Дело не в генах. Почему (на самом деле) мы похожи на родителей - читать онлайн книгу. Автор: Оливер Джеймс cтр.№ 17

Сегодня ни в коем случае нельзя сказать, что Натали «излечилась» от своей травмы, у нее до сих пор присутствует несколько симптомов посттравматического стрессового расстройства. Но она нашла, на что ей опереться, чтобы продолжать жить, – в первую очередь на свою деятельность в отделении экстренной медицинской помощи, которой она отдавала всю душу и умения. Работая с людьми, пострадавшими в авариях, как ее мать, и находящимися в тревожном состоянии в результате несчастных случаев, как ее отец и впоследствии она сама, она могла контролировать случившееся с ней. Она стала понимать, что, пытаясь минимизировать ущерб, повторяла свою травму в надежде на другой результат. Узнав с помощью психотерапии, какие события детства сделали ее особенно уязвимой, Натали смогла перейти в родильное отделение, работа в котором легче эмоционально. Желание воспроизводить свою травму уменьшилось благодаря тому, что она чувствовала заботу с моей стороны. В конце концов Натали смогла вести сравнительно здоровую эмоциональную жизнь, ухаживая за новорожденными.

Вероятно, Пичес тоже страдала посттравматическим стрессовым расстройством. Если бы у нее сформировались достаточно прочные отношения с психотерапевтом, возможно, она осталась бы в живых.

Конечно, это очень серьезные случаи. Но большинство из нас иногда принимает «лекарство для утешения» в виде никотина, алкоголя или слишком большого количества еды, чтобы почувствовать себя лучше ^{75}. Мы можем отвлечься от стресса множеством способов, «горя» на работе или с головой уходя в хобби. Чтобы избавиться от этих нежелательных привычек, нужно действовать так же, как и в самых серьезных случаях: мы можем спастись от разрушающего нас поведения, только осмыслив его корни, уходящие в детство. Книги практических советов и когнитивные трюки могут принести временное облегчение, однако рано или поздно лежащая в основе проблема снова всплывет. Бесполезно рубить головы дракону, надо разобраться с причинами.

2. Избавьтесь от вредной идентификации с родителями.

Кончина Пичес стала результатом ее сильного самоотождествления с Полой. Это нелегко признать и преодолеть.

Если вы вернетесь к совету № 1 из главы 1, вы вспомните, что там вам нужно было найти сходства со своими родителями. Обдумайте еще раз общие с ними отрицательные качества.

Спросите себя, каким образом эти свойства стали вашими: вы им научились, приобрели их путем подражания или они результат идентификации? Мой отец любил повторять: «Правила созданы для того, чтобы их нарушать», – он меня учил. Я осознаю это, но мне пришлось усвоить, что, хотя в данном утверждении, возможно, и есть определенная мудрость, но им следует пользоваться с большой осторожностью. Здесь у меня есть выбор.

У моей матери была привычка ругаться, и я подражал ей. Сколько я себя помню, когда она была расстроена, то произносила «б…ь». По мере того как раздражение росло, она повторяла это слово, и если проблема не решалась, ругань усиливалась до «что за х…ня, б…ь!». Об этом я тоже знаю и слежу за своей речью.

Все гораздо сложнее с идентификацией. С помощью терапии я понял, что родители сделали меня нахалом с помощью обучения («Правила созданы для того, чтобы их нарушать») и подражания (рискованной манере вождения отца). Став плохим парнем, я идентифицировал себя с тем человеком, каким они меня воспринимали. С большим облегчением я осознал, что как взрослый я необязательно плохой, что мне не нужно ходить целый день с чувством, будто я плохой, и опасаться, что кто-то докажет это (думаю, что здесь мне помог процесс Хоффмана ^[1]).

Как писал Р. Д. Лейнг, «мы носим вуаль, которая закрывает нас от самих себя» ^{76}. Самое трудное – понять, что Оливер, обдумывающий вопрос, действительно ли он плох, заражает сам себя таким восприятием. Только поднявшись над уровнем родитель – ребенок, мы можем понять с отстраненной позиции взрослого, что отождествляли себя с тем, какими сделали нас родители, или с одним из их качеств.

Скорее всего, вы сможете сделать это с помощью третьей стороны – друга, партнера или, если нужно, хорошего психотерапевта. Пример жизни Пичес учит всех нас, что мы просто не можем позволить себе жить без осмысления своей жизни. Немногим из нас грозит ее печальная судьба, но никто не свободен от негативной идентификации, которая вредит нашим отношениям и мешает работе и отдыху. Мы просто обязаны освободиться от нее.

3. Минимизируйте детский стокгольмский синдром у своих детей.

Пола поставила Пичес в положение, в котором та испытывала сильную потребность защищать свою мать и бессознательно повторять ее ошибки. Родителям следует изо всех сил стараться не поступать так по отношению к своим детям.

Конечно, детский стокгольмский синдром возникает у детей практически автоматически. Во многом он хорош для обеих сторон. Одна из радостей материнства или отцовства – безусловное восхищение и любовь, которые мы получаем от детей и которая заставляет нас быть добрыми к ним. Ребенку детский стокгольмский синдром позволяет находиться в безопасности и испытывать чувство родства.

Но мы должны помнить, что мы – взрослые, и не пользоваться уязвимостью наших детей. Когда нас охватывает грусть или ярость, мы должны стараться изо всех сил, чтобы ребенку не пришлось справляться с нашими эмоциями. Мы должны присматривать за ними, а не наоборот. Я знаю, что сказать легче, чем сделать. Родитель не может полностью скрывать свой стресс, когда дела идут плохо. Все мы теряем терпение. Но мы можем объяснить детям, что они не должны чувствовать ответственность за наши эмоции.

Задача родителей обеспечить своим детям такое детство, которого Пола хотела для своих дочерей. Нужно делать все возможное, чтобы в «плену» нашим «заложникам» ничего не угрожало, и окружить их любовью. Независимость наших детей рождается из удовлетворения их потребности в зависимости и из таких сокровищ, как творчество и радость.

Уайат и Джонас Мейнс – однояйцовые (генетически идентичные) близнецы. Они выглядят совершенно одинаково, но у них есть одно принципиальное психическое различие: Уайат хочет быть девочкой.

Когда он был маленьким, ему нравились розовые балетные пачки, бусины и русалки. На свой четвертый день рождения он попросил торт с Барби. На Хеллоуин он хотел быть принцессой.

А вот Джонас хотел быть Баззом Лайтером из «Истории игрушек». Джонас обожал Человека-паука, пиратов и сабли, он и не думал о том, чтобы стать девочкой, он был типичным мальчишкой.

В раннем подростковом возрасте Уайат поменял имя на Николь. Он проходил заместительную гормональную терапию, чтобы предотвратить развитие мужских вторичных половых признаков – волосяного покрова на лице и т. д. Теперь Николь надеется сделать операцию по удалению пениса. Он чувствует себя девочкой в теле мальчика.