Степени приближения. Непридуманные истории (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Яков Фрейдин cтр.№ 58

Первый год на воле (Свердловск, 1947)

А дальше жизнь стала потихоньку устраиваться. В Свердловск перебрались родители, Лев закончил консерваторию, получил диплом и впоследствии стал доцентом в той же консерватории. Женился, родились дети: дочь Ира и сын Миша. В 1955 г. он получил бумаги о полной реабилитации. Вместе с друзьями-музыкантами Мирчиным, Цомыком и Терей Лев Тышков основал струнный квартет им. Мясковского и объездил с ним на гастролях всю страну – от Прибалтики до Колымы, хотя заграницу их пускали на гастроли только в соцстраны. Ну и разумеется, много преподавал в консерватории. Ученики нежно любили его. Их умиляла его деликатность, артистизм и при каждом случае – поклоны по-японски. Свердловский босс Борис Ельцин вручил ему диплом заслуженного артиста РСФСР.

Лев перед концертом (Свердловск, 1956)

Одна из учениц Льва вышла замуж за большого начальника, что-то вроде партийного секретаря Киргизского крайкома. Однажды, был это уже год 1975, он получил от неё письмо: «Лев Самойлович, дорогой, приезжайте в гости. У нас в горах Тяньшаня своя дача. Горные пастбища. Приезжайте. Попьёте кумыс, подышите горным воздухом. Окрепните. Что Вам всё время работать?»

– А и в самом деле, почему бы не поехать? – подумал Лев и отправился покупать билет на самолёт.

Но билета ему не продали, сказали, что это считается приграничная зона (с Китаем), а потому сначала надо взять разрешение в управлении милиции. Пошёл он в милицию, подал заявление. Вежливо там объяснили, что в течение месяца он получит ответ. В милиции люди точные и действительно, ровно через месяц он получил от них открытку: «Отказать». Ошарашенный Лев бросился на приём к начальнику. Сказали: ждать. Ждал, но не принял его начальник. Снова записался на приём. И опять не принял. На четвёртый или пятый раз милицейская секретарша сказала:

– Ну что вы всё ходите! Не разрешат же вам. Какие вы все наивные, ну прям, как дети малые! Не понимаете, что ли, сами: вы же репрессированный, ну как вас можно к границе подпускать?

Лев оторопел:

– Но ведь в 55-м меня полностью реабилитировали!

– Ну да, – сказала девица, – в 37-м всех репрессировали, в 55-м всех реабилитировали. Верить вам всё равно нельзя.

На том и кончилось.

* * *

В 1977 г. мне невероятно повезло – я с женой Ирой, дочкой Льва Тышкова, тоже скрипачкой, и малолетним сыном Ромой, смог уехать из СССР. Через пару лет поселились мы в американском штате Коннектикут, знаменитым усадьбой Марка Твена и Йельским университетом. Много сил приложили, чтобы вытащить Льва Самойловича с женой и сыном к нам. Не стоит тут об этом писать – другая тема. Сами они прекрасно понимали, что из Свердловска их не выпустят. После аварии с сибирской язвой в секретной лаборатории и афганской авантюры, этот уральской город вообще закрыли для выезда. Пришлось Тышковым переехать в глухой, Богом забытый городок Мга, что недалеко от Питера. Культуры меньше, зато шансов на выпуск больше. Там и заявление в ОВИР подали. Сработало. В 1982 г. им разрешили выехать по израильской визе. Когда ехали через границу, на таможне отобрали всё, что хоть какую-то ценность имело – скрипку, ноты… Мстить надо неблагодарным, что покидали чудную страну, давшую им такую счастливую жизнь!

Лев приехал в Америку, когда было ему уже 65 лет – время, когда многие выходят на пенсию, но ему виделась совсем другая жизнь, полная работы и музыки, и он был счастлив. В нём росло не совсем им самим осознанное чувство, что надо догнать и наверстать те девять лет молодости, что были жестоко вычеркнуты из его жизни. Без музыки он жить не мог. Ирина отдала ему свою запасную скрипку, и он в своей квартире занимался каждую свободную минуту, хотел быть в форме. Он не пропускал ни одного концерта, что часто проходили на музыкальном факультете Йельского университета. Английский язык вернулся к нему, хоть не говорил он на нём без малого полвека, со времён японской жизни.

Лев с внучкой Джулией (США, 1986)

Профессиональных связей в Америке у Льва не было, в музыкальном мире Запада его имя никто не знал, но нашлись старые знакомые и друзья по прошлой жизни. Он восстановил контакты с ранее уехавшими в Америку замечательными музыкантами Ниной Бейлиной, Бэллой Давидович, Альбертом Марковым, которые жили в Нью-Йорке. Ездил к ним в гости, они приезжали к нему в Коннектикут. Иногда вместе музицировали. Друзья его ободряли и говорили, что пока есть силы и светлая голова – надо двигаться вперёд. Шутили даже, что по статистике ведущая причина смертности – это выход на пенсию.

Ирина в те годы много играла, в том числе и в симфоническом оркестре Бриджпорта. Она рекомендовала отца главному дирижёру Густаву Мейеру. Маэстро Мейер дирижировал многими оркестрами – от его родного Цюриха до Пекина и Сан Пауло, так что знал толк в хороших музыкантах. Он встретился со Львом и был совершенно им очарован сначала, как человеком, а, прослушав его игру, и как скрипачом. Дирижер предложил Льву работать в его оркестре, и в течение последующих нескольких лет, отправляясь на репетицию или концерт, Ирина на своей машине заезжала за отцом, и они вместе ехали в Бриджпорт или другие города, где они выступали.

Льва тянуло посмотреть мир, и вместе с женой он стал путешествовать. Первой страной, куда он поехал, был Израиль, а потом уже по Европе – Лондон, Париж, Мадрид. Перед приездом в Америку из СССР, он несколько месяцев жил в Риме, так что Италию тоже повидал. А когда СССР развалился, дважды съездил в Россию – скучал по друзьям, коллегам и родным. Мечтал поехать и в Японию. Ему казалось, что вот приедет он туда, пройдёт по тем самым улицам, зайдёт в знакомые дома и так сможет вернуться в молодость. Но не сложилось. В те годы мне по делам работы приходилось летать в Токио, и Лев мне советовал, что в городе посмотреть и куда пойти. Там я делал много фотографий и по возвращении ему показывал и рассказывал, что видел и какая она, Япония, сейчас. Но он мало что на снимках узнавал – с тех далёких лет, пройдя через разрушительную войну и восстановление, японская столица сильно изменилась и почти ни одного здания, которое он помнил, я не нашёл, за исключением старого концертного зала Согакудо, где он когда-то выступал с концертами. Наверное хорошо, что туда сам не поехал – в молодость вернуться у него бы не получилось…

Однажды кто-то сказал ему, что в Нью-Йоркской библиотеке, что на 5-й Авеню, в нотном отделе работает волонтёром старая японская пианистка Мива Кай. Лев страшно разволновался, жена Люба наутюжила его лучший костюм, надел он галстук-бабочка, сел на поезд и поехал в Нью-Йорк. Там от станции до библиотеки пешком минут десять. Пришёл. Расспросил, где можно найти Мисс Кай. Указали ему на маленькую японку, похожую на постаревшего Будду. Лев подошёл, тронул её за плечо. Она оглянулась: