– Наверное… Но всё равно череп прежде всего будет служить подлинному владельцу. И вам стоит это учитывать.
– Нам? – Тео с интересом взглянул на неё.
– Конечно. Если кому-то из вас взбредёт в голову завести себе такую смертельно опасную игрушку.
– Это вряд ли, – заявил Хардов. – Мы просто убьём его, очистим канал от этой твари. Уже сколько бед наделал.
– Не всякую кровь стоит проливать, – странно откликнулась Агнец.
– Ну, или отловим.
– И вот ещё что: по-моему, Горх похитил ребёнка именно для этого. Он… прости, как бы это сказать помягче, – теперь и она усмехнулась, – в общем, люди не входят в его пищевую цепочку.
– Агнец, ты всё ж ведьма, – пожурил Тео.
– А что?! Вынуждена говорить практические вещи вам, двум недоумкам.
– Спасибо, – вставил Хардов.
– В лесах и водах канала для Горха достаточно пропитания. Но всё своё будет безжалостно оберегать. Наверное, поэтому и сумел выжить в одиночестве.
– Для чего ж ему младенец?
– По-моему, для этого: сделать подлинным владельцем черепа его отца. Служить ему с детства и надеяться, что тот когда-нибудь его отпустит.
4
– Сколько осталось пуль?
– Две ушло без дела, – сокрушённо прошептал Хардов. – Силён, шельма, очень быстрый, никогда не мазал с такого расстояния.
– Не в этом дело, – хмуро возразил Тео. – Думаю, обычное серебро его не берёт. Держи-ка. И можешь говорить нормально, он уже ушёл.
Глаза Хардова расширились:
– Это же…
– Да, серебро Сестры. Из него же льют монеты для Перевозчика.
– Тео…
– Не благодари. Сам всё знаю о своей щедрости. Их две всего, по одной на брата.
– Тео. – Голос Хардова окреп, он держал серебряную пулю в ладони. – Это ведь величайшая драгоценность. И монеты… Они ведь нужны…
– Не думай об этом. У тебя будет всего один выстрел. И у меня тоже. Идём пристрелим его.
– Мы обещали Агнец…
– Ладно, помню. Смертельные ранения только в крайнем случае. Но он знает, что это за серебро. Если мы загоним его в угол, он, скорее всего, покорится.
– У Горха с собой девочка. Плач слышал?
– Гипноз… Агнец права. Ребёнка с ним не было – это точно. Он её прячет. Поэтому хорошо, что не пристрелили. А детский плач… Понял, что мы пришли за ней, и прикрылся. Хитёр.
– Смотрю, он сильно тебя разозлил.
– Да, он меня разозлил.
Тео двинулся вперёд, выглянул из-за угла наполовину обрушенного здания – тумана в переулке не было. Обернулся и проговорил с улыбкой:
– А вообще он неплох. Стоит с ним познакомиться поближе. Хорошо, что не пристрелили.
– Он сейчас нас не выведет на неё.
– Да, умный, будет ходить кругами. Но ему всё равно придётся к ней вернуться. А нам придётся застать его врасплох.
– Ну да, ребёнка надо кормить, а ночью даже в его логове девочке не выжить. Сколько ей, кстати?
Тео усмехнулся:
– Я уже думал об этом. Больше семи месяцев, но всё равно нужно молоко. Родители сказали, что мать всё ещё кормила грудью.
– Значит…
– Это единственное место, где он может его взять. Всё остальное под охраной людей. Пусть уходит. Либо встретим его там, либо отыщем следы.
– Пора вызывать скремлинов? – Хардов поднёс к губам свой манок.
Тео помолчал. Потёр переносицу, пристально глядя на друга, мягко улыбнулся:
– Братишка, мой сапсан-то побыстрее будет.
– Да. А Муниру пора учиться.
5
Туман стелился у Кремлёвской стены, и весь Александровский сад тонул в нём. Густая трава по пояс была примята, кое-где до земли, и в ней отпечатались следы огромных лап. Пару раз Хардов буквально припадал лицом к исхоженной тропинке, но следов Горха или каких-либо ещё обнаружить не удалось. Только чудовищные лапы с когтями и отпечатком ещё одного пальца посередине.
– А его боятся, – прошептал Хардов. – Здесь больше никто не ходит.
– Ещё бы, – теперь и Тео говорил шёпотом.
Мунир вернулся, сел на плечо Хардову. Тот пристально посмотрел в глаза-бусинки и погладил своего ворона.
– Он ещё далеко.
– Знаю, – отозвался Тео. – Его запах не спутать. Он очень свиреп и прекрасно видит даже в тумане. Нападает молча, ревёт только в последний момент. Запомни это.
Хардов хмуро кивнул. Затем, также не повышая голоса, спросил:
– Какой он, Ридик? Никогда не видел, только слышал.
– И хорошо, что не видел. – Тео болезненно поморщился. – Я бы его тоже никогда не видел. Он циклоп.
– Что?!
– Одноглазая тварь. Его вообще мало кто видел, а болтают разное. Мне довелось, – вздохнул. – Похож на медведя, вроде полярного. Только те белые, если остались, а шкура Ридика словно… какая-то неприятно грязная, в подпалинах, и он раза в два крупнее будет.
– Ясно. Как думаешь, где он залёг?
– Там, – твёрдо сказал Тео. – Они обустраивают берлоги, действительно, как медведи. Там длинный подземный переход с задней стороны здания Манежа. И там же стойла, я видел. И вот ещё что: пристегни магазин, на Ридика не надо тратить серебро Сестры, обычных пуль достаточно. Но если придётся стрелять, бей очередями.
– Мы ведь не станем убивать его? Отыщем следы Горха и уйдём.
Тео ничего не ответил. Извлёк единственную серебряную пулю, зарядил ею запасной магазин:
– Прибережём для Горха.
Хардов свой второй магазин убрал в подсумок, теперь его Калашников был готов к ведению огня обычными пулями.
– Лучше б ты скрепил их валетиком, – подсказал Тео. – Магазины. Так быстрее.
Хардов помолчал, застёгивая подсумок, потом сказал:
– Тео, Мунир справится. Стрелять не придётся.
– Хорошо. Не приближайся к зданию Манежа, что бы ни случилось. Там плохое место. Не нравятся мне дома, которые стоят, как новенькие, посреди мёртвого города.
– А если следы Горха уведут туда?
– Нет. Не забывай, ему нужна девочка в целости и сохранности. Если Агнец не ошибается, чтоб выросла сильной и здоровой, хозяйкой, которая когда-нибудь отпустит его.
– Нянька-Горх? – улыбнулся Хардов.
– Ага, нянька-Горх… Чёрт! – Внезапно Тео как-то странно посмотрел на друга, и его взгляд на миг ошеломлённо застыл. – Мне кажется, я знаю, где его логово… Он прикрылся Ридиком. Поэтому мы и не нашли его следов. Они там – в тоннеле. Логово рядом.