Майкл дал ученикам еще немного времени, после чего произнес:
— А сейчас мягко и плавно возвращаемся сюда, на поляну, в физическое тело, чтобы завершить занятие.
Агнес протяжно выдохнула, Том, прежде чем открыть глаза, едва заметно тряхнул головой. А Марика, как мелкий суетный магазинный воришка прячет конфеты в карман, рассовала услышанное по разным уголкам памяти — сохранит и подумает позже, когда будет минутка.
— Сейчас, — между тем говорил Майкл, — мы делали практику, название которой я скажу вам позже, и пребывали в одном из состояний сознания. Вашей задачей будет определить, являлось ли в течение нее ваше сознание измененным. Кажется, что вопрос простой, но это не так. Не торопитесь, хорошенько подумайте. Ответ я хочу услышать послезавтра… На сегодня это все.
Зашуршали куртки, заскрипели по снегу подошвы.
Дождавшись, когда уйдут ученики, Марика поднялась с пенька, размяла затекшие озябшие ноги, вышла из тени и улыбнулась.
— Мне было очень интересно, правда. Хоть я и не все поняла.
— Они тоже пока не все понимают, это нормально.
Майкл посмотрел на нее тепло, и сразу же показалось, что вокруг праздник. Новый год. Не хватает только звездочек и гирлянд, а настроение праздничное. Марика выдохнула облачко пара и улыбнулась шире.
Ей совсем не хотелось уходить.
— А знаете, я забыла вам кое-что показать.
Сердце заколотилось с волнением.
— Что?
— У меня на карте появились новые значки.
— Правда?
— Да, хотите посмотреть?
Она заманивала его, как влюбленная первокурсница молодого преподавателя в пустую аудиторию. Не могла сдержаться, хотела, чтобы он взял за руку и пошел следом. Еще хоть полчаса вместе, хоть чуть-чуть, ведь так тепло на душе.
— Хочу. Конечно.
Зная, что делает, он взял невидимую руку. Согласился.
Марика едва не зажмурилась от удовольствия.
Глава 11
— Я называю ее Долиной Золотых листьев или Золотой долиной. Там всегда стоит бархатная осень и чудесная погода. Странное, но очаровательное место с застывшим временем. Вам очень понравится, я думаю.
— А вы часто там бываете?
— Иногда. Когда хочется тишины и покоя. Какого-то особенного, светлого покоя.
Марика откусила кусок горячего, но нежного мяса и качнула в руках палочкой; впереди, в низине, под покровом ночи дремал лес, волнистая шапка из крон напоминала бархатистое море. Если присмотреться, то, несмотря на тьму, можно разглядеть ветки, стволы сосен, прогалины. Как будто некто, остающийся в темноте, подсвечивал картинку тому, кто желал увидеть детали, — включал невидимые фонарики, мол, на, смотри. Над лесом застыла тишина и далекое бесконечное небо, с которого смотрели, перемигиваясь, любопытные звезды.
Они ели шашлыки. Да, самые настоящие.
Майкл выстругал ножом две пригодные для жарки палочки, Марика долго и нудно объясняла котелку, что от него требуется: рисовала мысленные картинки, пыталась передать вкусовые ощущения. Мини-повар думал дольше обычного. А после неожиданно выдал вполне себе пригодные для жарки кусочки — уже маринованные и в специях.
Она понюхала и радостно улыбнулась. Арви понюхал и чихнул.
Костер все еще пах жиром и мясом, будто угли поспешили впитать свою долю — вам вкусно и нам тоже. Шашлык таял на языке.
Откуда мясо? Кто мариновал?
Марика более не задумывалась об этих вопросах. Есть — и радостно.
Она все еще на Магии, дошла почти до самого конца, осталось немного… Скоро сможет обедать в дорогих ресторанах, заказывать обычную, приготовленную живыми поварами еду и не гадать об устройстве странных предметов. Скоро многое останется в прошлом.
А пока есть это место. Этот бесконечный, похожий на выпуклую сеть с древесной текстурой лес; есть лежащий, нет, даже развалившийся у ног Арви; есть четыре семечка в кармане — семечка, которые она сумела сохранить, несмотря ни на что. Не потерять, не потопить, не отдать.
И даже не набрать лишних. Хотя могла бы.
Майкл жевал шашлык с удовольствием. Как будто не мог просто открыть дверь в Нордейл, зайти в ближайшее кафе раамской кухни и попросить жареный кусок мяса.
Нет, здесь все казалось особенным. Нежным, чудесным и именно особенным.
Трещали подброшенные в костер дрова, кружили, хаотично устремляясь в небо, искры.
— А бабочка? Что она означает?
Он так и не объяснил про второй символ. А теперь смотрел на нее с улыбкой.
— Это Пруд Бабочек. Уровень редко открывает его путникам, и я бы не хотел смазывать ваше впечатление о нем своими рассказами. Пруд расположен в центре Золотого леса, там очень хорошо сделать привал на денек, отдохнуть, покупаться. Заодно половить бабочек. Вдруг получится?
Марика так и не поняла, шутит проводник или нет. Зачем ей ловить бабочек? Но покупаться можно, это с удовольствием.
— Получается, я уже завтра туда дойду?
— Скорее всего. Я бы сказал, даже к обеду. Так что сегодня можете ложиться спать в предвкушении хорошего дня.
— Слушайте, — вдруг выпалила она едва подумав, — а пойдемте со мной? Если вы не заняты…
— С вами?
На лице Морэна плавали оранжевые отсветы от переливающихся углей, глаза смотрели удивленно.
— А почему нет? Ведь вместе будет веселее, мне будет с кем разделить радость и впечатления от нового места. А вы просто отдохнете. Покажете мне все. Ведь… — в этом месте она запнулась, пережив очередной прилив нахлынувшей грусти. — Ведь мой путь уже почти закончился.
Наверное, он почувствовал ее тоску, потому что спустя минуту раздумий ответил:
— А пойдемте! Зайду за вами в десять. К этому времени уже проснетесь?
— У меня нет часов, — Марика рассмеялась. — Но, наверное, уже проснусь.
— Ничего, я постучу по палатке, если что. Песню спою.
«Серенаду», — шутливо прозвучало без слов.
Какое-то время они смотрели друг на друга улыбаясь.
Он. Она. Костер.
И причмокивающий во сне сервал.
Привычно нависал сверху треугольный свод палатки, тускло светилась поверхность зеркала.
«Над нами, наверху, есть нечто. То, что правит этим миром и другими».
Очередная не то сказка, не то притча; Марика читала ее с удовольствием.
— А есть другие?
«Есть. Но сейчас не об этом. Оттуда следят за каждым: смотрят, наблюдают, ведут».
— Что значит ведут?