Знак расставания - читать онлайн книгу. Автор: Лиз Райан cтр.№ 33

После того как Холли и Уолтер выслушали обеспокоенный монолог Аймир по телефону, они потребовали название индийского ресторана и заказали туда столик на тот же вечер. Ко времени их возвращения Эран уже крепко спала, но в воскресенье утром они проинформировали ее, что уже познакомились с Беном и Уолтер с ним долго разговаривал. Да. Эран может пойти в квартиру его сестры сегодня вечером, но ее повезет туда Уолтер, ни на каком мотоцикле ей кататься нельзя, и Уолтер заберет ее оттуда ровно в одиннадцать.

Эран для вида ворчала и протестовала, но на самом деле почувствовала большое облегчение. Аймир как-то смогла заранее защитить ее, хотя была далеко. Молли бы просто все ей запретила, но Аймир уладила дело так, как надо.

Жаль, конечно, что запретили покататься на мотоцикле, хотя… Но к концу воскресной торговли Эран так устала, что и забыла об этом, и с благодарностью залезла в машину Уолтера. Эран сгорала от нетерпения всю дорогу до Шепферд-Буш, где располагалась квартира Рани. Уолтер вышел из машины и уверенно пошел с Эран, не дожидаясь особого приглашения на чашечку чаю.

Чай! В квартире явно царила такая богема, что здесь уж скорее водились наркотики, чем заварочный чайник. Но Бен радушно встретил их, приглашая Уолтера садиться. Рани подала чай, но с такой хитрой улыбкой гейши, что Уолтер подумал — лучше бы этого чая вообще не было. Выпив чай, он немного посидел, встал и откланялся с обязательным напоминанием, что заедет за Эран ровно в одиннадцать.

Бен проводил его, и только тогда Эран решилась взглянуть на него, не опасаясь, что Уолтер заметит, как она смотрит на Бена. Но она не могла ничего с собой поделать, ведь она влюбилась в Бена Хейли в тот самый момент, когда увидела его возле своего прилавка…

Хорошо, что в комнате вместе с ними была Рани. На Бене была футболка с воротничком и обтягивающие джинсы, которые заставляли Эран хотеть совершить что-то ужасное, неизвестное и какое-то манящее…

— Спасибо, что пришла. Эран. Твои родители такое устроили, что я боялся, ты вообще не придешь, — сказал Бен.

— Это не мои родители, я у них работаю, — ответила Эран.

— Кем? — спросил Бен.

— Смотрю за их детьми, — пояснила Эран.

— Вот это да! То ты продавец за прилавком, то сиделка! То ты блондинка-ангелочек, то сирена с синими волосами! — улыбнулся Бен.

— Это не синий. Это индиго, — объяснила Эран.

— Не важно. Мне это больше нравится, чем то, что было… Новый стиль, очень здорово, но цвет какой-то сверхъестественный, — сказал Бен.

Сверхъестественный? Ему не понравилось?

— Это ты выглядел сверхъестественно, когда покупал женский кардиган, — нашлась Эран.

— Правда? Я рад, что встретил тебя в тот день, и рад, что ты пришла ко мне в ресторан. Это было не случайно? Как ты узнала, где я работаю?

Ей захотелось ответить, что это был просто счастливый случай, но Эран уже собиралась всю жизнь прожить с этим человеком и не хотела начинать со лжи.

— Тебя узнал Тхан и сказал мне, где ты работаешь, — ответила Эран.

— И ты пришла туда из-за меня? — спросил Бен.

— Я догадалась, что ты музыкант, и мне захотелось проверить, права ли я, — объяснила Эран.

— А как ты догадалась? — улыбнулся Бен.

— По твоим рукам, — сказала Эран.

Бен изумленно посмотрел на нее, а потом на свои руки.

— Неужели это так очевидно? — спросил Бен.

— Да, а потом я услышала, как ты играешь. Ты должен знать себе цену, — заявила Эран.

Его смех разлился по комнате звучно, как колокол.

— И какова же моя цена? Пять миллионов? Десять? — спросил Бен.

Рани поддержала брата, тоже начав хохотать, но что-то подсказывало ей, что разговор был серьезным.

— Десять миллионов — это за нас обоих. Не то чтобы я была незаменима в игре на гобое, а ты в игре на пианино, но… — Эран пожала плечами.

— Сыграешь для меня? — спросил Бен.

Эран поставила длинную коробку на пол перед собой.

— Да, но попозже. Пока я еще не знаю тебя достаточно хорошо, — сказала она.

— Тогда ты должна узнать меня получше, — улыбнулся Бен.

Рани встала:

— Я пойду в свою комнату, надо немного позаниматься, Бен. Я-то знаю историю твоей жизни, а Эран, возможно, она покажется интересной. Увидимся позже.

Эран понравилось, как она ушла: поклонившись и приложив слегка скрещенные руки ко лбу. Это было с ее стороны весьма дипломатично. Неудивительно, что Бен так обожал сестру.

Он улыбнулся, когда Рани ушла из комнаты.

— Рани изучает медицину. Родители хотели бы, чтобы я тоже ею занимался, — сказал он.

— Но ты не хочешь? — спросила Эран.

— Нет. Родители — врачи, однако не все же члены семьи должны быть врачами! Мой отец британец. Он работает экологом в Серри, а два раза в неделю практикует на Харли-стрит. А мама индуска. Она консультирует в больнице Уокен, а старшая сестра получила диплом кардиолога и работает в Шотландии, — рассказал Бен.

— Но тебя медицина не интересует? — уточнила Эран.

— Нет, только музыка! Первый урок музыки я получил в пять лет и уже тогда понял свое предназначение. Однако родители не поверили мне. Они все равно продолжали учить меня музыке, и в пятнадцать лет я заявил, что собираюсь стать оперным певцом. Это окончательно вывело их из себя.

— Ты хочешь петь в опере? — задумчиво спросила Эран.

— Да, очень! — Бен кивнул.

Эран ничего не знала о подготовке оперных певцов, но понимала, что он хочет сказать. Она сама стала играть по нотам в восемь лет, а прогресс в игре на гобое начался лет с тринадцати. Если бы тогда она стала брать уроки, то сейчас уже очень многого достигла бы!

— А почему именно опера. Бен? — спросила Эран.

— Потому что она необъятна и драматична! В ней столько вызова и полета! И столько красоты… Музыкальной и зрительной. Я просто не представляю себе, как кто-то может слушать эти крысиные «песни» панков, когда можно слушать оперу! — воскликнул Бен.

— Но ведь если ты так хочешь петь и не можешь, ты можешь… ну… сойти с ума от невыполнимого желания! — выпалила Эран.

— Да, это так. — Бен выглядел таким разозленным, что Эран испугалась бы, если бы не понимала его.

— Я чуть с ума от восторга не сошла, когда услышала тебя в пятницу вечером. У тебя великолепный голос, — сказала она.

— Да, но он не тренированный и никогда таким не будет! — Бен махнул рукой.

— Как же не правы твои родители! Раз уж они оба врачи, то могли бы оплатить твои занятия или найти хоть какой-то компромисс! — воскликнула Эран.

— Это все из-за моего отца, он почему-то терпеть не может оперу. Он бы мне никогда не позволил заниматься пением всерьез. Мама тоже думает, что это слишком вульгарная карьера для ее единственного сына. Они продолжали заставлять меня заниматься медициной. Мотоцикл был лишь одним из выражений моего протеста, пока мы с Рани не сбежали в Лондон. Они помогают ей, но не мне, — сказал Бен.