Степени приближения. Непридуманные истории (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Яков Фрейдин cтр.№ 14

– Ты, Степаныч, извини, что я тебя дёргаю. Тут, понимаешь, жена надумала ребёнка завтра утром на природу вывезти. К озеру, на пару дней. Я тебе два дня свободных даю. Знаешь ведь, люблю я за баранкой сидеть, так что ты мне не понадобишься. Сам поведу. Ты только вот прямо сейчас машину к моему подъезду подгони и до вторника будешь свободен.

Минут через двадцать водитель позвонил в дверь, отдал ключи и сказал, что машина в полном порядке, в багажнике две канистры с бензином и пожелал хорошо провести время. Вскоре чемоданы были уложены, ребёнок накормлен и закутан в тёплое одеяло. Хозяин дома вынул из шифоньера генеральскую форму, надел. Достал из коробки ордена и медали, приколол их на китель. В спальне оставили включённым свет, снесли вещи вниз, уложили в багажник, а что не вошло – на заднее сидение и ещё до полуночи тронулись в путь. Куда ехать он сначала не представлял, но понимал, что самое безопасное – как можно дальше от дома, на запад, туда, где последние дни гремела война.

Путь был непрост, дороги избиты, продуктов, что с собой взяли, хватило на несколько дней. Ночевали обычно прямо в машине или в гостиницах, которые удавалось получать через военкоматы и военных комендантов. Генеральский мундир и ордена открывали многие двери, производили впечатление и позволяли по тем временам сравнительно быстро – за какие-то две недели добраться до западной границы. Впрочем, слово «граница» в мае 1945 года имело весьма размытый и условный смысл – с востока на запад и в обратном направлении шли бесчисленные эшелоны, автоколонны, пеший люд, беженцы. Так что добраться до румынской Констанцы особенных проблем для генерала с семьёй не было. Там он переоделся в штатскую одежду, на барахолке разыскал нужных людей, благо свободно мог говорить по-немецки и французски. В обмен на именные золотые часы румын-рыбак на своей шхуне согласился переправить их морем до турецкого посёлка Лиманкой. Оттуда, добрались они до Стамбула, а затем на пароходе уплыли в Палестину.

* * *

Профессор медицинского факультета Тель-Авивского университета Микки Крафт был знаменит не только в Израиле, но и по всему миру. Вместе со своими учениками и коллегами он разработал уникальный метод операций с новой моделью лапароскопа – медицинского прибора с видео-камерой, который позволял делать сложные внутриполостные операции через маленький разрез на тепе пациента. Микки придумал виртуозную хирургическую технику и выступал с лекциями и показательными операциями во многих странах. В конце зимы 1987 года он вернулся из США после трёхнедельных «гастролей» и дал жене слово, что в ближайшие полгода никуда не поедет.

Через несколько дней после возвращения он вынул из почтового ящика большой конверт, обклеенный дюжиной потовых марок с изображениями Гагарина, Ленина и картины «Три Медведя» Шишкина. Отправитель был указан: «Академия Медицинских Наук СССР».

Внутри оказалось письмо на красивом бланке с тиснением за подписью президента академии В. И. Покровского. Академик рассыпался в комплиментах по поводу успехов доктора Крафта и приглашал его приехать в Москву, чтобы прочитать цикл лекций и провести несколько показательных операций в московских клиниках. В те годы ещё не было дипломатических отношений между СССР и Израилем, но академик сообщал, что он заручился личной поддержкой Горбачёва и никаких проблем с получением виз не будет. Академия берёт на себя все расходы и очень надеется на согласие многоуважаемого профессора.

Тогда израильские туристы в Советский Союз ещё не ездили и Микки подумал, что такая поездка может оказаться очень даже интересной. Он показал письмо жене и она сказала, что ведь он обещал по крайней мере полгода быть дома. Однако через пару дней Вики сама об этом заговорила и заметила, что может всё же имеет смысл поехать в Москву, но только если они поедут вместе. Она ведь родилась в СССР, но родители вывезли её оттуда младенцем и с тех пор она никогда там не была и мало что знала про страну, где когда-то жили её покойные отец и мать. Вот она и подумала, что посмотреть Москву было бы заманчиво. Иврит был её родным языком, по-русски она с детства помнила лишь несколько слов, но у обоих был прекрасный английский, так что проблем в общении не ожидалось.

Идея поехать вдвоём понравилась Микки и он написал ответ академику, где сообщал, что мог бы приехать вместе с женой в середине мая на одну неделю, за которую прочитает три лекции и может провести две показательные операции в московских клиниках. Через пару недель ему позвонили из румынского консульства в Тель-Авиве и сказали, что он с женой должны зайти туда с паспортами для заполнения анкет. Ещё недели через три Микки получил конверт из компании KLM, где лежали два оплаченных авиабилета на 15 мая до Москвы с пересадкой в Амстердаме, а в румынском консульстве им вручили вкладыши в паспорта с советскими визами, где была указана цель поездки – научный обмен. Вики, которая работала педиатром в больнице Ихилов, договорилась, чтобы её подменили на 10 дней. Упаковали одежду на все сезоны – поди знай какой там май в России, и вылетели в Амстердам.

В московском аэропорту Шереметьево супругов Крафт встречали два человека из академии. Поднесли цветы и на чёрной Волге отвезли в гостиницу «Москва», что у самой Красной Площади. Вечером за ними заехали те же люди (один из них был переводчик) и повезли на ужин в ресторан «Арагви». Там собралась вся московская медицинская элита во главе с президентом медицинской Академии – гости из Израиля тогда были в диковинку, да и имя профессора Крафта было хорошо известно по многочисленным статьям в научных журналах. После ужина московские коллеги подходили к нему и Вики и задавали множество вопросов. Не о медицине – об Израиле. Доктор Крафт говорил на всех главных европейских языках, поэтому участники банкета могли с ним общаться напрямую, без переводчика. Кто-то из них мог по-английски, другие по-немецки или по-французски. Было интересно, тепло и у него даже возникло ощущение, что этих людей он знает давно и говорить с ними было просто и интересно. В гостиницу их привезли только к полуночи.

Следующий день был рабочий – лекция в Первом Медицинском Институте. Аудитория была забита до отказа. Студенты и преподаватели сидели даже на полу. Микки привёз множество цветных слайдов и рабочий лапороскоп последней конструкции. Лекцию читал по-английски, а потому с переводом она заняла часа три вместо обычных двух. Назавтра он провёл показательную операцию, которая транслировалась через закрытую ТВ систему и записывалась на видео. Ассистировал ему один из профессоров, который говорил по-немецки, и потому Микки всё на этом языке и комментировал. Так в работе пролетели все шесть дней. Две операции и три лекции. Впрочем, успели и Москву посмотреть – экскурсия в Кремль, Третьяковка, Большой театр – полный джентльменский набор иностранного туриста. Когда вся рабочая и развлекательная программы были выполнены, сам академик Покровский поехал проводить гостей в аэропорт.

Сдали на таможне багаж, на прощание академик поднёс Вики букет роз, тепло попрощались и гости направились на паспортный контроль. У будки пограничного чиновника скучали два солдата с оружием. Стояла небольшая очередь отъезжающих. Когда минут через пять настал их черёд, Микки подошёл к будке первым и подал свой паспорт. Чиновник на ломанном английском спросил какая была цель приезда в СССР, сверил паспорт со своим списком (компьютеров у них в те времена ещё не было), поставил на вкладыше штамп, отдал паспорт Микки и пожелал счастливого полёта.