Неоконченные предания Нуменора и Средиземья - читать онлайн книгу. Автор: Джон Рональд Руэл Толкин cтр.№ 60

Но когда от начала Второй эпохи минуло без малого восемь сотен лет, Тар-Менельдур повелел сыну отныне оставаться в Нуменоре и на время отказаться от плаваний на восток; ибо король желал провозгласить Алдариона королевским наследником, как делали все короли Нуменора до него, когда их наследник достигал того же возраста. Менельдур помирился с сыном, и до поры царило между ними согласие. Был устроен праздничный пир, и на сотом году его жизни Алдариона провозгласили королевским наследником. Тогда же он получил от отца титул и полномочия Владыки кораблей и гаваней Нуменора. На празднества в Арменелос приехал некий Берегар, живший в западной части острова, а с ним – Эрендис, дочь его. И королева Алмариан обратила внимание на то, как прекрасна Эрендис – той красотой, какая редко встречалась в Нуменоре: род Берегара восходил к древнему дому Беора, хотя и не принадлежал к королевской ветви Эльроса, а потому Эрендис была темноволосой, хрупкой и грациозной, с ясными серыми глазами, как у всех ее родичей ^[80]. Эрендис же узрела Алдариона, проезжавшего мимо, и красота и величие королевского наследника так поразили деву, что она более не замечала почти ничего вокруг. Впоследствии Эрендис вошла в свиту королевы и снискала также благосклонность короля; однако Алдариона она видела редко: тот, не покладая рук, занимался насаждением лесов, стремясь, чтобы в грядущие дни Нуменор не испытывал недостатка в древесине. Очень скоро мореходы Гильдии Морестранников сделались беспокойны, ибо не по душе им было выходить в море нечасто и ненадолго, под началом младших капитанов; когда же миновало шесть лет со дня провозглашения королевского наследника, Алдарион вознамерился вновь отплыть в Средиземье. Король дал ему дозволение с крайней неохотою, ибо он желал, чтобы Алдарион остался в Нуменоре и нашел себе супругу, а Алдарион не внял отцовским уговорам; и по весне поднял он паруса. Но, придя попрощаться с матерью, увидел он среди свиты королевы Эрендис; и, любуясь ее красотой, угадал в ней скрытую силу. И сказала ему Алмариан:

– Так ли тебе необходимо уезжать снова, Алдарион, сын мой? Неужто ничто не способно удержать тебя в прекраснейшей из смертных земель?

– Пока нет, – ответствовал он, – однако есть в Арменелосе сокровища более прекрасные, нежели можно отыскать в иных краях, пусть даже в землях эльдар. Но мореходы в разладе сами с собою, и в мыслях у них раскол; и по-прежнему владеет мною тоска по Морю.

Эрендис же сочла, что слова эти предназначаются и ей тоже; и с того дня и впредь сердце ее всецело обратилось к Алдариону, хотя и не питала она никаких надежд. В те дни ничто – ни закон, ни обычай, – не повелевало, чтобы потомки королевского дома, будь то даже королевский наследник, сочетались браком лишь с потомками Эльроса Тар-Миньятура; однако Эрендис казалось, что Алдарион для нее недосягаем. И все же с тех пор ни на кого из мужей не глядела она благосклонно и отсылала от себя всех, кто искал ее руки.

Минуло семь лет, прежде чем Алдарион возвратился назад и привез с собою золотую и серебряную руду; и принялся он рассказывать отцу о своем плавании и деяниях своих. Но отвечал Менельдур:

– Я предпочел бы иметь тебя при себе, нежели получать дары и вести из Темных земель. Это удел торговцев и путешественников, но не королевского наследника. Зачем нужно нам лишнее серебро и золото? Разве что, в утеху собственной гордыне, использовать их там, где подошли бы и другие металлы? Королевскому дому нужен человек, который знает и любит эту землю и народ ее, коим предстоит ему править.

– Разве не постигаю я людей каждодневно? – отозвался Алдарион. – Я могу вести их за собою и управлять ими по воле своей.

– Скажи лучше, некоторых людей, – тех, что схожи с тобою образом мыслей, – отвечал король. – А ведь в Нуменоре есть и жены, и не меньше их, чем мужей; а что знаешь ты о них, ежели не считать матери, которой ты и впрямь управляешь по воле своей? А ведь рано или поздно придется тебе жениться.

– Рано или поздно! – воскликнул Алдарион. – Да, но не раньше, чем придется; и скорее позже, чем раньше, если меня станут принуждать к браку. Много других дел предстоит мне свершить, куда более насущных, ибо к ним склоняется моя душа. «Постылая жизнь у жены морехода», а мореход, который стремится лишь к одному и не прикован к берегу, плавает дальше и искуснее повелевает морем.

– Плавает он дальше, да только пользы от этого меньше, – отвечал Менельдур. – И ты не «повелеваешь морем», сын мой Алдарион. Не позабыл ли ты, что эдайн живут здесь под покровительством Западных Владык, что Уинен добра к нам и Оссе сдерживает свой нрав? Наши корабли – под защитой, и не наши руки их направляют. Так умерь свою гордыню, не то благодать может иссякнуть; и не рассчитывай, что покровительство сие распространится и на тех, кто без нужды рискует жизнью у чужих скалистых побережий или в землях людей тьмы.

– Для чего же тогда хранимы корабли наши, ежели не должно им плавать к дальним берегам на поиски пока еще неведомого? – возразил Алдарион.

И более не заговаривал он об этом с отцом своим, но все свое время проводил на «Эамбаре» в обществе морестранников и на постройке корабля, размерами превосходящего все прежние; и назвал его Алдарион «Паларран», «Далекостранствующий». Однако теперь часто виделся он с Эрендис (благодаря ухищрениям королевы); и король, прознав про их встречи, весьма обеспокоился, хотя и не огорчился.

– Великодушнее было бы исцелить Алдариона от непоседливости, прежде чем он завоюет сердце какой-либо девы, – сказал Менельдур.

– Как еще исцелить его, если не любовью? – возразила королева.

– Эрендис еще очень молода, – отозвался Менельдур.

Но ответила Алмариан:

– Людям из рода Эрендис отпущена жизнь не столь долгая, как потомкам Эльроса, а сердце ее уже завоевано ^[81].

Когда же завершилась постройка огромного корабля «Паларран», Алдарион пожелал снова пуститься в плавание. Весьма разгневался Менельдур, хотя по настоянию королевы не стал удерживать сына властью короля. Здесь должно поведать про такой обычай: когда корабль отплывал из Нуменора за Великое море в Средиземье, то женщина, – чаще всего кто-то из родни капитана, – прикрепляла на носу корабля зеленую Ветвь Возвращения; а срезали ее с дерева ойолайре, что означает «вечное лето». Дерево это нуменорцам подарили эльдар ^[82], говоря, что украшают им свои собственные корабли в знак дружбы с Оссе и Уинен. Листва этого дерева была вечнозеленой, глянцевой и благоуханной; и морской воздух шел ему только на пользу. Однако Менельдур запретил королеве и сестрам Алдариона отнести ветвь ойолайре в Роменну, где стоял у причала «Паларран», говоря, что отказывает в благословении сыну, который отправляется в путь вопреки его воле; Алдарион же, услышав это, молвил: