Гражданин Галактики - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Хайнлайн cтр.№ 43

Лицо Краузы ничем не выдало охватившего его отвращения.

— Благодарю вас. Но мы, Торговцы, даже представления не имеем, с какого конца браться за плуг.

— У каждой кошки своя крыса.

Когда они вышли на улицу, Торби спросил:

— Что он хотел сказать, отец? Кошек я видел, но что такое крыса?

— Животное вроде сорси, только более тощее и злое. Но директор имел в виду, что каждый человек должен быть на своем месте.

— Ага.

Некоторое время они шли молча, и Торби размышлял, на своем ли месте он находится сейчас.

Капитан Крауза думал о том же. Недалеко от «Сизу» стоял еще один корабль, и, глядя на него, Крауза испытывал угрызения совести. Это было почтовое судно Гегемонии, экипаж которого составляла гвардия. В памяти Краузы неумолчно звучали слова Баслима: «...как только появится возможность, передай мальчика командиру любого военного корабля Гегемонии».

Стоявший рядом корабль не был военным, но это не имело значения: намерения Баслима были совершенно ясны, и этот корабль вполне отвечал требованиям. Долги надо платить. К сожалению, мать поняла эти слова буквально. Капитан понимал, отчего: она решила предъявить мальчика на Встрече. Она собиралась извлечь максимальную выгоду из того факта, что «Сизу» платит долги Людей. Что ж, это можно было понять.

Но честно ли это по отношению к мальчику?

У Краузы были свои причины представить Торби Людям. Он нисколько не сомневался, что родственники мальчика были Людьми, и надеялся отыскать подтверждение этому в архиве Коммодора.

С другой стороны... Он был согласен с решением матери насчет Маты Кингсолвер. От этой кокетки, которая едва не загнала парня в угол, надо было избавиться как можно скорее. Но неужели мать не подумала, что теперь он понимает, для чего все это было сделано?

Нет, он не должен был позволять! Конечно, мальчик слишком юн, и свадьбу следовало отложить — по крайней мере до тех пор, пока не удастся доказать, что Торби родился среди Людей. Тогда можно было бы считать, что долг Баслиму уплачен.

Однако, глядя на стоящий поодаль почтовый корабль, Крауза понимал, что, хотя он и обвиняет мать в нежелании честно выполнить пожелание Баслима, сам он поступает ничуть не лучше.

Но ведь он делает это ради самого мальчика!

Справедливо ли это?

Что ж, есть один честный выход. Взять парня и в его присутствии открыть матери все карты. Полностью объяснить Торби смысл послания Баслима. Сказать ему, что сейчас есть возможность посадить его на почтовый корабль и отправить в центральные миры. Растолковать, что он должен делать, чтобы отыскать свою семью. Но прежде объяснить ему, что он, Крауза, также считает, что Торби рожден среди Людей и что эту возможность нужно исследовать в первую очередь. И, кстати, прямо сказать ему, что мать пытается связать его женитьбой. Вероятно, она поднимет шум и начнет цитировать Закон, но тут уж ничего не поделаешь: данный случай не касается старшего помощника; Баслим возложил эту обязанность на Краузу. К тому же, поступить так было бы справедливо: парень должен выбрать сам.

Держась строго и подтянуто, но подавляя внутреннюю дрожь, капитан отправился к матери.

У выхода из лифта их ожидал боцман.

— Старший помощник выражает вам свое почтение и желает встретиться с капитаном Краузой.

— Вот так совпадение, — мрачно сказал капитан. — Пойдем, сынок. Встретимся с ней вдвоем.

— Да, отец.

Пройдя по коридору, они оказались у каюты старшего помощника. У дверей стояла жена капитана.

— Здравствуй, дорогая. Боцман сказал, что мать посылала за мной.

— Это я посылала.

— Значит, он что-то спутал. Ладно, говори, что там у тебя, и покороче. Мне нужно увидеться с матерью немедленно.

— Он ничего не перепутал. Тебя действительно вызвала старший помощник.

— Что?

— Капитан, ваша мать умерла.

Капитан выслушал эти слова с каменным лицом, но затем самообладание изменило ему: распахнув дверь, он ринулся к постели матери'и, сев у изголовья, обнял покоившееся на ней хрупкое высохшее тело. Из груди его вырвались глухие страшные звуки, говорящие о глубокой скорби, которая ломает самых крепких людей, когда они уже не в силах носить ее в себе.

Торби смотрел на происходящее с благоговейным ужасом и, вернувшись к себе, погрузился в раздумья. Юноша пытался понять, отчего ему так скверно. Он не любил бабушку; собственно, она ему даже не нравилась.

Так почему же он чувствует себя таким потерянным? Почти так же, как после смерти папы. А ведь папу он любил, а ее — нет.

Оказалось, что не он один в таком состоянии; весь корабль был потрясен. На борту не было ни одного человека, который мог бы представить себе «Сизу» без бабушки; она сама была «Сизу». Словно вечное пламя, двигавшее корабль, она олицетворяла собой неиссякаемую энергию, мощь, главную силу. И внезапно она исчезла.

Она стала придремывать, как обычно, поворчав по поводу того, как плохо соблюдается распорядок дня на Вуламурре — но что поделаешь с этими фраки! Но она заснула, следуя многолетней привычке, которую не могли нарушить никакие расписания.

Когда ее невестка пришла, чтобы разбудить бабушку, та уже спала вечным сном.

Блокнотик, лежащий у кровати, был испещрен множеством заметок. «Поговорить с сыном об этом.» «Велеть Торе сделать то.» «Гл. мех. — проверить температурный режим.» «Обсудить с Афиной праздничное меню.» Рода Крауза вырвала листок, разгладила его и вызвала боцмана, чтобы тот нашел ее супруга.

Капитан не стал обедать. Из зала убрали бабушкино кресло; на его месте расположилась новая старший помощник. Поскольку капитан отсутствовал, она дала знак главному механику; тот, в согласии с ритуалом, сначала предложил прочесть по усопшей молитву; старший помощник вторила ему в нужных местах. Обед проходил в молчании. Похороны отложили до Встречи.

Старший помощник поднялась с места.

— Капитан хотел бы сообщить,— произнесла она тихим голосом, — что он благодарит всех, кто пытался с ним встретиться. Он приступит к своим обязанностям завтра,— она немного помолчала. — «Атомы приходят из космоса, атомы возвращаются в космос. Дух “Сизу” пребывает вовеки».

И внезапно Торби ощутил, что он больше не одинок.

Большая Встреча превзошла все ожидания Торби. Корабли тянулись многомильной вереницей, более чем восемьсот Вольных Торговцев расположились концентрическими окружностями вокруг площадки диаметром в четыре мили. «Сизу» занял место на внутренней дуге — что порадовало мать Торби — рядом с кораблями, о существовании которых юноша и не подозревал: «Кракен», «Деймос», «Джеймс Квин», «Светлячок», «Бон Марше», «Дом Педро», «Це Квадрат», «Омега», «Эль Нидо»,— Торби вспомнил о Мате — «Святой Кристофер», «Вега», «Вега Прима», «Галактический Банкир», «Цыганочка»,— Торби торопливо набрасывал схему расстановки кораблей, — «Сатурн», «Чанг», «Сельская Лавочка», «Джозеф Смит», «Алоха»...