Синий взгляд Смерти. Рассвет. Часть первая - читать онлайн книгу. Автор: Вера Камша cтр.№ 80

– Юстиниан вышел в сад, чтобы отыскать и вернуть Габриэлу. – Первородного слушали шестеро, но говорил он лишь с сестрой. – Эмилия сказала ему то же, что и вам с дядей, только часом раньше. Больше от нее ничего не требовалось. Эдуард сделал больше. Он задержал отца, ему это было нетрудно, и привез приказ – выманить Юстиниана в сад ближе к полуночи и подстроить так, чтобы он пришел к дальней калитке, где к этому времени уже должен был лежать футляр с письмом. И муж, и жена думали, что граф Васспард просто найдет письмо, после чего с ним кто-то переговорит. Убийства они не ждали. Ирэна, я хотел и хочу их уничтожить, но они всего лишь предатели.

400 год К. С. 8-й день Осенних Ветров

Руппи проспал. Осознанно – приоткрыл на рассвете один глаз, понял, что пора вставать, отвернулся к стенке и замотался в одеяло. Двухчасовая задержка ни отечество, ни армию не губила, зато исключала присутствие на трапезе, каковые у фельдмаршала начинались строго по часам. Лейтенант же хотел доложить об исполнении, когда свита расползется, а сам Бруно после опять-таки традиционного послеобеденного отдыха возьмется за бумаги. На сей раз разговор, если его не затягивать, вернувшись к «крылатому киту», обещал стать совсем коротким. Стоит ли снова колотить в замурованную дверь, Фельсенбург еще не решил. После истории с Рейфером новых поводов для тревоги не возникало, а демарш Плютта окончательно убедил Бруно, что ему противостоят обычные интриганы. Даже убийство Фридриха и Гудрун объяснялось трусостью будущего временщика, не рискнувшего вступиться за проигравшего покровителя. Трусость в самом деле была. Когда-то… К несчастью, Бруно слишком хорошо знал прежнего Марге, чтобы поверить в нового.

Руппи долго брился, обдумывая разговор, и еще дольше завтракал и проверял оружие, с которым, беря пример с Олафа, приучился возиться лично. Мающийся от безделья папаша Симон был отпущен прогуляться, что и определило ближайшее будущее офицера для особых поручений при особе командующего Южной армией. Фельсенбург стирал с рук оружейное масло, когда вернувшийся палач странным голосом попросил разрешения обратиться.

– Ну, что такое? – осведомился лейтенант, в голове которого начинал складываться некий хитрый переход от рутинного доклада к тому, что в самом деле было важным.

– Господин лейтенант, огородник здешний говорит – в Аффентале, это городок неподалеку, беспорядки. Он с утра капусту туда повез, глянул одним глазом, и назад. Так и не продал ничего. Испугался.

– Фрошеры?

– Если бы! В полку, что там стоит, беспорядки. Вроде драка большая была, и чуть ли не кого из господ офицеров положили.

В Аффентале набирался сил и отдыхал Лоуварденский полк, вернее то, что от него оставили буря и талигойцы. Туда же должны были подойти и резервы, но их ждали не раньше, чем на третий день, считая с сегодняшнего. Это Фельсенбург знал точно, так как инспектировать вновь прибывших надлежало ему.

– Драка, значит? – Руперт быстро вытер руки. – Что ж, поглядим.

В том, что отдохнувшие вояки малость побузотерили, ничего необычного не было, но рассказ огородника следовало проверить. Хотя бы для того, чтобы понять, насколько правдив будет рапорт о происшествии, если таковой вообще составят. В армии, в действующей армии, не любят впутывать высокое начальство в мелкие неприятности, и все равно глупость офицеров, влезших в драку на глазах не только у подчиненных, но и у местных, раздражала. Где-где, а здесь и сейчас дриксенской армии следует если не быть безупречной, то хотя бы выглядеть. А эти… При едва вернувшихся в подданство Дриксен огородниках! Тьфу!..

Аффенталь приближался, раздражение росло. Сначала несильное, безотчетное и непонятное – что ж это так гнусно-то стало? – оно крепло едва ли не с каждым конским шагом. Подобного Руппи не испытывал ни у Старых Боен, ни в Эйнрехте, ни в обществе свихнувшегося фрошера. Осенний ветер пах прелой листвой, травной горечью и немного дымком, а хотелось зажать нос и погнать коня прочь, словно вокруг не поля раскинулись, а столичная свалка.

– Брат Орест, – окликнул лейтенант едущего рядом адрианианца, – вы ничего не чувствуете?

Брат Орест не чувствовал ничего.

Жермон Ариго не родился стратегом. Войны начинали, вели, выигрывали и проигрывали другие, а он служил как мог. Говорят, хорошо… Идти впереди армии, отступать, обнажив шпагу, рядом с последним солдатом, стоять до конца – это было по нему. Да, однажды, спасибо лихорадке с ежом, ему удалось разгадать план Бруно, но это не сделало генерала ни маршалом, ни пророком. Ариго не представлял, что станется с Золотыми землями, Талигом, им самим, но в одном генерал не сомневался: его будущее, короткое ли, длинное, зависит от решения вдовы с серебряными глазами. Жермон не мог уехать, не объяснившись, именно потому, что не знал будущего. Если его убьют, он ее больше никогда не увидит. Если останется жив, беда может случиться с ней, с замком, с миром, в котором что-то проваливалось, что-то тонуло, что-то горело… До отъезда оставался лишь день, вернее полдня; генерал застегнул все пуговицы, подкрутил усы и отправился на поиски хозяйки.

Солнце продолжало оборонять Альт-Вельдер от подступающей зимы, и графиня была в своем парке среди укрытых еловыми ветками клумб и ослепительно-белых мраморных ваз, в которых догорали рыжие растрепанные цветы. Их названия Жермон не знал, это был отличный повод для начала беседы, но генерал шел за другим.

– Сударыня, – отрапортовал он, – я искал вас.

– Вы меня нашли. – Она почти улыбнулась. – Издали вы так похожи на Эпинэ…

– Мы – родня. По отцу.

– Я знаю. – Женщина медленно пошла вдоль длинного темно-зеленого вала, под которым засыпа́ло что-то южное и нежное. В прошлый раз она представляла свои растения, но названия в генеральской голове не задержались, только голос. – Сегодня хорошая погода, граф. Не хотите спуститься к озеру?

– Мне все равно. – К кошкам погоду, цветы и родню! – Сударыня… Я никогда на такое не отважился бы, но Райнштайнер твердит, что все паршиво, и Савиньяк с этим согласен. Бруно уходит, но эти бесноватые, говорят, еще хуже «гусей». Человеку много не надо: одна пуля – и всё… Он уже ничего не скажет, а я должен… Я вас люблю, Ирэна… Ну вот и всё, вот и сказал! Никогда не думал, что так бывает на самом деле, но моя жизнь стала другой! И это – навсегда.

– Спасибо… – Она продолжала идти, и Ариго шел рядом, не отрывая взгляда от двух скользящих впереди теней. – Я отвечу, только мне нужно понять, когда и как?

– О чем… вы?

– Когда вы решили, что… я вам нужна?

– Как только увидел… Сперва вас загораживал Савиньяк, потом он отшагнул к Мелхен, которую я не узнал, хоть и встречал прежде. Вы предложили мне воды, я увидел ваши глаза… Я пил и не понимал, что пью, я вообще ничего не понимал!