Тряпичная кукла - читать онлайн книгу. Автор: Дэниел Коул cтр.№ 69

Джо понадобилось совсем немного времени, чтобы убедиться, что кровь на отпечатке с бумажки в точности соответствует образцам с колючей проволоки. Из чего Эдмундс мог с уверенностью заключить, что это послание представляет собой очередную насмешку. Таким образом, киллер недвусмысленно давал им понять, что промах в Уэльсе для него ничего не значит, и самолично вручил полиции образец своей ДНК, чтобы доказать ее вопиющую неспособность его остановить. То обстоятельство, что он решил подложить записку лично, в глазах Эдмундса свидетельствовало о том, что злодей все больше одержим манией величия и что через пять дней он собирается устроить им показательный финал.

Он вздрогнул и проснулся. На экране красовалась недоделанная докладная записка, в конце последнего слова нетерпеливо мигал курсор. Компьютер даже не успел активировать скринсейвер. Молодой детектив, должно быть, буквально на мгновение закрыл глаза, но от этого почему-то почувствовал себя еще хуже. Предложив принести Симмонсу чаю, он вышел на кухню и, дожидаясь, пока закипит чайник, несколько раз плеснул себе водой в лицо над мойкой, забитой грязными чашками.

– Опять не повезло?

Эдмундс вытер лицо и застукал на горячем Бакстер, которая в этот момент воровала у него кипяток.

После бессонной ночи у него под глазами залегли тени, от них синяки, которые он получил, когда разбил о дверь нос, казались еще чернее.

– Тиа тебя, наверное, колотит? – с насмешкой спросила Эмили, изобразив на лице притворную озабоченность.

– Говорю же вам, я споткнулся о кошку.

– Да-да, я помню, «споткнулся о кошку». Уже во второй раз.

– Нет, я просто не спал.

– Что же тебе мешало?

До этого ему удавалось сохранять свои визиты в архив в тайне. Сначала он хотел рассказать обо всем Бакстер, но потом отказался от этой затеи.

– Диван, – сказал он, зная, что она с готовностью поверит в версию о семейных неурядицах. – Над чем вы сегодня работаете?

– Один малый сиганул вниз с моста Ватерлоо и утонул. Оставил после себя предсмертную записку и все такое прочее. Вероятнее всего, банальное самоубийство, но некоему констеблю, большому любителю историй о ЦРУ, дело вдруг показалось подозрительным. Потом надо будет съездить в Блумсберри, там обнаружена лужа крови. Парень, по всей видимости, самостоятельно добрался до больницы – вот тебе и разгадка.

Эмили тяжело вздохнула, но Эдмундс подумал, что ему самому придется заниматься делами куда более скучными.

– Волка видел? – спросила женщина.

– Он еще не пришел.

В проеме кухонной двери вырос Блейк. Поскольку его партнером теперь была Бакстер, он решил смахнуть с костюма несколько пылинок и причесаться.

– Готова? – спросил он.

– Иду, – ответила Эмили, вылила в раковину кофе и положила чашку на самый верх шаткой горки посуды.

Андреа нажала на телефоне кнопку отбоя и вышла из такси. Разговор с Волком – фоном для него на одном конце провода служил приглушенный рокот двигателя, а на другом гам толпы на оживленном проспекте, по которому в тот момент шагал детектив, – явно не сложился.

Она лишь хотела поговорить и убедиться, что с ним все в порядке. В редакции полным ходом шли приготовления ко дню, который станет последним в саге о Тряпичной кукле. На беду женщины, Волк был не в настроении с ней говорить.

Он набросился на нее, укоряя, что их канал раскрыл местопребывание прятавшегося в посольстве Форда, а ее саму необоснованно обвинил в том, что киллеру, когда по телевизору показали протест, стало проще манипулировать параноидальным, неуравновешенным сознанием Эндрю.

Журналистка безропотно слушала нотации бывшего мужа, хотя в его словах не было никакой логики, ведь так поступали все новостные каналы мира.

Когда она пригласила его на ужин, он попросил оставить его в покое и резко оборвал связь. Андреа сердилась на Билла за то, что он был таким мелочным и вечно критиковал ее во время последних бесед, вполне возможно, последних в их жизни, но ничего ему не говорила. По его тону можно было понять – мысль о том, что он может погибнуть и не проснуться утром в следующий вторник, ему даже в голову не приходила, и Андреа все чаще задумывалась, не пересек ли он хрупкую грань между оптимизмом и отрицанием.

Элайджа требовал как можно быстрее дать ответ по поводу новой должности и после их разговора занимал практически все ее мысли. Журналистка злилась, что никак не могла справиться с охватившими ее сомнениями и принять решение – либо взять расчет и уйти, прихватив с собой жалкие остатки морали и достоинства, либо принять предложение и получить должность, которая в любом случае вакантной не останется и достанется если не ей, то кому-то другому.

Этот вопрос они с Джеффри обсуждали накануне вечером, сидя в их маленьком, но ухоженном саду в лучах закатного солнца. Как всегда за все время их отношений, он не предпринимал ни малейших усилий, чтобы как-то на нее повлиять. Именно поэтому они так хорошо ладили друг с другом. Он уважал независимость Андреа, к которой женщина так привыкла в браке с Волком. Она решила проводить время с Джеффри, хотя на самом деле они никогда в этом не нуждались.

Джеффри следил за событиями вокруг Тряпичной куклы точно так же, как все остальные, но ни разу и бровью не повел, наблюдая сенсационный стиль ее репортажей и слушая беспочвенные предположения. Даже часы на экране, отсчитывавшие часы и минуты до смерти следующей жертвы, которые сама Андреа считала гротескным и позорным трюком, не вызывали его негодования. Он лишь один-единственный раз попросил ее соблюдать осторожность. Книжные полки, битком забитые военными мемуарами, приучили его к мысли, что в человеческой истории глашатаев всегда выбирали за их умение общаться с народом и быстро доносить до него мысли, а также с учетом того, насколько их легко заменить.

Джеффри терпеливо слушал, в саду становилось все холоднее, и в наступающих сумерках один за другим зажигались фонари. Он сказал, что если она согласится принять предложение Элайджи, то это решение будет продиктовано единственно амбициями. В деньгах они не нуждались, а Андреа и без того уже зарекомендовала себя талантливым, заслуживающим доверия репортером. Проницательный как всегда, он предложил ей поговорить с Волком, прекрасно зная, что мнение ее бывшего мужа – единственное, которое в этом вопросе для нее что-то да значит.

После неприятного утреннего разговора позиция детектива была ей предельно ясна.

Направляясь к столу Симмонса и Эдмундса, Финли искоса поглядывал на кабинет коммандера. Хрупкая, но ужасная женщина выглядела взволнованной и отчаянно жестикулировала, разговаривая с кем-то по телефону. Он присел на краешек стола, прямо на бумаги, над которыми работал Эдмундс.

– Что-то она нервничает, эта куколка, – сказал им Финли.

– Почему это? – спросил Симмонс.

Раньше все новости в отделе он узнавал первым, поэтому теперь ему было странно выуживать крохи информации и выслушивать сплетни.