Лера Петровна вела себя иначе. Она всегда оставалась в тени и выступала тогда, когда было очевидно, что дело сделано и назад повернуть невозможно, да и незачем. Иногда казалось, что причина этого вмешательства не в желании улучшить, а исключительно испортить то, что уже сделано. Примеров такого неявного, якобы дружеско-коллегиального противостояния было предостаточно, но одна из ситуаций была особенно яркой и запомнилась мне тем, что именно в этот момент я определилась со своей позицией.
Тендер на пошив униформы, объявленный огромной государственной компанией, «МаМур» выиграла совершенно неожиданно. Во всяком случае, так выглядело внешне. Заказ был огромен, выгоден, и его выполнение позволяло Модному дому долгое время заниматься исключительно творчеством. Сотрудники ликовали вместе с владельцами – заказ повышал вероятность премиальных и вообще установлению мирной, спокойной обстановки, которая, в свою очередь, способствовала творческой работе.
– Поработали неплохо. Неделя отдыха – занимаемся другими делами, а потом, как раз бухгалтерия закончит все свои подсчеты и получит деньги, беремся непосредственно за пошив.
Неделю мы все били баклуши – подтягивали «хвосты» и заканчивали все то, что в погоне за выгодным заказом было отставлено и отложено. Мурашова впервые за долгое время позволила себе отпуск.
– Она больше, чем на три-четыре дня, никогда не отлучается. А тут – целый месяц! – гудел тихо офис.
Ровно через три дня после отъезда Марии Евгеньевны меня вызвала к себе Лера Петровна.
– Добрый день, – поздоровалась она и тут же поставила передо мной задачу. – Мне нужно, чтобы во всех изданиях, с которыми мы плотно работаем, появилась информация о нашем сотрудничестве с компанией Х. Надо, чтобы стало понятно, что над выполнением заказа по разработке и пошиву униформы мы работаем вместе.
Я молчала. Я точно знала, что эта самая компания Х никогда не имела никакого отношения к нам, к нашим заказам и уж тем более никак не способствовала тому, чтобы мы выиграли тендер.
– Вы меня поняли?
– Я поняла, но у меня нет достаточной информации, чтобы внятно и убедительно рассказать об этой совместной работе.
– Придумайте. Здесь действует правило «шаблона». Ну, например: «Давние партнеры по проектам таким и таким-то – компании А и Х решили не нарушать дружеских традиций и приступили к совместному выполнению заказа государственной корпорации… Ведущую роль в реализации заказа осуществляет компания Х». Проще простого, но не так скупо и сухо – а цветисто. Чтобы было красиво.
– Где можно взять материалы по этому сотрудничеству? – не сдавалась я.
Лера Петровна прищурилась:
– У себя в голове. Только там. Поищите и найдете. Было бы желание.
– Хорошо, я постараюсь. – Мне ничего не оставалось делать, как выйти из кабинета.
Придя к себе, я села за стол и задумалась. Вроде бы все проще простого. Мне было дано задание вышестоящим лицом. Вторым, а по сути первым, лицом компании. Я должна была, не задумываясь о причинах и последствиях, выполнить поручение в указанные сроки. Оставалось только бодро стучать по клавишам и сочинять легенду об отношениях компаний А и Х. Я же сидела и, не двигаясь, смотрела в одну точку, потому что мне предлагали писать вранье. Абсолютное, чистейшее вранье. Это не было похоже даже на приукрашивание, не было похоже на рекламный трюк, где порой вымысел так искусно переплетается с правдой, что становится самой правдой. Но это было еще не все – в этом задании я чувствовала подвох. Я чувствовала что-то, что нарушит и так неустойчивое равновесие между компаньонами. Это было не мое дело, в это влезать было нельзя, но, исполнив это поручение, я, так или иначе, определяла, с кем я. А быть на стороне Леры Петровны мне не хотелось. Не потому, что я была в восторге от Марии Евгеньевны или ее методы руководства меня устраивали, не потому, что она брала меня на работу. Причина моей верности крылась совсем в другом – не Мурашова первая сделал шаг к разделению. А мне всегда было противно предательство и разрушение. Мне всегда было противно вероломство. За рекламной кампанией, которая последовала бы после моей статьи, я видела начало именно этого разрушительного и предательского процесса.
С некоторых пор модный дом «МаМур» стал ньюсмейкером, за новости о нем уже сражались многие издания, и вброс такой информации, которая обросла бы различного рода экономическими домыслами, произвел бы большой эффект.
– У тебя есть мобильный Мурашовой? – Я спустилась вниз к той самой секретарше, которая направила меня на собеседование.
Девушку звали Леной, и была она, по сути, очень доброй и порядочной. Только немного важничала на своем рабочем месте. За время работы в компании я поняла, что ей вполне можно доверять.
– Есть, но дать не могу. Запрещено. Только в самых экстренных случаях. И потом, она же не в командировке, а в отпуске! Сами понимаете…
– Считай, что экстренный случай… Беру ответственность на себя.
– Я боюсь, влетит.
– Если не дашь, влетит больше, поверь мне!
– Что-то случилось?
– Пока нет, и надо узнать, не случится ли что…
Лена протянула клочок бумажки.
– Спасибо, звонить буду со своего мобильника и в своем кабинете. – Я помчалась наверх.
Дозвонилась я только с третьего раза. Сто раз извинившись и сто раз повторившись, я рассказала о задании Леры Петровны. Меня слушали внимательно, не перебивая.
– Мария Евгеньевна, как мне поступить? Я почему-то не решалась запустить эту кампанию…
– И не запускайте. Она сейчас ни к чему… – Мурашова никак не прокомментировала поведение Леры Петровны – это было и понятно, я не та птица, перед которой она должна была открываться.
– Я могу официально отказаться, если поинтересуются состоянием дел?
– Это как сочтете нужным. Можете сказать как есть, можете потянуть резину до моего возвращения. Но буду я не скоро – у меня здесь еще дела.
Она закончила разговор, не дожидаясь моего ответа.
Я повертелась в своем кресле, потом выключила компьютер и спустилась вниз.
– Лена, спасибо, я дозвонилась. И очень правильно сделала.
Лена только улыбнулась и помахала рукой:
– Хорошего вечера, Анастасия Павловна.
Лера Петровна, судя по всему, отлично просчитала меня и вознамерилась добиться своего любой ценой. При этом она пренебрегла простым решением – перепоручить свое задание любому верному сотруднику моего отдела. Нет, она захотела «добить» меня. Теперь каждый мой рабочий день начинался в кабинете Леры Петровны.
– Поймите, ответ на этот вопрос я найду быстро, но мне надо, чтобы это сделал человек, которому я поручила это выполнить. Вы вздумали бунтовать?
– Нет, я просто не знаю, как лучше выполнить это задание. Всю информацию о нашем Доме читают внимательно, если я где-то ошибусь, могут пойти разговоры…