Австрийские фрукты - читать онлайн книгу. Автор: Анна Берсенева cтр.№ 28

– Ребенок болен! – У Евгении Вениаминовны голос дрожал. – Хотя бы это примите во внимание.

– Неизвестно еще, чем вы ее тут заразили! – Мать потащила Таньку по коридору в прихожую. – Я ее, как домой привезу, сразу в кожвендиспансер отведу провериться, даже не надейтесь, что вам с рук сойдет!

«Ничего он против этого не сделает. Ни-че-го».

Танька проговорила это только про себя. Вслух она ничего сказать не могла, губы так и не отпустило.

Она молча надела ярко-голубые осенние туфли – Евгения Вениаминовна купила их вместо разорванных босоножек, – вышла из дома, спустилась с крыльца. Мать вышла следом. Левертов стоял в дверях. Его взгляд прожигал Таньке спину, но она не обернулась. Чего оборачиваться? Всем только хуже будет.

Спустившись с крыльца, мать обернулась и сказала, рубя каждое слово:

– А если только попробуешь к ней приехать, посажу тебя, понял? Я не я буду – посажу. За растление малолетних.

– Вы зря пытаетесь мне угрожать, – сказал Левертов.

По его ледяному голосу Танька поняла, что он не боится. И что про нож он думает сейчас точно так, как сама она думала пять минут назад. Но что толку? Тут ни бесстрашие, ни нож не помогут.

– Тайком к ней явишься? Только попробуй – убью, – сказала мать. – Не тебя – ее. Понял?

Евгения Вениаминовна ахнула. Мать взяла Таньку за руку и вывела за калитку.

– Но почему? – Решетов оторопел так, что у него дрожали руки. – Не понимаю!

Ложка, которую он крутил в руке, наконец выпала из его пальцев и со звоном ударилась о край тарелки с солянкой.

– Вы ищете в этом логику, Сева? – усмехнулась Таня. – Не стоит.

– Но должна же быть хоть какая-то причина! – Он потер ладонями щеки. – Чтобы действовать настолько во вред собственному ребенку… Чтобы даже… убить его быть готовой!

– А говорили, много житейских историй знаете. – Таня смогла даже улыбнуться, хоть и кривовато. – Это же самая обычная житейская история.

Все-таки правда, что становится легче, если выговоришься перед незнакомым человеком. Решетов, конечно, не совсем уж случайный попутчик в купе поезда, но что-то вроде.

– Я бы не назвал ее обычной, – покачал головой он.

– Мать все, что не она, ненавидела, – сказала Таня. – А Левертов был мало что не она – полная ее противоположность, и это с одного взгляда было понятно. Так что его она ненавидела лютой ненавистью. Долгоиграющей. Не думаю, что она готова была меня убить, но каждый день напоминала: если он сюда явится или ты к нему сбежишь, посажу его по такой статье, что на волю через пятнадцать лет калекой выйдет, и Ельцин ему не поможет.

– Ну, положим, она преувеличивала свои возможности…

– Мне тринадцать лет было, – пожала плечами Таня. – И я же знала, на что она способна, когда ей вожжа под хвост попадет. Да я в школу шла – оглядывалась: боялась, что он приехал, сейчас ко мне подойдет, и она его в самом деле в тюрьму посадит.

– А он…

– Он не приехал.

Решетов ошеломленно молчал.

– Он ей деньги для меня присылал, – сказала Таня. – Но она мне не отдавала, конечно. Даже не говорила про них. Много после сказала: он мне нанес моральный ущерб, что дочь мою похитил, вот и должен был со мной расплачиваться. Это уже когда всякие «Суд идет» по телевизору стали показывать и она насмотрелась.

Таня видела, что Решетов еще о чем-то хочет ее спросить, и даже понимала, о чем, но ей больше не хотелось вспоминать все это перед ним. В конце концов, он не психотерапевт. Да она и не пошла бы к психотерапевту.

– До свидания, Сева, – сказала Таня, вставая. – Извините, суп ваш остыл. Попросите, они подогреют.

– Вы уходите?

Он тоже вскочил из-за стола.

– Мне через пятнадцать минут надо быть у клиентки. А еще домой за чемоданом зайти.

– Вы уезжаете? – растерянно спросил он.

– Пока нет, – улыбнулась Таня. – Это рабочий чемодан. С инструментами и расходным материалом.

Уже на улице до нее дошло, что она не заплатила за свой несъеденный обед. Бедный Решетов, мало того что пришлось ему выслушать историю в духе «Планеты животных», так еще и за чужой суп платить придется.

Но возвращаться было бы совсем уж глупо. Поскальзываясь на ледяных пятнах, Таня побежала к своему подъезду.

Париж был сейчас совсем не ко времени, конечно. Но на мастер-классы в школе Сен-Луиз Таня записалась еще три месяца назад, тогда же и деньги за учебу перевела. И деньги терять не хотелось, и, главное, ведь неизвестно, когда теперь вообще получится куда-либо поехать.

Подтверждать свой международный сертификат следовало раз в три года, и как раз сейчас пришло время это сделать. Таня ездила на мастер-классы часто, то в Париж, то в Лондон, в школу «Тони энд Гай», это было нужно, чтобы понимать, какой стиль входит в моду, и уметь в новом стиле работать. Но раньше-то она могла ехать куда угодно и на сколько угодно, а теперь-то пацана одного не оставишь.

Занятия для приемых родителей Таня закончила, справки все собрала. И две недели, в течение которых будут готовы документы на опеку, следовало использовать с толком, потому что непонятно, как потом пойдет ее жизнь.

К школе приемных родителей она вообще-то относилась не то чтобы совсем скептически, но примерно так, как относилась к любому обучению непонятно чему – личностному развитию, жизненному счастью или плодотворному общению. Таня была уверена, что учить можно только вещам конкретным – как делать прически или печь пироги, например, – обучением же счастью соблазняются лишь неадекватные люди. А проводить время в обществе таких людей было ей ни к чему.

Но занятия для приемных родителей оказались очень даже неотвлеченными и отчасти понравились ей этим, отчасти этим же испугали.

Она знала, что уживется с одиннадцатилетним мальчишкой, даже сомнений на этот счет не испытывала. Детство ее прошло не в Институте благородных девиц, детства своего она не забыла, чем мальчишки, в том числе и самые отвязные, в этом возрасте занимаются, отлично помнила тоже, и это ее не пугало. Но свою будущую жизнь с Вениным сыном она понимала как-то в целом и отвлеченно. Подробности же, которые были, оказывается, схожими у самых разных людей и о которых Таня даже не думала, – привели ее в некоторую оторопь.

Преподавательница сказала, например, что через год вполне благополучной жизни с приемным ребенком может возникнуть чувство, будто у тебя дома постоянно находится пусть даже и неплохой, но посторонний человек и что ты больше не можешь этого выдержать. Таня примерила это на себя и поняла, что это правда, вполне может с ней такое произойти. И что тогда делать? Что делать, как держаться при этом с ребенком, преподавательница объяснила тоже, но все-таки Тане стало сильно не по себе.