Этим вечером я буду неотразима. Не все француженки парижанки - читать онлайн книгу. Автор: Лайла Демэй, Лора Ватрен cтр.№ 51

Разумеется, система далека от совершенства, но, если посмотреть со стороны, не вдаваясь в детали, понимаешь, сколько в ней достоинств.

Обычная школьная экскурсия, все идет, как обычно. Двадцать детишек шести – семи лет, едва сдерживая себя от счастья, потому что никаких рутинных занятий в этот солнечный июньский день (большая редкость для Парижа) не будет, колонной по двое, взявшись за руки, в окружении учительницы и двух мам, которые добровольно вызвались их сопровождать, отправляются на прогулку по городу. Три девчушки пришли без завтрака: то ли их замотанные родители забыли положить им еду на день, то ли в целях экономии решили сунуть им в карман по нескольку галет. Девочки вступают в разговор со взрослыми: «Скажите, мадам, а вы чья мама?». «Вы знаете, Ами, влюблена в вашего сына!».

Мальчики напускают на себя важный вид и думают о Покемон-картах (все те же, что и десять лет тому назад, видимо, маркетинг – это многократное повторение пройденного), которыми они смогут обменяться. «Скажите, мадам, я могу вас взять за руку? Я не хочу держать за руку Анну, потому что она плохая и воровка, она ворует мои вещи». Что касается экскурсий, у парижских школьников огромный выбор: кинотеатры, выставки, разнообразные представления, театры, Городок науки и промышленности, Музей для детей, Музей естественной истории, Дворец открытий (который в момент написания нашей книги собирались закрыть). На дворе июнь, то есть самое благоприятное время для прогулок на открытом воздухе. Некоторые родители предпочитают отвезти своих детей в парк Тойри посмотреть на львов, другие – в тематический парк «Франция в миниатюре», чтобы полюбоваться на Триумфальную арку. Мы же решили прокатить наших малышей по каналу Сен-Мартен на теплоходе, от Бастилии до бассейна Ля Вилетт. Рекламный проспект обещает, что во время прогулки мы познакомимся с историей парижских кварталов и что экскурсия продлится два с половиной часа. Мы отметили про себя, что они могли бы предусмотреть и развлечения для детей.

Поездка на метро прошла хорошо. Все умилялись, глядя на детишек, которые, как редкую драгоценность, сжимали в кулачках билеты от страха, что могут их потерять, и восторгались их наивностью и свежестью. Через полчаса мы уже на борту теплохода. Бросив беглый взгляд на пассажиров, мы поняли, что детей, кроме наших, здесь больше нет, и в основном – одни туристы, то есть взрослые люди (объясняем тем, кто сам об этом не догадался). И тут только мы действительно осознали, что поездка продлится два с половиной часа и что дети не имеют права вставать со своих мест и, тем более, бегать. Сначала все шло как по маслу: ребятишек увлекала новизна впечатлений – некоторые вообще впервые оказались на теплоходе. Но после того как мы прошли первый двойной шлюз (а всего их четыре, и на проход по каждому из них требуется около двадцати минут), что вызвало неподдельный интерес детей, и помахали руками идущему навстречу теплоходу, наши малыши заскучали. «А когда мы будем есть?» «Я есть хочу!» «Я пить хочу!» «А когда мы приедем?» «Где мой завтрак?»

Когда наш гид закончила излагать исторические анекдоты, где главными персонажами были прокаженные, висельники, неделями (если не годами) болтавшиеся на виселицах, а также тысячи гильотинированных во время Революции, расстрелянные федералы и утопленники, и спросила слащавым голоском, кто из детей умеет играть в кошки-мышки, мы с облегчением перевели дух: «Наконец-то она снизошла до их уровня!» Но наша радость была недолгой. «Дети, что бывает, когда кошка поймает мышку?» Поднялось двадцать рук. «Она становится кошкой, мадам!» – «Неужели?! В мое время дети были не такими добрыми. Мышке просто объявляли поражение и ее удаляли из игры. А теперь поиграем. Когда я скажу “кошка”, вы все замолкаете, а я буду говорить в микрофон. Те, кто будут продолжать болтать, будут изгнаны. А когда я прекращу говорить в микрофон, это значит, что у вас перемена». У нее был такой устрашающий вид, у этой суперняни, что нам показалось, будто она действительно может собственноручно швырнуть за борт непокорных. Нам же наши дети казались самим совершенством, особенно, принимая во внимание ситуацию, в которой они оказались (чуть позже мы узнали, когда беседовали с персоналом теплохода, что существует укороченная версия, которая длится всего лишь час с четвертью, специально предназначенная для детей, но когда учительница заказывала экскурсию, никто не удосужился ее об этом предупредить). «Внимание, дети, “кошка”!» Между шлюзом Реколле и шлюзом Мор (что означает «шлюз мертвецов!») нам пришлось выслушать краткое содержание фильма «Северный отель» (это также название ресторана, мимо которого мы проплывали). «Замечательный фильм. История любви молодого человека и девушки, которые решили покончить жизнь самоубийством…» Нужно ли удивляться, что этой ночью детям будут сниться кошмары?

К счастью, никто не выразил раздражения, и даже нам это не показалось утомительным, когда по очереди мы отвели в туалет двадцать малышей (но мы бы не хотели быть на месте двух пожилых дам, которые оказались последними в очереди в это заведение). Когда мы спустились с трапа, наша гидесса сочла своим долгом произнести несколько теплых слов детям: «Спасибо, дети, и браво, сегодня вы хорошо поработали». Мы подумали, что такое никогда бы не произошло в Нью-Йорке.

Далее мы вспомнили, что в следующую субботу школьный праздник с играми и колбасками мергез. Во вторник спектакль в школе танцев, а в среду – концерт в музыкальной школе и вручение медалей победителям соревнования по дзюдо. Что и говорить! Июнь для родителей не будет похож на спокойную, медленно текущую реку.

Париж – зеленый город или нет? Цыпочки, которые выросли возле парка Монсури или в двух шагах от Булонского леса, утвердительно кивнут головой. Впрочем, мэрия города с полным основанием гордится титулом самой зеленой столицы Европы. И именно в парках и садах у маленьких парижан формируются самые приятные воспоминания, связанные с детством. И у каждого свои самые любимые уголки. Извилистые, карабкающиеся вверх романтические тропинки и дорожки, идущие вдоль озера в парке Бютт-Шомон; ностальгическая поэзия деревянных лошадок и театра Гиньоль в Люксембургском саду (к сожалению, игровые площадки стали платными). Очарование Сада растений, находящегося под эгидой Национального музея естественной истории, с непременными зверинцем и лабиринтом; спокойная строгость парка Берси с его виноградником и огородом; футуристическая атмосфера парка Андре Ситроэна, где с наступлением первых теплых дней можно вдоволь поплескаться в его водоемах; современная эклектика парка Ля Виллетт с его огромными лужайками, пересекаемыми каналом, ансамблями ударников и кинотеатром под открытым небом; насыщенная историей элегантность сада Тюильри, самого старого в Париже, где дети превращаются в скалолазов, взбираясь на статуи Родена; современный дизайн парка Бельвиль.

А есть еще и скверы. Сколько же в Париже скверов, с музыкальными киосками, скамьями, ждущими в тени платанов и каштанов влюбленных! Почти столько же, сколько и охранников, неожиданно появляющихся на вашем пути со свистками в углу рта, чтобы прогнать людей с лужаек, и своим видом напоминающих стражей порядка 50-х годов. Зеленые парижские пространства – великолепны, с красивыми цветочными клумбами, могучими (иногда столетними) деревьями. Но в течение долгого времени они являются лишь удовольствием для глаз. Вы можете любоваться ими сколько угодно, но не дай вам Бог ступить ногой на газон, на котором нельзя ни полежать, растянувшись во весь рост, ни почитать, сидя на траве. А места, отведенные для игр, вообще внушают жалость. К нашему великому удивлению, за последние несколько лет все изменилось в лучшую сторону. Детей больше не воспринимают как губителей природы, потенциальных истребителей зеленых насаждений, деревьев, цветов и пожилых дам. Но Париж остается Парижем. И когда я привела в первый раз детей в один городской сквер (они выросли на нью-йоркских игровых площадках и привыкли к ним), их поджидал неприятный сюрприз в виде охранницы, представлявшей собой нечто среднее между драгуном и дебелой матроной, появлением которой они были отчасти травмированы. «Мама, эта дама – полиция?» – спросил меня мой сын, которому в то время было четыре года. У внушительных размеров дамы, которая внезапно появилась из зарослей кустарников, в одной руке была палка, которую она только что подобрала на лужайке, а другой она инквизиторским жестом указывала на стайку мальчишек, случайно отправивших футбольный мяч в цветочную клумбу. Мяч она впоследствии конфисковала, поскольку он тяжелый. «Сквер предназначается для всех, а своим мячом вы можете кого-нибудь ушибить!»