Первый ученик - читать онлайн книгу. Автор: Аня Сокол cтр.№ 26

Сенька дернул головой и нехотя кивнул. Грош его понимал. Соглашаться не хотелось, но если отказать, то будешь выглядеть принципиальным дураком, заботящимся только о себе.

– Эй, у вас там все в порядке? – крикнул Леха.

– Почти, – ответил за всех Артем. – Сенька в воду свалился, голову разбил и ногу порезал.

Послышались охи, остальные поспешили на берег.

– Где твой кад-арт? – вдруг спросила Ленка.

Соболев машинально поднял руку к груди. Муляжа кристалла не было.

– У него спроси, – злым шепотом ответил студент.

– Не вали с больной головы на здоровую, – дернул плечом Макс. – Сам где-то посеял.

– Ну, можно его обыскать, – задумчиво предложила староста.

Грош широко ухмыльнулся.

– Только если ты сделаешь это лично. – И, раскинув руки, шагнул к девушке.

Та покраснела. Рыжие вообще очень легко краснеют.

– Тихо! – скомандовал Артем. – Нашли, о чем переживать. Вернемся в лагерь, пробьешь по базе.

– Ага, – отвернулся Соболев, – искать в этих горах кад-арт бесполезно.

Как ни печально, но парень был прав. Власть предержащие давно позаботились о сохранности защитников разума. Встроенная электронная начинка позволяла обнаружить местонахождение кад-арта с точностью от метра до пятидесяти (в зависимости от региона). Исключение – Инатарские горы, которые гасили любые сигналы, делая поиск невозможным.

– Ты уж определись, – сказал Макс, – либо камень украли, либо он валяется в горах.

– Блин, – высказалась выбежавшая на берег Светка. – Как тебя угораздило?

Соболев бросил на Макса очередной хмурый взгляд.

Группа пошла дальше, вяло присматриваясь к окрестностям, иногда останавливаясь и проверяя подозрительные скопления камней, сухих веток и небольших возвышенностей, которые легко могли оказаться древними курганами. О главной цели походов – обнаружении старых могильников – особо не распространялись. По официальной версии, перезахоронены были все, но шахтеры или туристы время от времени находили замурованные ниши и гибли. Но отнюдь не от атак блуждающих. Костям столько лет, что о них не осталось упоминаний даже в исторических хрониках, не говоря уж о людской памяти. Они умирали от того, что совали нос туда, куда не следовало, и проваливались в пустоты, составляя компанию древним покойникам. Иногда в одиночку, иногда целыми бригадами, группами или семьями.

Отряд псиоников мог обнаружить такую нишу, потому что даже старые и некогда активные кости фонили. Едва ощутимо пахли кислятиной и тленом. Вот и гоняли по горам мобильные группы студентов туда-сюда. Если удавалось найти что-то стоящее, то есть с десяток покойников столетней давности, отличившиеся освобождались от зачета. И это, по мнению Макса, радовало преподов ничуть не меньше, чем учащихся.

Как ни старался Артем, как ни скалил зубы Игрок, но к тому времени, как они вышли к развалинам Солнечного, напряженность, возникшую в группе, заметили все. Соболев начал хромать, с каждым шагом все сильнее и сильнее замедляя отряд. Макс заметил, как он морщился, когда приходилось опираться на раненую ногу, но лезть с советами не стал. Этот идиот молчал до самых развалин, где и свалился, не в силах скрыть гримасу боли.

– Показывай, – потребовал Самарский, бросая вещмешок на остатки выступающего из травы серо-белого фундамента.

Сенька закатал штанину. Лодыжка опухла и приобрела нездоровый красный цвет. Светка села рядом и, размотав бинт, присвистнула. Края пореза чуть разошлись, из раны потек светло-желтый гной, совсем немного, но выглядело это достаточно хреново.

– Предлагаю ввести антибиотик, – сказала Коса и положила руку на лоб Соболева, который тут же сбросил ее, как капризный мальчишка. – Жара пока нет.

– Давай, – скомандовал Самарский. – Вася, Дан, надо сделать носилки. Привал сокращаем до сорока минут. Света, останешься с ним. Остальным выполнять задания историка, потом меняемся и уходим.

– Н-да, – констатировал очевидное Игрок. – Прогулялись по летнему солнышку.

Развалины этого древнего города отличались от любых других формой. Центральная, выложенная камнем площадь в форме круга, от которой во все стороны расходились лучи-улицы. От построек остались лишь взрытые корнями деревьев стены без крыш, дверей и окон: где-то разрушенные до основания, где-то поднимавшиеся выше человеческого роста. Белое чередовалось с зеленым, неподвижный обкрошившийся камень и колыхающаяся от ветра листва разросшегося кустарника. Никто не знал, как называли город древние интары, но историки окрестили развалины по тому, что видели, по форме застройки – Солнечным.

– Что произошло? – спросил идущий рядом Леха. – И не ври, что ничего. Паренек давно на тебя волком смотрел. Если он нарвался и схлопотал по голове так, что охромел, сам виноват.

– Интересное предположение. – Макс пошел вперед, внимательно смотря под ноги. Нужно найти этот чертов черепок для Володина. – Но я его не трогал.

– Сенька явно считает иначе. – Игрок пнул беловатый камень.

– Мне плевать. – Грош повернул и направился поперек луча-улицы. – Тебе-то что историк заказал?

– А, – Игроков махнул рукой, – я уже нашел. Образец гастрономии древних. Тоже мне задачка, они жрали всех и вся: от дождевых червей до горных коз.

– Ты червей накопал? Или козой обзавелся?

Впереди показалась высокая, местами обросшая мхом стена.

– Зачем? – Леха достал из кармана увесистый булыжник и подбросил на ладони. – Подобрал у ручья.

Грош присмотрелся – камень оказался не совсем камнем, а образованием, в котором четко отпечаталась витая ракушка.

– Улиток они тоже жрали?

– Ага, на великосветских приемах у костра. – Парень убрал находку обратно в карман.

Фраза про ручей неожиданно царапнула Макса, хотя они шли против течения два часа, а Леха мог подобрать находку где угодно. Макс поднял руку и взъерошил черные волосы. Хотелось бы встретиться с любителем ударов по затылкам…

– Посмотри! – Леха указал на высокую стену, которую Макс намеревался обойти.

В нижней ее части, ближе к краю, был нарисован жирный крест, а рядом, напротив горизонтальной перекладины, кто-то изобразил три галочки одну над другой. Детский рисунок елочки рядом с крестиком.

Игрок присел на корточки, отвел ветки кустарника в сторону и провел рукой по черным линиям, на пальцах остался темный след.

– Похоже на уголь, – пробормотал он.

– Ты говорил, что у интар не было письменности.

– Это не я говорил. – Леха встал и вытер руку о брюки. – Это дед, а ему в отличие от историка я склонен верить.

– Ты здесь родился?

– Нет, я с Сарачаевского кряжа ^[16]. – Он улыбнулся. – Пойду позову Натку, пусть сфоткает.