–А как Хельга? Ты говорил, что она узнала мой голос?
–Я же объяснил тебе, что ей просто повезло. А где она сейчас, я вообще не знаю. Наверное, сбежала. Ищет себе работу какой-нибудь секретарши. В понедельник утром, если они вас не найдут, придется выпускать старушку, а то ее внучек таких дел наворотит, что не разгребешь. Как думаешь, в девять утра – нормально?
–Норм…
Тут связь прервалась. «Должно быть, батарейка у телефона села. Потом перезвоню» – решил шеф.
И вот наступило утро воскресенья. Начинающие агенты – Джозеф Йохансон и Бен Кул, собрались в кабинете шефа, чтобы доложить о проделанной работе. Не было только Хельги.
–Итак, – начал шеф, – какие у нас успехи?
–Успехи потрясающие – начал Джозеф Йохансон – я целые сутки провел в лаборатории и выяснил вот что: оказывается, на записи, которую направил нам преступник, можно выявить звук проезжающего автомобиля!
–И о чем это говорит?
–Это говорит, что место, где похититель держит свою жертву, находится около автомобильной дороги. Таким образом, мы можем исключить девяносто процентов площади Норвегии, занятой лесами, полями и реками.
–Замечательно. Остаются десять процентов, занятые городами и деревнями. Теперь нам остается обследовать всего каких-то несколько тысяч домов по всей стране, чтобы найти старушку. У нас уйдет на это лет десять, так что, даже если преступник и не убьет свою жертву, имеется большой шанс, что она умрет своей смертью. И мы найдем ее хорошо сохранившийся скелет. Это при условиях, что преступник с жертвой будут всегда находиться на одном месте и, что запись была сделана в том месте, где держат заложника.
Джозеф Йохансон ничего не ответил. Он покраснел и опустил голову.
–А что у вас, господин Кул? – продолжил шеф.
–У меня вчерашний день тоже прошел не зря – ответил тот. Я наведался в Норвегию и навестил несколько злачных местечек, о которых мне рассказывали мои друзья из прошлой жизни. Первым делом я зашел к неофашистам. Сначала они ничего не хотели говорить, но потом моя Берта развязала им язык (Бен Кул с нежностью посмотрел на свою бейсбольную биту, заботливо прислоненную к стене). Говорили они много и страстно, очень хотели мне помочь. Но, к сожалению, у них не было никакой полезной информации о совершенном преступлении. Затем я пошел к исламским радикалам. Они, как раз готовили террористический акт. Поэтому их даже не пришлось бить. Как только я замахнулся битой на их самодельную бомбу, они сразу же мне все рассказали. Но и тут я попал не по адресу. За ними числится много грешков, но к похищению старушки они не имеют никакого отношения.
–Вы мне потом адресок этих радикалов оставьте – перебил его шеф.
–Хорошо. Но я не закончил. Затем я пошел к мафии. Эти – крутые ребята. Долго сопротивлялись. Даже прострелили мне штанину. Но я уже не сержусь, потому что они за это жестоко поплатились. В итоге они рассказали мне, каких и где держат заложников, какой выкуп требуют за каждого из них. Но, в этом скорбном списке вновь не оказалось бабушки норвежского премьер-министра. Затем я пошел к троцкистам…
–Простите – снова перебил его шеф. В конце концов, вы вышли на след преступника?
Бен Кул хотел что-то сказать, набрал в легкие побольше воздуха… Но в итоге ответ был совсем коротким:
–Нет – ответил он и тоже повесил голову.
–Итак, господа – подытожил шеф – за сутки вы не сделали ничего. Нам осталось еще двадцать четыре часа до наступления утра понедельника. До часа ИКС. Если мы за эти двадцать четыре часа не найдем похищенную старушку, мир окажется на пороге катастрофы. Начнется новая эра. Эра ужасов, крови, массовых убийств. Вся надежда только на вас. Если вы будете, как и сейчас тянуть резину, завтра уже нельзя будет ничего сделать. Это ваш последний шанс. Идите и используйте его. Свободны!
Когда молодые люди вышли, шеф уселся на свое рабочее место и набрал номер телефона Джона Гана. Телефон был недоступен. «Старый дурак, забыл взять зарядное устройство для телефона. Всегда так, проработаешь план до мелочей, предусмотришь все варианты развития событий, а о какой-нибудь мелочи забудешь» – подумал шеф и занялся своими делами.
А в это время, Джозеф Йохансон и Бен Кул в полном унынии стояли в коридоре.
–Как ни печально, но шеф прав – рассуждал Йохансон – несмотря на огромный объем проделанной работы, я ни на йоту не приблизился к цели. Я – отличный аналитик, но мне не хватает способности активно действовать, принимать решения. А главное, я совершенно не знаю, что делать дальше.
–Да и у меня тоже идей никаких – ответил ему Бен Кул. – у меня активности не занимать. Силы тоже хоть отбавляй. Но вот, куда ее применить – ума не приложу.
Они переглянулись.
–Признаться, сначала я недооценил тебя, и уж точно никогда не поверил бы, что я скажу то, что сейчас скажу: не согласишься ли ты составить мне компанию в этом сложном и запутанном деле? Думаю, мы великолепно дополним друг друга – продолжил Йохансон.
–Да что уж там, согласен, давай работать вместе – ответил Бен Кул.
Они пожали друг другу руки и, теперь уже в качестве напарников, направились в лабораторию.
Рабочее место было выделено Йохансону только вчера, но, глядя на кипы исписанных бумаг, частью лежавших на столе, частью в мусорной корзине, можно было подумать, что здесь усердно работали в течение нескольких лет.
–Итак, – сказал Йохансон – сев за компьютер. Что мы имеем?
–Запись звонка – ответил Кул.
–Ее я изучил досконально. В ней нет ничего, что могло бы навести нас на след. Посторонних звуков, которые могли бы указать на место, где производилась запись, нет. Человек говорит без акцента, каких-нибудь необычных слов, по которым можно было бы судить о характере его деятельности, он тоже не произносит.
–Тогда – это все. Больше у нас нет улик. Но у меня есть замечательная идея: нужно согласиться на требования похитителей и сбросить им с самолета контейнер. Только туда мы положим не деньги, а посадим меня с Бертой. Представляешь, откроют они этот контейнер, а там я, такой, а они этого не ожидали, и тут я их бац-бац, Бертой, они такие – Ах!, а я их – бум-бум! и все – деньги сохранены, преступники обезврежены, старушка на свободе.
–О каком самолете ты говоришь?
–Как это, о каком? Ты же слышал запись. Похитители хотят, чтобы мы сбросили им миллиард долларов с самолета над Атлантическим океаном.
–Черт! Я слушал эту запись миллион раз, выявляя малейшие шумы, прислушиваясь к малейшим интонациям и особенностям речи говорящего, чтобы нарисовать его психологический портрет. Но я ни разу не прислушался к тому, о чем шла речь в этом заявлении. Какой же я осёл!
–Ну, теперь, когда ты прислушался, давай подготовим контейнер, где мы с Бертой могли бы комфортно разместиться.
–Погоди, возможно, сбрасывать ничего не придется. Где, говоришь, должен быть сброшен контейнер?