Жизнь в стеклянном доме - читать онлайн книгу. Автор: Людмила Феррис cтр.№ 38

Кира — помощник в городском совете — была из тех женщин, о которых говорят: «маленькая собачка до старости щенок». Возраста у Киры не было, было вечное стремление к красоте и неотразимости. Именем она своим гордилась, имя было древнегреческое, означающее «повелительница, госпожа». Вот так и несла себя Кира по коридорам городской власти — королевной. Наталью Кира привечала, все-таки телевидение. Ей даже льстило, что журналистка заходила консультироваться именно к ней. Можно было лениво процедить друзьям: «Да, забегала ко мне Петрова», чтобы услышать в ответ: «Та самая?» и лениво кивнуть: «Конечно. Приходила советоваться».

Кира часто делилась с друзьями.

— Председатель опять в документах напутал. Пришлось за ним исправлять.

— Готовила комиссию. Такие сложные вопросы, депутаты еле разобрались.

— Вчера был отчет. Не знаю, чем там депутаты занимаются. Пришлось подключаться.

Выходило, что Кира делает в совете самую важную и нужную работу и только благодаря ей депутаты держатся на плаву.

Известные персоны, побывавшие однажды в совете, тоже отмечались Кирой.

— Областной министр Сечкин любит чай с молоком. Заезжал, болтали с ним вчера.

— Учеба избиркома нынче. Зачем учиться, нет в этом перспективы, скоро мэров будут назначать.

Кирины друзья одобрительно кивали и завидовали.

— Наташа, что слышно про Пестерева? — сразу задала Кира тон разговору.

— Перевели из реанимации. Вроде выглядит неплохо, — ответила Наталья.

— Молодые, а уже какие-то припадки на сессии случаются, с чего бы вдруг?

— Знаешь, здоровье — эта такая штука хрупкая. Сегодня есть, завтра нет. Кстати, Кира, ты выглядишь сногсшибательно!

Кира любила комплименты, все время ждала одобрения и похвалы своим действиям, качествам, внешности и таяла от комплиментов, как оладушек на сковородке. Пестерева Кира отмечала среди других депутатов. Сергей был вежлив, не заходил в их кабинет без шоколадки, а это признак хорошего тона для любого мужчины — не появляться без презентов даме.

— Он буквально перед сессией приходил, наведался, бумагами пошуршал тут. Смотрел повестку дня сессии.

— Чаем, наверное, как всегда, угощала. Ты девушка гостеприимная.

— Он принес шоколад «Аленка», мой любимый. Да я про отзыв ему говорила, что зря это все он затеял, зачем ему все это политиканство?

— Пестерев умен и понимает, что делает, — возразила Наташа.

— Мне Надежна Кауровна сказала, что это политиканство, — стояла на своем Кира, не очень понимая, что это значит. Но слово казалось ей красивым, иностранным и звучало из ее уст, как и полагается, абсолютно по-королевски. Кира любила иностранные слова. Вместо спасибо она вставляла «сэнкъю» и часто употребляла «о‘кей».

— Кира, где ты взяла чай, который заваривала Пестереву? — Наташа осторожно продолжала свои вопросы.

Кира на минуту задумалась.

— В столе, чай у меня лежит в одном месте, на отдельной полке. Чай был черный, в пакетиках, и назывался он «Принцесса Нури».

Она достала почти пустую коробку с чаем и потрясла ее.

— Вот, три пакетика осталось. Я не очень этот чай люблю, мне больше по душе «Липтон» в пирамидках.

— Пестерев выпил весь чай? Он брал сахар?

— С сахаром любит наш председатель, Пестерев пьет без сахара. Чашку ему дала гостевую. Не помню даже, допил он чай или нет. — Она наморщила лобик.

— Кто-то еще заходил к вам?

— Ты как следователь! Она тут тоже была, вопросы задавала, чайные пакетики из мусорки изъяла. Да Ольга была, она вечно торчит и подслушивает, когда ко мне депутаты приходят. Я же не виновата, что председатель мне доверяет и бумаги оставляет только мне! Вспомнила!

— Что? — обрадовалась Наташа.

— Он еще скороговорку мне сказал, занятную такую — «кавалеры королевы плыли к ней на каравелле».

— Кира, вот ты человек опытный, скажи, кто может желать зла Пестереву?

Кире вопрос понравился, особенно про ее опыт. Она не имела представления, кто может желать зла Пестереву, но глубокомысленно задумалась.

— Председатель всегда Пестерева хвалит, говорит, что он думающий. В администрации его не любят, но только после того, как он отзыв замутил. Говорят, что Ударников топал ногами и кричал. Надежда Кауровна говорит, что он проблемный. Он не женат, между прочим.

— Это никакого отношения к делу не имеет, — сердито сказала Петрова. — У него невеста есть, между прочим, Марина зовут.

— Аааа, — протянула Кира. — Про Марину не знала. Мне говорили, что его воспитала одна бабушка, божий одуванчик, питерская библиотекарша. У него нет ни отца, ни матери.

— Почему?

— Не помню. Нет, и все. Только бабушка.

Больше Кира ничего вспомнить не смогла. Она снова и снова охала, что депутаты не следят за своим здоровьем, а ведь их работа — сплошной стресс, как, впрочем, и у нее.

На обратном пути Натка забрала Мусю из музыкалки, и они пошли домой.

— Света обещала прийти, не забудь ей браслет подарить.

Светлана была в дурном расположении духа, потому что сидела на очередной диете.

— Девчонки! Радиус моего плохого настроения соизмерим с взрывом атомной бомбы!

За всю ее сознательную жизнь диет у Светки было очень много: кремлевская, белковая, японская. Сначала лишний килограмм действительно уходил, она считала калории, готовила себе особую пищу, пила воду. Этого хватало на месяц, потом килограммы вновь возвращались, втискиваясь в ее тело.

С понедельника Света опять начала «новую жизнь», ограничивала себя в еде, исключила из рациона мясо. Она боготворила актрису и режиссера Ренату Литвинову, красавицу и умницу, и именно с нее брала пример во всем. Света красила губы такой же красной помадой, купила обтягивающее платье и разговаривала томно, как обожаемая ею Рената. Но самое главное — это идеальная фигура актрисы, с которой Света безуспешно пыталась снять копию.

— Наташка! Ну почему ночью так хорошо жрется? — ныла она подруге.

— Замок на холодильник повесь.

— Понимаешь, я вчера очнулась, когда съела почти все, что было в холодильнике. Я как лунатик, ничего не помню. Наверное, это болезнь.

— Твоя болезнь в твоей голове. Перестань придумывать и издеваться над своим организмом. Ты такая славная, Светуля! Брось ты свои дамские глупости!

— Тетя Света, от голода можно умереть! — сочувствующе подхватила Маруся.

— Да уж, скоро в двери музейные входить не буду. Рассказывай, что там у тебя? Как идет расследование?

— Пока ничего не срастается. Факты разрознены, — вздохнула Наташа.

— Думаю, что Ударников начал наступление на депутатов. Пестерева траванули показательно, чтобы неповадно было, — выдвинула версию Света.