Моя война с 1941 по 1945 - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Фёдоров cтр.№ 81

О «русской деревне» Анжери знали немцы и власовцы, поэтому некоторые из них приезжали туда сдаваться. Был такой случай: Валерий возился с машиной в центре деревни, около кафе, и вдруг видит: со стороны Сан-Бройна на велосипедах въезжают немцы. Заметил, когда они были уже на перекрёстке. Валерий бросился к машине за автоматом, но услышал крик немцев: «Камрад, не стреляй. Мы приехали сдаваться». Трое немцев стояли с поднятыми руками, винтовки и автомат висели у них на шее. Валерий отобрал у улыбающихся немцев оружие, поздравил их с окончанием для них войны и передал пленных французам, которые отвели их в лесной лагерь, охраняемый местными жителями.

В черновике рапорта записано: «6 сентября утром мэр деревни Сан-Бройн (в 7 км от нашего лагеря) сообщил нам, что в деревню приехали 5 немцев и расположились в его доме бриться. Группа в составе Валерия, Алёши, Алекса, Григория, трёх Николаев Павла и Франсуа на машинах выехали в деревню. Мы окружили дом и предложили немцам сдаться. Четверо сдались сразу же. Один попытался бежать, но был пойман. Мы отобрали у них оружие, а самих сдали французам. Захватили 1 пулемет, 2 винтовки, пистолет, гранаты».

Я хорошо помню все подробности операции и что за ней последовало.

Немцы были на велосипедах, мы их обезоружили, забрали документы, но деньги, кольца и часы не трогали и заставили вести велосипеды в руках. Сами разделились на 2 группы: я и Алекс повели немцев, а с остальными ребятами Валерий сел в машину и поехал в Анжери.

Да, вспомнил одну деталь. Мэра Сан-Бройна к нам в лагерь привёл «наш» француз, и когда мы его спросили, почему он приехал к нам за семь километров, хотя у них под боком в лесу французский отряд и ушедшие только вчера в лес из Гре жандармы, мэр ответил:

– Пока наши «макизары» соберутся, немцы уже уедут, а жандармов с места не стронешь, они пуще огня немцев боятся. Вы, русские, быстры на подъём, и вам всё под силу.

Действительно, через 10 минут мы были в Сан-Бройне, а осилить пятерых немцев нам ничего не стоило. Они могли быть хорошими солдатами, но партизаны внушали страх, тем более русские, о которых они столько слышали.

И вот ведём мы немцев, а они непрерывно спрашивают:

– Что с нами будет? Вы нас не расстреляете?

Успокаиваю, говорю, что для них война закончилась, и сейчас мы сдадим их в лагерь.

– А кто охраняет лагерь?

– Местные французы.

– Не отдавайте нас французам, оставьте нас в своём русском отряде.

– Откуда знаете, что мы русские?

– Командир послал нас разведать дорогу через Анжери. Сказал, что она блокирована русскими партизанами. Мы боялись ехать в деревню и совещались у мэра Сан-Бройна – не сдаться ли нам русским. А тут вы и появились…

– А почему тот ваш солдат не сдался, а попытался бежать? – показал я на него пальцем.

– Он испугался.

– Зачем командир послал вас в разведку?

– Узнать, много ли вас, чтобы попытаться пробиться через Анжери по боковой дороге. По главным дорогам на восток отходит много войск и союзники здорово их бомбят.

Я понял, что в ближайшие дни следует ожидать крупного вторжения в нашу деревню. Фронт был близок, и немцам надо было отходить быстрее по всем путям и дорогам.

Мы подошли к Анжери, где нас встретили молодые французы, которые охраняли лагерь военнопленных немцев в лесу. Я передал им своих фрицев, и мы с Алексеем пошли в кафе.

На площади у кафе я увидел такую картину: немецкий мотоцикл с красным флажком, а возле, вытянувшись по стойке «смирно», в одну шеренгу стояли власовцы. Вдоль шеренги ходил Валерий и что-то у них выспрашивал.

– В чём дело, Валерий, помощь нужна?

– Да вот штаб власовской дивизии приехал сдаваться!

Я с любопытством разглядывал предателей. А в это время французы вели только что переданных им мною немцев. Интересно, с какими мыслями смотрели друг на друга власовцы и немцы?

– Полюбуйтесь на своих бывших хозяев, – обратился я к власовцам, показывая на пленных немцев.

На лицах власовцев – страх. Когда я подошел к правофланговому, подполковнику (они все были офицеры), лицо его показалось мне знакомым.

– Фамилия?

– Валентин Артемьев.

– Откуда?

– Из Ленинграда.

– Кто по специальности?

– Инженер-металлург, кандидат технических наук.

– Я тоже инженер-металлург. Где я мог вас видеть?

– Вы спортом не занимались? – спросил меня Артемьев.

– Я мастер спорта по бегу на 800 метров.

– А я мастер спорта по бегу на 400 метров.

– Значит, мы могли встречаться на первенстве СССР и на матче Москва – Ленинград по легкой атлетике.

– Так точно, – отчеканил Артемьев.

И вот где мы с ним встретились… Уже не соперниками, а врагами.

Лицо Артемьева, с тонкими чертами, морщинами и синяками под глазами, нервно передернулось.

– Так что же, Валерий, в какой лагерь отправим их? – спросил я у командира.

– Возьмем в свой.

На нас с любопытством глядели французы.

Конечно, этот власовский подполковник назвал не свою фамилию. Фамилию Артемьев он присвоил, так как после возвращения на родину я долго был в спорте (до 1957 г.) и интересовался у многих ленинградских видных спортсменов, выступавших до войны, знают ли они Артемьева. Ни один не ответил положительно.

Хотя то, что этот власовец был в большом спорте, я не сомневаюсь. Ведь он тоже меня узнал, недаром же он первый спросил: занимался ли я спортом.

Валерий пошёл с ребятами и власовцами в наш лагерь, а Алиса и я вместе с пленными немцами и французами-конвоирами направились в лагерь военнопленных, который был в лесу, правее дороги Анжери – Ини. Это была небольшая поляна, огороженная колючей проволокой, за которой находилось человек 30–40 немцев. Охраняли их два вооружённых автоматом француза из Анжери.

Жалкое зрелище представляли собой эти пленные. Примерно такое же, что и наши пленные в лагерях начала войны. Французы их раздели, отняли часы, кольца, деньги. Полураздетые, разутые немцы спали под открытым небом на соломе.

Мы с Алисой вошли на территорию лагеря. Алиса спросила:

– Какие имеются жалобы?

Вперёд выступил рыжий немец:

– Мадам Алиса (они были наслышаны о ней), нас разули, спим под открытым небом на соломе, кормят плохо и один раз в день. Мы ведь подохнем до прихода союзников.

– А что вы делали с русскими? Они были раздеты, разуты зимой и умирали с голода. Чего же вы хотите от французов, которых вы грабите, убиваете, ссылаете в лагеря? У палки два конца: вы ударили одним, а вам досталось другим.