Три с половиной ступеньки - читать онлайн книгу. Автор: BANIFED cтр.№ 50

– Есть проблемы, как и у всех, но это семейное. Я тебе как-то рассказывала о своем брате Саше, так вот, у него сейчас неприятности. Точнее сказать, с ним неприятности. Начал сильно пить, и семья его распадается. Никто его лучше меня не знает и не понимает, а я теперь так далеко от него и ничем не могу помочь. Конечно, через несколько дней после экзамена поеду домой, но, думаю, ситуацию сильно не изменю. Может, он меня и услышит, ведь знаю, что он меня всегда любил и любит.

– Конечно, он тебя любит, тебя трудно не любить. А я понимаю твою проблему, потому что с детства знаю, что такое пьющий человек в семье. Поговорить-то ты с ним поговоришь, только надолго ли хватит этих разговоров. А вы не пытались его лечить? Говорят, есть еще бабки, которые умеют заговаривать.

– Я знаю, есть такие, но ее еще нужно найти. Ладно, Коля, оставим этот разговор, это мои проблемы, и ты вряд ли чем можешь мне здесь помочь. Спасибо тебе за участие и внимание, поверь, мне очень приятно чувствовать твою искреннюю заботу.

– Да что ты, Наташа! Какая забота? Я просто вижу, что с тобой в последнее время что-то происходит, это заметно, думаю, не только мне. Конечно, я понимаю, что наш разговор ничего не изменит, но я все же прошу тебя об одном: ты меньше думай об этом, тогда будет легче, а иначе можно и с ума сойти. Знаю, легко так сказать, и очень тяжело это выполнить. Не оставайся одна с этими мыслями, займи себя чем-то, общайся, иди куда-нибудь, где тебе уютно и хорошо. Не хандри. Ведь этим ты ни Саше, ни себе не поможешь.

– Да, все так. Все правильно. Я и сама так думаю, но эти мысли преследуют меня всюду. Просто в моей жизни Саша очень важный человек, и мне больно за него.

– Ты настоящая любящая сестра, думаю, со временем это все оценится. А теперь я хочу спросить тебя, почему ты сказала, что с Ларисой у вас натянутые отношения?

– Нет, все нормально, просто она очень прямолинейная и порой наивная. Есть вещи, которые не следует говорить, а она говорит, не задумываясь о том, что обижает человека. Я не хочу тебе об этом рассказывать, потому что ты сам понимаешь, кто она для тебя, а кто я.

– Интересно. Лариса мне более-менее понятна. Это правда, она прямолинейный, но очень честный, справедливый человек. Я, кстати, тоже. По-крайней мере, стараюсь быть по жизни максимально справедливым, но я, в отличие от нее, видел, как справедливость топчут ногами и плюют на нее. А Лариса как желтый цыпленок: видит свет, но не видит тени. Ее недостаток в том, что она бывает безмерно упрямой. Поэтому я теперь понимаю твои слова. С ней возможны конфликты, но я знаю, что она не злопамятный человек, быстро отходит, не то что я, – Николай засмеялся.

– Вот хорошо сказал. Она и есть цыпленок, а меня это выводит из себя, когда она не видит элементарного, поэтому у нас с ней и возникают разногласия. И не только у меня.

– Если честно, то она мне никогда об этом не говорила, что у вас там бывают конфликты.

– А ей и нечего говорить, конфликтов нет, скорее, нет взаимопонимания, что ли. Может это от того, что она проводит с тобой больше времени, чем с нами, поэтому все так и складывается.

– Так что, я виноват?

– Ну что ты говоришь. Я не так сказала. Просто она, возможно, больше заботится об отношениях с тобой, чем об отношениях с окружающими.

– Да я понимаю, это я так иронизирую, – Николаю почему-то стало приятно услышать из уст Наташи те слова, которые говорили об отношении Ларисы к нему. Хотя они и были косвенными.

Именно эти слова придали ему решительности, и он начал разговор, ради которого он и пригласил Наташу.

– Знаешь, Наташа, я позвал тебя на прогулку не только потому, что увидел твое плохое настроение, но и по другому поводу. Я только хотел бы, чтобы ты меня не перебивала. Вопросы задашь потом, если таковые будут. Когда меня перебивают, я сбиваюсь, и тогда мне тяжело восстановиться и донести мысль до человека. Ну такой уж я, поэтому и прошу, хорошо?

– Хорошо, я тебя внимательно слушаю. Не знаю, как тебе, но мне сейчас просто хорошо, так и хотелось бы идти под этим сияющим снегопадом всю жизнь!

– Не волнуйся, это не последний снегопад в твоей жизни, будут еще красивше! Так вот. Я не знаю, как тебе это объяснить, но я попытаюсь. Понимаешь, в жизни наступает такой момент, когда человек не может нести в себе что-то, что довлеет над ним и что мешает ему. Речь пойдет о тебе и о моем отношении к тебе. Но сначала я тебе расскажу маленькую историю из своей жизни. Это случилось со мной два года назад, когда я учился на подготовительном отделении. Имен я называть не хочу, это ни к чему. Это событие оставило в моей душе шрам, поэтому это моя боль, которая меня мучает до сих пор. Я встретил девчонку, которая была очень красива, в нее трудно было не влюбиться. Я вернулся с армии, и сердце просило и хотело чувств и отношений. Не только я, но и другие обращали на нее внимание, многие парни хотели бы видеть себя рядом с ней. И не только ее внешность привлекала их, но и другие качества: сердечность, отзывчивость, дружелюбие, веселость – все это присутствовало у нее. Ясно, что поверхностные отношения не дают полного представления о человеке, о его внутреннем мире, культуре, интеллекте. Нужно какое-то время быть рядом, чтобы сказать о нем хоть что-то, что соответствовало бы действительности. Ты и сама знаешь, что о человеке мы судим по его поступкам, а не по тому, как он выглядит и как говорит. У нас не было быстрых, скоротечных отношений, как раз наоборот, шло все размеренно и неспешно. Я думал о ней и старался приблизиться к ней, но впоследствии понял, что я действовал не достаточно разумно. Я испытывал какую-то робость, страх перед ее красотой, поэтому вел себя неуверенно с ней. Но все равно мне казалось, что я ей небезразличен, и надеялся, что со временем все утрясется и мы будем вместе. Но все оборвалось в одно мгновение. Вышло так, что она на моих глазах, точнее в моем присутствии, переспала с… одним человеком. И хотя она потом сама пришла и пыталась сказать, что я ей небезразличен и интересен, я прервал с ней общение вообще. Но с тех пор я боюсь красоты, я боюсь ложной веселости, я боюсь нечестности. Конечно, ты спросишь, к чему я это говорю тебе. Отвечу. Я опять боялся. Как иногда простое кажется сложным. И вот я вновь себя чувствую виноватым, прежде всего, перед собой. Но, к сожалению, и перед тобой. Трудно это объяснить, но все это время, с первого дня нашего знакомства, в моем сердце жила ты, – Николай сжал ее ладонь и замолчал.

– Так что же ты! – не сдерживая эмоций, с неимоверной болью в голосе воскликнула Наташа.

Было похоже, что она прониклась его рассказом и поняла, услышав его последние слова, что она для него не была пустым местом.

– Что я? А я боялся и боюсь красоты, теперь мне кажется, что если девушка красива, то она сволочь и продажна. Не обижайся, что так говорю, это не ко всем относится. Я боялся идти к тебе, я боялся обжечься еще раз, ведь это больно, очень больно! Но сегодня я говорю тебе: в моем сердце жила ты, и ему я не мог приказать. Но разумом управлял я, делая все, чтобы ты того не видела и не замечала. Ты меня притягивала не просто внешностью, а чем-то таким, что у меня вызывало всегда спокойствие и непонятную радость, когда ты была рядом. И этого я не могу тебе объяснить. Я чувствовал необычайную теплоту от тебя и относился к тебе соответственно. Это правда, я искал лишний повод встретиться, я шел якобы к Ларисе, а хотел увидеть тебя и пообщаться с тобой. Наряду с желанием видеть тебя и быть с тобой, я постоянно испытывал страх, мне казалось, что я не достоин твоего внимания. А с твоей стороны, кроме приятельских отношений, я ничего не видел и не чувствовал. Может, это меня и сбивало с толку. Действительно, я не видел, что я для тебя представляю какой-либо интерес. Поэтому мне казалось, что я тебе совершенно безразличен, и ты ничего не видишь. Теперь мне ясно, что ты это видела. Я не думал, приглашая тебя на эту прогулку, что узнаю то, что я узнал. Но сейчас по твоей реакции я отчетливо понял, что совершил еще одну ошибку, очень похожую на предыдущую, только здесь финал другой. Я не ожидал от тебя ничего, но ты одной фразой сказала мне так много… Прости меня, Наташа! Я все понимаю, но теперь я не могу поступить по-другому.