Цветочки Александра Меня - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Пастернак cтр.№ 86

Мы давно собирались с отцом Александром бегать. Да, совершать получасовые пробежки в те дни, когда он не ездит на службу – там бега хватает: в храме, на требах, с людьми он как белка в колесе. И хотя организм его был крепок, хвори всё равно привязывались. Он встретил меня возгласом сожаления: «Три дня мучает артрит. Нога. Боль как зубная. Ночью не даёт спать. Спасаюсь только работой. Вот уже отпечатал часть словаря. Макет с фотографиями».

Я пытаюсь ободрить: «Бег – панацея от любой болезни». – «Ну что ж, – соглашается он, – соблазн велик. К тому же я готовился к этому дню. Настроился. Рискнём. Я, к сожалению, забыл в Деревне тренировочные брюки. Но ничего, побежим в обычных».

Сейчас, за далью лет, так и вижу его, легко перемахивающего через канаву возле асфальтовой дорожки, с которой мы свернули возле трёх дубов, да-да, тех самых, где теперь на февральском снегу лежат красные живые гвоздики… По лесу, по кочкам через валежины, огибая бочаги и разбуксованную глину на дороге. Дыхание он взял сразу же верно, попал, как говорится, в свой ритм, а я его то и дело спрашивал: «Если больно, повернём назад…» – «Нет-нет, – возражал он, – так хорошо, что и останавливаться не хочется». Бежит ровно, хотя заметно явное плоскостопие. Я стараюсь занять его разговорами, не дать говорить самому, а то быстро устанет.

Батюшка ходил с нами по Загорску часа два, а потом привёл в пирожковую и всех угостил кофе с ватрушками. Моя жена протянула ему цветы и большое яблоко. Он пошутил, принимая цветы: «Спасибо, я и так живу в раю. А яблоко отдайте своему Адаму».

Я, признаться, был потрясён его расточительным, на мой тогдашний взгляд, самопожертвованием. Я всё ждал, что он попрощается с нами и отправится по своим делам, намеченным попутно. Не приехал же он специально ради нас! Нет, никаких дел у него не было в городе, кроме экскурсии.

Почти все, кто слушал его, спустя некоторое время крестились.

Лион Измайлов

Марина Неёлова родила дочку Нику, как она её называла – Никуцию. Я предложил Марине крестить девочку. Марина сама крещёная. Но в церковь ходила редко. Думаю, ещё и потому, что она актриса известная, кто-то узнает. А она очень скромный человек, не преувеличиваю, очень скромный. Сама про себя говорит: «Меня нигде не узнают. Даже в Доме кино на входе билетёрши говорят: “А ты, девочка, куда? Тебе ещё рано на этот фильм”». Притом что актриса уникальная. Кажется, это никому доказывать не надо.

Марина хотела крестить дочку, но что-то всё время откладывала. Она к тому же не хотела приходить с ребёнком в церковь по понятным на то время причинам. Я ей рассказывал об А.В. Она, конечно, до меня и не слышала об отце Александре. Марина Александру Владимировичу нравилась как актриса. Он высоко ставил её талант. Когда я попросил его приехать к Марине, он тут же согласился. Не из-за её известности. Так же он ездил крестить и самых простых людей.

Марина вообще в ту пору была далека от религии, хотя в церковь приходила – постоять, подумать. Когда я ей сказал: «Получается, что я буду крёстным отцом девочки», – она мне ответила вопросом: «А разве еврей может быть крёстным отцом?»

В назначенный день они с её подругой – писательницей и актрисой Катей Марковой – ждали нас дома у Марины. А я съездил на машине в Новую Деревню и привёз Александра Владимировича. Он был, естественно, в рясе. Мама Марины готовила на кухне, а нас встретили в прихожей Марина и Катя. Они увидели отца Александра и просто остолбенели. Они глянули на него обе разом, стоят и ничего сказать не могут. Он поздоровался, они в ответ что-то пролепетали. Отец пошёл мыть руки. А эти две так и стоят, с места не могут сдвинуться. Марина говорит: «А почему он такой красивый?» Я говорю: «А вы какого ждали?» И вдруг я представил себе, что они ожидали увидеть: батюшка из деревни, пусть даже «Новой», в валенках, телогрейке, с мешком за спиной, ряса из-под телогрейки. А тут вдруг – высокий, красивый, глаза умные, улыбка обаятельная. Мне вдруг стало жутко смешно. Но тут из ванной вышел А.В., и мы прошли в маленькую комнату. А.В. вынул картонный складень и всё, что необходимо для крестин. Посадил Катю и Марину напротив себя и минут двадцать рассказывал им, что означает крещение, для чего оно нужно, и вообще поговорил с ними о Боге так, как только он и мог поговорить. А эти две гордые и независимые сидели как школьницы, лица – вверх, полные внимания и почтения.

Потом крещение. Ничего не помню, кроме того, что держал на руках маленькое это тельце и жутко боялся уронить Никуцию… Я уже и не слышал ничего, боялся шелохнуться. Да ведь и держал-то я такого маленького ребёнка впервые в жизни. Потом мы в соседней комнате сели, выпили, Марина очень хорошо всё приготовила. Закусили, я вспомнил этого воображаемого сельского батюшку, стал хохотать, рассказывая А.В., кого они вместо него ожидали увидеть, что-то уж я развеселился не в меру. Марина сказала: «Я не ожидала, что у тебя такие замечательные друзья». Фраза для меня обидная, и я потом сказал А.В.: «Видите, какого она обо мне невысокого мнения». А.В. меня успокоил, сказал, что она просто неточно выразилась. А Марина потом даже извинилась за эту фразу. Ну, да Бог с ней, с этой фразой. А.В. сидел за столом серьёзный. Вообще, всё было как-то торжественно и празднично. Я до сих пор вспоминаю это как праздник, и, думаю, Марина тоже. Интересно ещё, что Катя Маркова подарила А.В. свою книжку. Она также хотела привезти сына в Новую Деревню. Трудный мальчик, и она хотела, чтобы А.В. поговорил с ним.

Прошло недели две, и А.В. говорит мне: «Передайте Кате, что её книга мне понравилась». Я не поверил своим ушам. Кто ему Катя Маркова, когда у него столько дел, столько книг! Библиотека у него огромная. Читать для работы надо очень много. Когда же он успел Катину книжку прочесть? «Прочёл. Я в электричке читаю. Сорок минут от Семхоза до Пушкино, сорок минут назад». И так все книги, что ему дарили, читал.

Кате слова отца я передал. Катя всё собиралась с сыном приехать, а теперь уж и собираться некуда. Марине я уже в 1991 году на дне рождения Ники подарил цветную фотографию отца Александра, сделанную в Италии.

Для чего я вспомнил эту историю? Хотел показать, какое он впечатление оказывал на людей, видевших его впервые. А ведь Марина немало повидала интересных людей, и вот такое впечатление.

Владимир Илюшенко

Однажды летом мы шли пешком от Новой Деревни до станции Пушкино. Присели в сквере около станции. Вскоре к нам подошёл пьяница, уже в возрасте, начал просить, потом требовать деньги – явно, чтобы опохмелиться. Я подумал: «Сейчас отец Александр подаст ему». Нет, не подал, сказал: «Ну зачем? Мне же потом придётся тебя отпевать».

Владимир Кантор

Я позволю себе остановиться на истории моего очень близкого приятеля, с которым, как было сказано когда-то, «делил пополам судьбу». Его любимый сын в пубертатном возрасте перестал воспринимать родителей как людей, заслуживающих уважения. Он стал хиппи. Отец же работал в «советском» философском учреждении, получал «советские» деньги (будто были здесь другие), а сын про учёбу и слышать не хотел. Все разговоры отца о необходимости учиться воспринимались лишь как попрёки. И вдруг мой приятель услышал от сына одну неожиданную вещь, что только один приличный человек есть в наших окрестностях – отец Александр Мень. Как уж слух об отце Александре дошёл до хиппозных компаний, объяснить не берусь. Но для него это был шанс. И он спросил: «А хочешь, я тебя отвезу к отцу Александру?» Сын ошалело посмотрел на отца: «А ты что, знаешь его, что ли?» Мой приятель был для него уже ниже плинтуса, а тут вдруг из-под плинтуса поднялась его голова.