Дело не в генах. Почему (на самом деле) мы похожи на родителей - читать онлайн книгу. Автор: Оливер Джеймс cтр.№ 75

Страница

И, наконец, последнее исследование (Maniadaki et al., 2005) 634 родителей показывает, что, если родители считали, что их дети нарочно плохо ведут себя, это повышало вероятность применения насилия. Родителям давали прочитать гипотетическую историю ребенка, демонстрирующего многие из симптомов синдрома дефицита внимания и гиперактивности. В половине случаев говорилось о мальчике, в половине – о девочке. Испытуемые, читавшие историю о мальчике, гораздо чаще указывали на проблему СДВГ, но, главное, они чаще считали, что ребенок нарочно вел себя плохо. В этом случае родители выступали за суровую реакцию: если ребенок считался своенравным, повышалась вероятность авторитарных методов воспитания.

Приведенные данные доказывают, что родителям не следует считать, будто характер их сына или дочери генетически предопределен и его нельзя изменить. Кроме того, результаты исследования говорят о необходимости отказаться от мысли, будто ваш ребенок нарочно или из упрямства стремится плохо себя вести (поскольку он обладает чертой характера, которую невозможно изменить), – ведь в этом случае вы скорее будет реагировать со злостью и досадой, думая, что мальчик или девочка пытается «завести» вас, и с большей вероятностью станете реагировать сурово, агрессивно и даже с применением насилия. Как свидетельствуют результаты многочисленных исследований (James, 2002), именно подобное воспитание (а не гены) делают детей агрессивными, враждебными, склонными к насилию и дефициту внимания.

Хотите верьте, хотите нет, но основным фактором, определяющим успехи ребенка в школе, является то, какими он видит свои умственные способности – данными ему раз и навсегда или подверженными изменениям. Было доказано, что всего четыре урока, посвященных формированию гибкого мышления, на тему «Я могу быть таким, каким хочу» (не путать с хваленой позитивной психологией) ведут к значительному улучшению успеваемости.

Исследование, проводившееся в 1990 г. (Henderson et al., 1990), продемонстрировало, что ученики средней школы, считавшие собственный интеллект гибким, получали значительно более высокие оценки, чем те, кто считал свои мыслительные способности неспособными изменяться. Результаты являются верными даже с поправкой на прогнозирующий фактор предыдущей успеваемости.

С использованием этих данных было проведено два исследования подростков и студентов (Good et al., 2003). Их учили думать, что их умственные способности – признак, не закрепленный в генах, а изменчивый. По сравнению с группами, не прошедшими подобное обучение, испытуемые стали получать значительно более высокие оценки независимо от предыдущих оценок в Тесте на проверку академических способностей.

Однако необходимо было подробнее изучить механизм: дети, считающие себя способными измениться, становятся оптимистичнее благодаря этому убеждению, или они с самого начала были умными и добросовестными? Подойдет ли этот метод для всех детей, даже для тупицы с последней парты? Смотрите два исследования, с помощью которых теоретический костяк обрастает плотью (Blackwell et al., 2007). В первом из них участвовали 373 ребенка в возрасте 13 лет, за их успехами следили в течение двух лет. Чтобы оценить их точку зрения на свои способности, их спрашивали, насколько они согласны или не согласны с заявлениями вроде «Ты обладаешь определенным уровнем интеллекта и ничего не можешь сделать, чтобы изменить его» или «Ты всегда можешь значительно изменить уровень своего интеллекта». Затем протестировали их мотивацию: отношение к учебе – например, «Я лучше всего выполняю задания, когда нужно напряженно думать», уверенность в том, что усилия приносят результаты («Если предмет плохо дается тебе, то, как ни старайся, не начнешь хорошо разбираться в нем»), – и реакцию на неудачу, беспомощную или позитивную.

У детей, решивших считать свои способности гибкими, в течение двух лет постоянно повышались оценки по математике. Они были более успешны, потому что им нравилось, когда их заставляли думать, удваивали усилия, если у них не получалось, и не чувствовали себя беспомощными. Но что здесь первично, настойчивость или уверенность в своей гибкости?

Во втором исследовании в течение года следили за успехами 91 тринадцатилетнего ребенка в основном с низкими оценками по математике и из семей с низким доходом. Половине испытуемых дали четыре урока на тему гибкости способностей, а других в течение четырех уроков учили чему-то другому. Как и прежде, у участников экспериментальной группы средний балл по математике вырос, а контрольная группа продолжала показывать плохие результаты. Наибольший прогресс в течение года продемонстрировали те дети, которые вначале считали свои способности зафиксированными, но научились считать их гибкими: восприятие своих качеств как данности плохо сказывается на результатах. Но главное, что стала ясна последовательность: измени убеждение – изменится мотивация, и это улучшит оценки.

Преподаватели могут сделать важные выводы: нужно посвятить четыре урока гибкости возможностей! Но, кроме того, важно, чтобы и вы, и родители ваших учеников также верили, что способности можно изменить. Исследования показывают, что если учителя считают способности детей фиксированными, их ожидания в отношении успеваемости того или иного ученика часто влияют на обращение с этим ребенком (Lee, 1996). Что касается родителей, одно из исследований наглядно демонстрирует, что матерям следуем избегать мысли о невозможности изменений детского интеллекта (Pomerantz et al., 2006). Если у женщины сложилось отрицательное мнение о способностях ребенка, год спустя тот, скорее всего, показывает плохие результаты. У родителей, которые считают способности дочери или сына постоянными, но связывают с детьми большие надежды, ребенок добивается успехов, но если ему это не удается, у него могут возникнуть большие проблемы.

Если кто угодно – вы, ваш ребенок или специалист – будет считать причиной психического заболевания гены, это может только ухудшить ситуацию. Родители, придерживающиеся подобной точки зрения, проявляют меньшую готовность помочь в случае, когда ребенку ставят диагноз «шизофрения»; пациенты, считающие свое заболевание генетически обусловленным, хуже поддаются лечению; а специалисты, разделяющие это мнение, оказываются менее эффективными.

Основной фактор, который выявляют у родителей шизофреников, – уровень так называемого выражения эмоции (контроль, гнев, реакции обвинения). Родители с высоким уровнем выражения эмоции чаще объясняют проблемы своего ребенка болезнью (Read et al., 2013, p. 263). Поощряемые медиками, они начинают верить, что шизофрению следует рассматривать как чисто механический дефект, например как сломанную руку. Если проблему называют болезнью, повышается вероятность того, что ее объяснят биогенетическими причинами. Биогенетическая точка зрения, поддерживаемая родителями, ассоциируется с более негативным отношением и поведением. Пациент ведет себя хуже, у родителей складывается худшее мнение о его поведении, и они все с большим пессимизмом оценивают шансы на выздоровления (Read et al., 2013, p. 138–139).

Страница