Следы во времени - читать онлайн книгу. Автор: Елена Соколова cтр.№ 7

Встав на четвереньки, Игнат, не поняв в чем дело, снова прильнул к колодцу, снова напился и снова рухнул без движения. Пролежав до самого вечера, очнулся и увидел над собой звезды.

Игнат очень удивился, но почему-то не испугался. Он поднялся на ноги, подошел к колодцу, испил водицы и, вытерев рукавом подбородок, попытался определить, где находится.

Невдалеке Игнат увидел странное сияние и пошел на этот свет. Оказалось, что светился колодец с живой водой!

В самой воде отражалось небо, но не ночное, а ясное голубое небо, и там, в колодце, всеми семью цветами переливалась радуга. Никогда раньше не видел Игнат живую воду такой.

Руки Игната сами потянулись к воде. По воде разошлись ровные круги и зазвучала музыка.

Игнат слушал музыку и плакал. Он бережно зачерпнул воды и стал пить. Постепенно, с каждым глотком, прояснялись мысли и появлялись ответы на все вопросы, а вместе с этим выправлялась кривизна души.

Игнат медленно отошел от колодца и направился в сторону своего дома.

Выйдя к полю, Игнат случайно спугнул чибиса, который, взлетев с гнезда, стал кружить над дорогой и над краем поля, отвлекая от гнезда Игната.

Игнат рассмеялся:

– Ты не бойся, чибис, я не трону твоих птенцов.

Чибис летал, расправив сильные крылья. Игнат представил, как где-то в траве сидят взъерошенные, неоперившиеся птенцы.

– Вот ведь, ответственность какая, – думал Игнат, – это ж нужно птенцов на крыло поднять!

– Игнат! А где ты пропадал? – услышал он.

Это был пастух Иван, который возвращался из совхозной овчарни.

– Полина твоя извелась вся. Решила, что ты помер. Мы тебя три дня искали. Вот ведь, радость какая, что живой!

– Да, чем упрямее за свою дурноту держишься, тем смертельнее. Иной раз мир под себя повернуть хочется, – сказал Игнат больше себе, чем Ивану.

– А о чем задумался-то? – спросил простодушно Иван, пропустив мимо ушей непонятную реплику Игната.

– Да вот, думаю, как сложно вырастить взрослую птицу.

– А чего там сложного? – рассмеялся пастух, – пусть за отцом повторяет, учится крыльями махать.

– Не в этом дело. Мы-то детей своих все торопим, перьев от них ждем там, где еще пух. А перья-то ведь не втыкаются. Они изнутри растут. Детей взрастить, вырастить нужно. Чтобы и смелость, и стойкость, и мудрость житейская изнутри исходила, а не нами наторкана была. Чтобы стала частью тела и тогда… Крылья расправил и полетел… Изучать законы надо, а не птенца. Мне отец жесткие правила оставил. Вникать нужно и в закон, и в птенца, чтобы едиными стали, чтобы законы жили и действовали не над птенцом, а в птенце. Тогда закон защитит его, как корабль на море. Море оно сильное, а корабль в нем не тонет. А самолеты? Ты смотри, какой ум нужен, чтоб самолет в небе удержался! А птице-то и думать об этом не надобно. В ней это все. Законы эти…

– Странный ты, Игнат, я тебя бояться начинаю, а пропадал-то где?

– Сам не знаю, знаю только, что другим вернулся.

– А это хорошо?

– Что вернулся?

– Что «другим».

– Еще не понял, только чувствую, что выздоравливаю.

– А ты болел?

– Да, Иван, смертельно.

– А теперь как?

– Теперь я умер.

Иван уставился на Игната и перекрестился, а Игнат рассмеялся и сказал:

– Мое «я» умерло.

– Так что ж за болезнь-то была?

– Страсть менять всех и всех перевоспитывать. Очень тяжелое заболевание. Настоящее бремя. Непосильное.

– А теперь что?

– Теперь сердце мое для людей открылось, Иван!

Иван вздрогнул и отшатнулся от Игната.

– Иван! – добавил Игнат, – колодец-то с мертвой водой мы зря забросили. Протоптать к нему дорожку надо.

Над лесом поднялось солнце. Жители огромного муравейника засуетились. Нужно было успеть сделать много дел.

Руководил организацией и реализацией ежедневных планов самый старый и опытный муравей, которого все звали Вожаком. Много раз, благодаря ему, муравьи спасались от гибели, а муравейник сохранялся от разрушений.

Сегодня с самого утра Вожак почувствовал слабость во всех лапках и созвал муравьев в главный зал.

– Друзья мои! – голос Вожака дрожал, – я прожил долгую жизнь. Старался быть справедливым и хочу сказать вам важную вещь. Не ссорьтесь, берегите друг друга, бойтесь обижать и притеснять, потому что Бог есть.

Вожак закончил говорить совсем тихо и умер. Маленький муравьишка, который стоял рядом, едва расслышал его слова.

Муравьи зашумели.

– Конечно, Бог есть, и Он обязательно накажет того, кто украл у меня альбом с фантиками от конфет.

– Да-да, и разберется с тем, кто меня вчера с лестницы столкнул.

– А помнишь, ты мне в прошлом году дверь не открыл, когда я один соломинку тащил тяжелую?!

– А ты съел комара, которого мы вместе с болота притащили!

Маленький муравьишка пытался всем что-то сказать, но на него никто не обращал внимания. Все забыли о работе, о детях, о надвигающейся осени. Толпа ссорившихся муравьев переместилась на самую вершину муравейника.

Неожиданно пошел сильный дождь и залил шумную толпу. Муравьишку подхватило струей воды и понесло далеко от муравейника.

От страха муравьишка потерял сознание, а когда очнулся, увидел вокруг себя незнакомую ему поляну. Он закрыл глаза и заплакал. Он не знал, в какую сторону идти. Вдруг кто-то коснулся его усика.

Муравьишка вздрогнул и увидел перед собой маленькую муравьиху.

– Откуда ты? – спросил ее муравьишка.

– Шел сильный дождь, я не успела добежать до своего дома, а теперь не могу найти дорогу. Все так изменилось после дождя.

– Послушай, – вытер слезы муравьишка, – давай построим свой муравейник!

Муравьихе выбирать было не из чего, и они вдвоем приступили к работе. Уже к вечеру под высокой сосной появилась горстка сосновых иголок. В этой хибарке муравьишка с муравьихой переночевали, а наутро снова принялись за работу.

Через несколько дней к ним присоединились другие муравьи, по какой-либо причине оставшиеся без крова над головой.

Все включались в работу и усердно строили дом.

Однажды муравьишка увидел с дерева, на которое залез в поисках чего-нибудь съестного, что в сторону их поляны идет медведь.

Муравьишка быстро спустился и скомандовал всем немедленно покинуть муравейник.

Был слышен треск веток под медвежьими лапами. Муравьи сбились в кучку, а муравьишка прошептал: