Звездочка моя! - читать онлайн книгу. Автор: Жаклин Уилсон cтр.№ 27

Тишина.

Открываю глаза. Все смотрят на меня. Меня бросило в жар. Лицо заливает румянцем. Ну все, точно опозорилась. До моего выступления хлопали всем. Даже Фареду и Ханне, провалившимся с треском.

Но почему они с таким изумлением смотрят на меня?

Первой захлопала миссис Эвери. Она даже встала и аплодирует. Следом за ней захлопали другие. Мистер Робертс тоже, но сбивчиво, не в такт, как будто внезапно растерял свои ладони.

— Господи, Доля, почему ты не говорила! — наконец произнес он, почти со злостью.

Я уставилась на него. О чем не говорила?

— О том, что у тебя просто потрясающий голос.

Он не сводит с меня глаз, будто все еще не может в это поверить.

— Ты никогда так раньше не пела. Почему на уроках музыки ты все время молчишь?

Я пожала плечами.

— Доля, я потрясен. Советовать мне нечего. Пой, как только что спела. Вкладывай всю свою душу.

Не могу дождаться конца репетиции, чтобы все рассказать маме. Я могу петь, могу петь, могу петь! Конечно, я всегда знала, что петь я умею. Мама считает, что я унаследовала папин голос, но я пою совсем не так, как Дэнни Килман. Наверное, у меня все-таки мамин голос. Мы очень часто с ней поем ради смеха, когда пыль убираем, когда украшаем дом или натираем полы.

Но в последнее время мама почти не поет. Она очень обрадуется, когда я ей расскажу. Мистер Робертс выпустит меня на сцену последним номером концерта. По идее, у нас у всех равные шансы, но уже понятно, что я самая лучшая. Сначала будет дневной концерт для всей школы, а потом, в семь вечера, для родителей. Оба раза нам будут ставить оценки. Концерт в пятницу, а мама как раз по пятницам уходит к семи на работу в паб. Будем надеяться, что кто-нибудь ее сможет подменить.

Я бегом вернулась домой, хотя прекрасно знаю, что домой мама придет в лучшем случае в половине шестого. У нее теперь новая старушка, Мэгги Джонсон, которой очень нравится, когда мама укладывает ее в постель, приносит чашку чая и к ней кусочек тортика, а потом садится вместе с Мэгги смотреть по телевизору передачу «Слабое звено». Мама не слишком любит эту ведущую, Энн Робинсон, да и правильных ответов почти никогда не знает. Мэгги тоже не знает, но ей нравится угадывать. Мама поначалу брала меня к ней с собой — беспокоилась, что я одна после школы дома, и считала, что Мэгги будет со мной веселой. Но у нас ничего не получилось. Я терпеть не могу ее дом:

темно, плохо пахнет, повсюду на батареях и спинках стульев развешаны мокрые трусы и ночнушки. Сама Мэгги далеко не милая розовощекая старушка, а старая карга, которая все пялилась на меня и спрашивала громким шепотом, тыча в мою сторону пальцем: «А это кто? А это кто?»

Хотела бы я, чтобы все эти мамины трухлявые старушенции, которые ее оккупировали, разом куда-нибудь делись. Это все-таки моя мама, и я хочу, чтобы она ухаживала за мной, а не за ними. Скорей бы рассказать ей, что сказал мистер Робинсон про мою песню! У входа в дом меня ждала записка: приносили посылку, никого не было дома, заберите у миссис Бриггс.

Посылку? Мы не получаем посылок. Я сжала в руке ключ и бросилась к миссис Бриггс. К двери она со своими скрипучими ходунками шла целую вечность. В отверстие для почты я крикнула:

— Это я, миссис Бриггс, Доля, не волнуйтесь!

Но она сначала накинула цепочку и только потом открыла дверь, с подозрением глядя на меня.

— Дети, вы снова не даете мне покоя, — возмущенно сказала она.

— Это я, миссис Бриггс, Доля!

— Ах да, Долли!

Никак не запомнит мое имя.

— А у меня для тебя сюрприз! Пришла посылка на твое имя. У тебя день рождения?

— Был, на прошлой неделе.

— А ты мне ничего не говорила! Я бы написала тебе открытку. Сколько же тебе теперь лет, дорогая?

И еще целую вечность мы говорим о том, что мне уже одиннадцать, а миссис Бриггс восемьдесят семь, хотя больше всего на свете я хочу получить свою посылку! В конце концов она пустила меня, и я забрала у нее в холле бандероль в коричневой бумаге. Смотрю на почерк. Незнакомый. Посылка совсем легкая. Ее можно сдавить, но там точно что-то есть. Слава богу, что почтальон не оставил ее на ступеньках. Ее бы тут же сперли.

Я поблагодарила миссис Бриггс и помчала домой, чтобы открыть посылку, пока никто не видит. Она так тщательно заклеена, что я потеряла терпение и разорвала пакет. В руки мне упала куртка, красивая кожаная куртка, мягкая, как будто котенок, и чудесно сшитая. Это самая красивая на всем белом свете куртка! Я смотрю на нее долго, не выпуская из дрожащих рук, и глазам своим не верю. Я знаю ее! Боже, да ведь это куртка Солнца!

Я аккуратно развернула ее, чтобы примерить, и из нее выпало письмо. Я просунула руки в рукава на шелковой подкладке и натянула куртку. Она оказалась точно впору, как будто сшита на меня. Я подняла письмо. Это от Солнца. Как чудесно! Она поговорила с папой насчет нашей встречи и надеется, что куртка мне как раз.

Я побежала в спальню, любоваться собой в мамином зеркале. Куртка мне действительно как раз, точно впору! Я в ней как звезда! Я схватила мамину расческу и пою в нее как в микрофон. Скорей бы пришла мама! Теперь для нее уже две отличные новости.

Услышав, как в замочной скважине поворачивается ключ, я с криком «Мама, что я тебе сейчас расскажу!» лечу вниз.

— Привет, дорогая! Я пригласила Луэллу к нам на чай.

Вот зараза! Зачем она тут нужна? Я скинула куртку, спрятала ее под подушку и поплелась в гостиную. Луэлла уже уселась в мое кресло и кивнула мне:

— Здравствуй, Доля, как поживаешь?

— Хорошо, спасибо, Луэлла.

Она посмотрела на меня скептически:

— Надеюсь, ты не слишком утруждаешь свою матушку. Она из-за тебя так переживает, так переживает! Подумать только: ты у мамы одна, а хлопот ей от тебя больше, чем от всех моих четырех шалопаев, вместе взятых.

— Доля чудесная девочка. Это я глупая, волнуюсь за нее, — говорит мама. — Пойду поставлю чайник.

Луэлла выразительно посмотрела на меня:

— Это ты должна готовить маме чай, Доля, ты уже взрослая. Мама целый день на ногах, трудится, ухаживает за стариками. А кто поухаживает за мамой, когда она приходит домой?

— Я делаю маме чай. И сейчас тоже сделаю, — со злостью ответила я.

— Не надо, не надо, я сама. Вы лучше тут посидите, поболтайте, — и мама вышла на кухню.

Мне совсем не хочется болтать с Луэллой, да и она, судя по выражению ее лица, не горит желанием.

— Твоя бедная матушка целыми днями вкалывает на износ, — сказала Луэлла. — Ты посмотри на нее — кожа да кости. Я ей говорю: «Слишком много работаешь, девочка, ни секунды передышки. Тебе надо хоть немного жирку набрать, хоть немного расслабиться».

У самой Луэллы жирка предостаточно. Она такая толстая, что еле помещается в моем кресле, и широкий подол ее яркого платья расправлен вокруг нее. Она широко расставила ноги, ступни твердо стоят на полу. Нейлоновые следочки и сандалии смотрятся просто ужасно.