал это буквально через несколько минут. В результате, когда группа шла мимо моста, произошло то, чего Данил закономерно ожидал – Григорий, споткнувшись, дернул спуск – и окрестности огласила короткая отрывистая очередь. Шел он с левого фланга, ствол автомата смотрел куда-то в чащу и потому пули ушли в лес, не причинив вреда – но сам факт случайного срабатывания пальца оставлять без последствий было совершенно невозможно. Поэтому Добрынин, сделав привал, битых десять минут, нудно и в подробностях, рассказывал о последствиях такого вот случайного выстрела, а затем в воспитательных целях заставил Букаша выполнить небольшой комплекс физических упражнений, который подкрепил увесистым пенделем по пятой точке.

– Не доходит через голову – дойдет через задницу, – назидательно сказал он под конец экзекуции, закрепляя пройденное. – Ты раскрыл группу, дружище. Вот тебе пример: у нас раненый и ползем мы триста метров в час. Через десять минут сюда зверья набежит толпа! Все! Сожрали нас!

Букаш виновато молчал, понимая и признавая свою вину.

Тронулись дальше. С радиацией пока было вполне терпимо, тем более и демроны хорошо держали. Данил время от времени бросал взгляд на щелкающий дозиметр – цифра в окошке росла медленно и запас был еще солидный. Гораздо больше его беспокоило, что будет дальше, на подходе к части – не придется ли повернуть из-за предельного фона назад?

Пока двигались по городу – шли «трилистником»: бойцы в вершинах равнобедренного треугольника и командир в центре. Рейдовый боевой порядок, каждому по сто двадцать градусов для обзора и работы. Немало, конечно, только и успевай по сторонам зыркать – но деваться некуда. Когда же прошли мост и углубились в лес – пришлось перестроиться. По непролазному бурелому быстро идти можно только «змейкой», один за другим. И шума меньше и движешься шустрее, и группа не так сильно устает – направляющего только время от времени менять приходится, чтобы вся нагрузка по прокладке тропы на одного человека не ложилась.