Мой ребенок - тиран! Как вернуть взаимопонимание и покой в семью, где дети не слушаются и грубят - читать онлайн книгу. Автор: Шон Гровер cтр.№ 43

Страница

Не о такой семье мечтала Памела.

На людях она изо всех сил старалась держаться. Она не жаловалась ни учителям, ни другим родителям. Когда ее спрашивали о Девоне, она, широко улыбаясь, показывала его фотографию: настоящий герой в парадной военной форме.

Памела никому не признавалась, как трудно ей приходится. К примеру, когда Аарона выгоняли из класса за срыв урока или за драку в столовой, она извинялась перед школьным консультантом и без звука забирала сына домой.

Когда Аарон был младше, Памела не позволяла ему играть в жестокие видеоигры. Теперь она перестала следить за содержанием игр, и мальчик иногда проводил за компьютером все выходные. В результате он стал одержим войной и убийствами. Аарон часто просил мать рассказать, скольких врагов убил его отец, – ему хотелось похвастаться перед приятелями.

В школе разрушительные наклонности Аарона проявлялись все явственнее. Однажды его на неделю отстранили от занятий за то, что он ударил одноклассника в лицо. В такие моменты у Памелы просто опускались руки.

Что она могла сделать? Аарон нуждался в отце. Но даже когда Девон был дома, он не интересовался сыном.

…Это случилось в пятницу днем. Уходя из школы, я увидел, как Памела плачет в темном углу под лестницей. Женщина рассыпалась в извинениях и тщетно постаралась скрыть слезы. У нее не было сил сдерживаться. Ее душа разрывалась у меня на глазах.

Я понял, что передо мной мать Аарона. Несколько раз я по телефону предлагал Памеле привести сына на консультацию, но та вежливо отказывалась. Как она объяснила, в ее семье считали, что психотерапия нужна лишь слабакам и сумасшедшим.

В день нашей встречи, однако, она с готовностью пошла в мой кабинет и проплакала около часа. Впервые она решилась поделиться с кем-то своими бедами. Она говорила о своем отчаянии, об ощущении безнадежности и о том, как судьба несправедлива к ней. Всепроникающее чувство вины еще больше ослабляло ее. «Мне не следовало выходить замуж за военного, – говорила она. – У Аарона фактически нет отца. И в этом виновата я».

Раскаяние и самокритика мешали Памеле эффективно воспитывать сына. Она всегда гордилась своей самостоятельностью, никогда не просила помощи и не перекладывала ни на кого свои проблемы. Теперь ее переполняли сомнения в себе, и она вознаграждала Аарона за недостойное поведение, чтобы искупить свою вину, заключавшуюся, по ее мнению, в том, что у Аарона нет «нормального» отца.

Чем дольше Памела делилась со мной своими чувствами, тем менее напряженным становилось ее лицо. Привычка прятать эмоции и молча страдать в одиночестве лишь ухудшала ее положение. Социальная изоляция не лучшее лекарство от страданий.

В течение нескольких недель Памела регулярно приходила ко мне на прием. И после каждого посещения ее депрессия ослабевала. Чем больше женщина рассказывала о своих трудностях, тем лучше она себя чувствовала. Согласие принять помощь ознаменовало начало активной борьбы с агрессивным поведением Аарона. Следующим шагом стало участие в группе взаимоподдержки матерей – жен военнослужащих при Ассоциации ветеранов. Раньше Памела даже и не слышала об этой группе. В обществе женщин, оказавшихся в похожем положении, она уже не скрывала своих страданий, а открыто рассказывала о них. Там она ощущала себя в безопасности, чувствуя, что ее понимают и принимают. Памела осознала, что Девону тоже необходима психотерапия, поскольку, как теперь ей было очевидно, он страдает от посттравматического стрессового расстройства, распространенного психического отклонения, чреватого серьезными последствиями, если вовремя не заняться лечением.

Всего за несколько недель Памела взяла себя в руки и стала уделять время себе. Она снова занялась спортом, пошла на бесплатные компьютерные курсы и начала ходить обедать с друзьями. Поняв, что происходит, она обратила самое пристальное внимание на Аарона и его поведение. Она быстро вернула в его жизнь режим, запреты и границы, о которых успела забыть. «Не могу поверить, что настолько запустила ситуацию, – говорила она мне. – Как мать, я, можно сказать, выпустила из рук штурвал».

В один день видеоигры со сценами насилия оказались под запретом. Отныне в будние дни Аарону разрешалось играть за компьютером не более 30 минут. Мальчик собрался было протестовать, но он чувствовал, что его мать изменилась. Она говорила твердо и больше не опасалась ограничивать сына. Теперь он ее побаивался. Аарон понимал: его тирании пришел конец.

Как ни странно это звучит, побаиваться родителей ребенку полезно – особенно такому, как Аарон с его чрезмерной импульсивностью. Теперь мальчик уже не руководствовался лишь сиюминутными порывами – обозначенные Памелой границы помогали ему лучше контролировать себя. Получив возможность взять паузу между побуждением и действием, он смог в каждом случае делать более разумный выбор. Кроме того, когда Памела взяла на себя функции лидера, это способствовало снятию тревожности у Аарона. Он отчетливо понимал, что в отсутствие отца решение принимает мать и он не имеет никакого права считать себя хозяином в доме.

Однажды вечером, когда Памела укладывала Аарона спать, он сам сумел назвать главный источник своих тревог: страх, что отца убьют на войне. Он признался, что некоторые военные фотографии в Интернете напугали его. Лица раненых и мертвых солдат мерещились ребенку по ночам, так что иногда он даже боялся закрывать глаза.

Выслушав сына, Памела увидела всю глубину его страданий. Детская тирания и бравада были лишь маской. Успокоив Аарона, она поняла, что он нуждается в более серьезной помощи.

Вернувшись домой, Девон тоже осознал перемены, происшедшие в Памеле. Она уже не укрывалась в своем тихом отчаянии. Она потащила мужа в Ассоциацию ветеранов, нашла ему психотерапевта и познакомила с женщинами из группы взаимоподдержки. Аарона она записала в группу игровой терапии для детей военных, служащих в горячих точках.

Это был весьма долгий путь для женщины, еще недавно полагавшей, что психотерапия нужна лишь слабакам и сумасшедшим.