Школьные дни Иисуса - читать онлайн книгу. Автор: Джозеф Максвелл Кутзее cтр.№ 39

Когда доходит очередь до него, он говорит:

– Меня зовут Симон, я работаю в рекламном деле, хоть и в самых низах. Я говорю по-испански больше года и владею им довольно свободно. Пора научиться писать ясно, логично и в хорошем стиле.

– Спасибо, Симон, – говорит Мартина. – Следующий?

Конечно, ему хочется писать хорошо. Кто ж не хотел бы? Но он здесь, если совсем точно, не поэтому. Зачем он здесь, он разберется, пребывая здесь.

Мартина раздает экземпляры хрестоматии к курсу.

– Прошу вас обращаться с методичками бережно, как с другом, – говорит Мартина. – В конце курса я попрошу вас их сдать, чтобы они стали друзьями другим студентам. – Его экземпляр изрядно потрепан, многое подчеркнуто чернилами и карандашом.

Они читают два образца делового письма: письмо от Хуана, устраивающегося на работу продавцом, и письмо от Луизы ее домовладельцу о прекращении съема квартиры. Они уделяют внимание формулировкам обращения и прощания. Изучают разбиение на абзацы и форму самих абзацев.

– Абзац – единица мысли, – говорит Мартина. – Он излагает мысль и связывает предыдущую мысль с последующей.

Первое задание – поупражняться в составлении абзацев.

– Расскажите мне что-нибудь о себе, – говорит Мартина. – Не все, но хоть что-то. Расскажите мне это в трех абзацах, связанных последовательно.

Он одобряет взгляды Мартины на композицию и упражнение выполняет старательно. «Я прибыл в эти земли с единственной всепоглощающей мыслью, – пишет он, – уберечь от вреда одного маленького мальчика, оказавшегося под моей опекой, и передать его матери. Со временем я нашел его мать и соединил их друг с другом».

Таков первый абзац.

«Однако мои обязанности на том не исчерпались», – пишет он. Однако – связующее слово. «Я продолжил присматривать за матерью и ребенком, заботиться об их благополучии. Когда их благополучию грозила беда, я привез их в Эстреллу, где мы и обосновались и где мальчик, именуемый Давидом, теперь живущий со своей матерью Инес и дядей Диего (мы с Инес более вместе не проживаем), чувствует себя хорошо».

Конец второго абзаца. Начало третьего и последнего абзаца, вводимое связующим словом «ныне».

«Ныне я неохотно признаю, что мой долг выполнен, что у мальчика больше нет во мне нужды. Пора мне завершить эту главу своей жизни и начать новую. Начало этой новой главы связано с этим проектом выучиться писать, хотя как именно связано, мне пока неясно».

Достаточно. Вот три обязательных абзаца, удачно связанные между собой. Четвертый абзац, возьмись он его писать, был бы уже избыточным относительно задания и посвящен был бы Дмитрию. Связующего слова он пока не придумал – слова, с которым четвертый абзац ясно и логично вытекал бы из третьего, но после этого связующего слова он бы написал: «Здесь, в Эстрелле, я познакомился с человеком по имени Дмитрий, который позднее обрел дурную славу насильника и убийцы. Дмитрий неоднократно насмехался над моим стилем речи, который мне видится в целом невозмутимым и разумным». Подумав, он заменяет слово «невозмутимый» на «холодный». «Дмитрий считает, что стиль разоблачает человека. Дмитрий не стал бы писать, как я сейчас, параграфами, связанными друг с другом. Дмитрий назвал бы это бесстрастным письмом, как именует меня бесстрастным человеком. Человек страстей, сказал бы Дмитрий, изливает себя без всяких абзацев.

И хотя к этому человеку, Дмитрию, нет во мне никакого уважения, – продолжил бы он в пятом абзаце, – меня его критика задевает. Почему задевает? Потому что он говорит (и здесь я с ним мог бы согласиться), что холодная разумная личность – не лучший наставник для мальчика по натуре порывистого и пылкого.

Следовательно (шестой абзац), я хочу стать другим человеком». И здесь он останавливается – посреди абзаца. Этого достаточно, более чем достаточно.

На второй встрече класса Мартина рассказывает далее о жанре делового письма – в особенности письма-заявки.

– Письмо-заявку можно мыслить себе как акт соблазнения, – говорит она. – В нем мы представляем себя в самом выгодном свете. «Вот кто я такой, – говорим мы, – разве не привлекателен? Наймите меня – и я буду ваш». – По классу пробегает волна веселья. – Но, разумеется, наше письмо должно быть в то же время деловым. Должно быть равновесие. Чтобы составить хорошее письмо-заявление, необходимо определенное мастерство – мастерство самопредставления. Сегодня мы поработаем над этим мастерством – постараемся им овладеть и сделать своим.

Мартина его интригует: такая молодая, а уже такая уверенная в себе.

В середине занятия есть десятиминутный перерыв. Пока студенты выплывают в коридор или в уборную, Мартина читает их домашние работы. Когда все собираются, она раздает их ученикам. На его листке она написала: «Хорошее разбиение на абзацы. Необычное содержание».

Их второе задание – написать письмо-заявление на «работу мечты, работу, которую вы больше всего хотели бы получить», по словам Мартины.

– Не забывайте представлять себя привлекательно, – добавляет она. – Сделайте себя желанным.

«Estimado señor Director, – пишет он. – Я откликаюсь на объявление в сегодняшней «Звезде» о поиске кандидатов на должность музейного хранителя. Пусть у меня и нет опыта в этой сфере, я располагаю несколькими качествами, которые делают меня желанным кандидатом. Во-первых, я зрелый и надежный человек. Во-вторых, я люблю или по крайней мере уважаю искусство, в том числе и визуальное. В-третьих, ожидания у меня невысокие. Если меня назначат на должность хранителя, я не пожелаю на следующий же день продвижения до старшего хранителя и уж тем более директора».

Он делит написанный фрагмент прозы на пять коротких абзацев.

«Не могу по чести утверждать, – добавляет он, – что работа музейного хранителя – моя мечта. Однако я достиг определенной кризисной точки в жизни. «Ты обязан измениться», – сказал я себе. Но как измениться? Возможно, объявление, на которое упал мой взгляд, – знак для меня лично, знак с небес. «Следуй за мной», – сказала «Звезда». И я следую, а моя заявка и есть это следование».

Таков у него шестой абзац.

Он вручает письмо Мартине, все шесть абзацев. В перерыве не уходит из класса, остается за партой, исподтишка подглядывает, как она читает, наблюдает за быстрыми решительными движениями ее авторучки. Замечает, когда она добирается до его письма: его она читает дольше, нахмурившись. Взглядывает на него и видит, что он на нее смотрит.

В конце перерыва возвращает студентам написанное. На его работе помечено: «Пожалуйста, останьтесь после занятия».

После занятия он ждет, пока все остальные разойдутся.

– Симон, я прочла ваша задание с интересом, – говорит она. – Вы хорошо пишете. Однако не уверена, самый ли это подходящий для вас курс. Может, вам будет уютнее на курсе творческого письма? Еще не поздно сменить, между прочим.

– Если вы сообщаете мне, что я должен уйти с вашего курса, я уйду, – отвечает он. – Но свой стиль я творческим не считаю. На мой взгляд, это такой же стиль, каким люди ведут дневники. Ведение дневника – не творческое дело. Это разновидность эпистолярного жанра. Человек пишет письма сам себе. Впрочем, я понимаю, о чем вы. Мне тут не место. Я более не буду тратить ваше время. Спасибо. – Он вынимает из сумки методичку. – Позвольте вернуть.