Напрасно он принял решение уйти, совершенно зря заговорил со мной об отдыхе. Неужели за все время войны с неверными Дувани так и не понял, что обратной дороги из Талибана просто нет? Вернее сказать, она есть, но ведет в могилу».
Хабитулла закончил осмотр объекта и распорядился:
– Все! Выезжаем.
Дувани принес дорожную сумку, поставил ее в багажное отделение, затем попрощался с бывшими подчиненными.
Потом он подошел к Хабитулле и сказал:
– Вот и все, Абдул. Я закончил свои дела.
– Понимаю, что ты сейчас чувствуешь, друг.
– Не говори ничего.
Хабитулла кивнул Касари и распорядился:
– В машину, Хукам.
Помощник хотел сесть справа сзади, но главарь велел ему подвинуться. Это место предназначалось для Дувани. Сам он устроился рядом с водителем.
Дувани расположился там, где и должен был.
Берани завел двигатель, включил кондиционер, развернул «Лексус» и повел его к дороге. За машиной поднималось густое облако пыли.
Где-то через восемь километров Берани вдруг заявил:
– Шайтан бы побрал этих японцев!
– Что такое? – спросил Хабитулла.
– Климатическая установка отказала. За что только берут такие огромные деньги? Где хваленое японское качество?
Салон быстро нагревался.
– Может, ты не так что-то сделал?
– Нет, я вообще ничего не делал. Индикаторы вдруг погасли, установка отключилась. Скоро внутри будет пекло. Придется ехать к механику Амиру. Только он сможет сказать, что произошло.
– В чем проблема? Завезешь нас в усадьбу, да и езжай.
Берани вздохнул, опустил все стекла и сказал:
– Так прохладней будет.
Дувани прислонился к дверке, подставил бородатое лицо ветру.
«Лексус» приближался к повороту на Густ.
* * *
Добур увидел машину с расстояния метров в восемьсот. Когда она подошла ближе, он рассмотрел, что все окна открыты. За задним правым виднелась знакомая физиономия Дувани.
Добур хищно оскалился и припал к прикладу. Затворная рама была уже передернута, патрон загнан в патронник, переводчик огня стоял на одиночном режиме. Стрелок прицелился, замер, высунул язык.
До поворота оставалось не более пятидесяти метров, и тут с холма вдруг хлестнул выстрел.
Голова Дувани резко откинулась назад, брызнула кровь.
– Обстрел! Справа, с холма. Дувани убит! – провизжал Касари.
Хабитулла пригнулся и крикнул водителю:
– Гони к повороту, Мутабар! Уходим к Густу.
«Лексус» прибавил обороты и едва не опрокинулся при входе в поворот. Но Берани был опытным водителем. Он удержал машину, и она понеслась к Густу.
Хабитулла выхватил портативную станцию и вызвал Первиза Бизани, командира отряда, располагавшегося в Густе.
– Мы обстреляны, Первиз, идем к тебе. Дувани убит, – заявил он.
– Что? Но кто мог обстрелять вас?
– Какая разница?
– Вы сами не пострадали, господин?
– Нет.
– Высылаю навстречу машину с бойцами.
– Да, вышли.
– Может, послать группу на место обстрела? Где он произошел?
– Никого никуда не надо посылать. Обстреляли нас у самого поворота. Похоже, там был всего один снайпер. Его уже наверняка нет на позиции.
– Шайтан! Как же так? Наш район, и вдруг чужак? Да еще стреляет!
– Это кто-то из конкурентов. У нас есть враги. Но это не важно. Высылай машину.
– Я должен сообщить Добуру о нападении на вас?
– Не надо, я сам это сделаю.
– Хоп. Группа выходит навстречу.
Произведя выстрел, Добур встал, отряхнулся. Он поднял с земли стреляную гильзу и сунул ее в карман. Из другого Добур на ходу достал патрон, припасенный заранее, и вставил его в магазин. Теперь боекомплект полный. Проверять это, конечно, вряд ли кто будет, но подстраховаться не помешает.
Он бросил автомат на место пассажира, запрыгнул в кабину, вывел пикап из-за холма и двинулся в сторону дороги.
Только машина свернула к Кандагару, как радиостанция сработала сигналом вызова.
– Алим, – ответил Добур.
Боевики в своем подконтрольном районе не использовали позывные и общались открытым текстом.
– Это Хабитулла.
– Да, господин.
– Ты где?
– В Кандагаре, – солгал Добур, понимая, что Хабитулла затеял этот разговор только для своего помощника.
– В усадьбе?
– Нет. Извините, но я заехал к своему знакомому. У него…
– Мне плевать, что и кто у него. Нашу машину обстреляли!
Добур решил, что Хабитулла может сейчас использовать громкую связь.
Поэтому он изобразил крайнее изумление и закричал:
– Что? Как это обстреляли, где?
– У поворота на Густ. Едва ушли. Ты когда проезжал тот участок, ничего подозрительного не заметил?
– Нет. Все было нормально, как обычно.
– Значит, снайпер объявился позже. Да, Алим, у меня для тебя плохая новость. Убит Карим Дувани.
– Как?..
– Пуля попала в голову.
– Всевышний, почему такая несправедливость? Ведь Карим ехал домой, к спокойной жизни.
– Кто-то очень желал ему смерти.
– Вот это новость! Не могу прийти в себя. Но вы-то сами не пострадали, господин?
– Я же сказал, что был всего один выстрел.
– Странно.
– Более чем. Ты сообщи об этом в Панджи и объяви тревогу. Пусть отряд займет оборону. Кто знает, что за противник вдруг объявился у нас.
– Сделаю. Но это скорее одиночка. Если бы в засаде сидела группа, то она расстреляла бы всех вас.
– Обратно без меня не возвращайся, дождись.
– Слушаюсь!
– До связи. – Хабитулла прекратил разговор.
Добур уложил рацию в чехол и усмехнулся.
«Конечно, дождусь. За то, что я сделал, вы, господин Хабитулла, должны выплатить мне очень даже хорошее вознаграждение».
О своем бывшем командире и покровителе Добур не думал. Покойники его не интересовали.
У поворота к городу он вновь достал радиостанцию и вызвал на связь боевика Ильяса Радана, которого решил назначить своим помощником.
– Машину нашего господина обстреляли у поворота на Густ, – проговорил Добур.