Невидимый фронт Второй мировой - читать онлайн книгу. Автор: Борис Соколов cтр.№ 12

Финал истории, для майора весьма печальный, Медведев излагает следующим образом: «…На вечеринке у Лидии Лисовской, к удивлению Гителя, не оказалось никого, кроме Лидии, Майи да Зиберта, который уже ждал майора и, судя по всему, был рад возможности познакомиться (прямо как у Высоцкого: „Может, выпить нам, познакомиться, поглядим, кто быстрей сломается?“ – Б. С.). Был он не один, а с денщиком, которого почему-то прихватил с собой на вечеринку (чтобы не скучно было! – Б. С.).

Вечеринка длилась недолго. Гителя связали, заткнули рот кляпом и черным ходом вынесли во двор, где стояла наготове машина. Денщик сел за руль, и машина, проехав несколько улиц и миновав заставу, оказалась на шоссе, а там, после нескольких километров пути, свернула в лес…

Был какой-то органический порок и в самих фашистских разведчиках. Все они словно были рассчитаны на то, что в странах, где они действуют, их встретит немая покорность, что они будут „работать“ на побежденной земле. Но они попали в страну, которая не хотела, не могла быть побежденной. И самонадеянные, дефективные, самовлюбленные гитлеровские разведчики терпели одно поражение за другим.

Майор Гитель, которого Кузнецов и Струтинский (игравший роль денщика. – Б. С.) привезли в отряд, являл собою прекрасный образец такого разведчика-гитлеровца. Куда делся весь лоск „рыжего майора“! Он ползал в ногах, заливался слезами, умолял о пощаде. При допросе он рассказал все, что знал, в частности сообщил много важных для нас данных о главном судье Функе – единственном оставшихся в живых заместителе Коха (через несколько недель Кузнецов и Функа благополучно отправил в царство мертвых. – Б. С.). Сам Гитель, как выяснилось, был доверенным лицом этого палача Украины…».

Опять Гитель демонстрирует чудесный сплав смелости с трусостью и глупостью. Он не боится в одиночку, без всякой страховки, идти на встречу с человеком, которого подозревает в работе на вражескую разведку, и даже не спешит делиться этими подозрениями с кем-либо из сослуживцев. Но, попавшись в руки партизан, демонстрирует малодушие и удивительную несообразительность. Он не только в ногах у партизан валяется, вымаливая пощаду, но и рассказывает сразу все, что знает. Между тем единственным шансом для майора спасти свою жизнь было если и не молчание, то хотя бы не полная откровенность. Знай Гитель что-нибудь существенное, действительно представлявшее интерес для советской разведки, ему надо было бы вести себя совершенно иначе. Майору стоило бы только дать понять медведевцам, что он на самом деле обладает ценной информацией, но полные и откровенные показания даст лишь в Москве их начальству. Тогда бы «Победителям» пришлось, скрепя сердце, отправить злосчастного немца самолетом на «Большую Землю». Но Гитель, дурак, сразу выложил все, ничего в загашнике не оставил. И попал в отработанный материал, на который жаль тратить дефицитный авиационный бензин.

Вообще, в версии, выдвинутой Медведевым, бросается в глаза еще целый ряд нелепостей. Раз Гитель понял, что симпатичный обер-лейтенант не тот, за кого себя выдает, значит, майор был достаточно проницательным контрразведчиком. Но почему же тогда ему в голову не пришла одна элементарная мысль. Что делать английскому агенту в Ровно, за тысячи миль от Британских островов? Чем могла заинтересовать «Интеллидженс Сервис» столица рейхскомиссариата Украина? И как «матерый британский шпион» Зиберт стал бы передавать информацию отсюда? Прибег бы к помощи партизан Медведева? Мы-то помним, что радиопередачи из самого Ровно практически исключались.

Видимо, чувствуя уязвимость того, что рассказано о похищении и убийстве Гителя в книге «Сильные духом», соратник Кузнецова Николая Владимирович Струтинский, который в качестве денщика Зиберта вязал руки и затыкал рот несчастному майору, в своей повести «Подвиг» выдал немного иную версию событий:

«…Кузнецов сообщил о новом задании командования отряда:

– Прежде чем разделаться с генералом Ильгеном (командующим „Восточными войсками“ – коллаборационистскими формированиями вермахта; его Николай Иванович похитил в один день с убийством Функа. – Б. С.), мы должны убрать опасного фашиста Гителя. Завтра у меня с ним свидание, и оно весьма кстати. От Лисовской я узнал высказанное гестаповцем подозрение о моей принадлежности к иностранной разведке.

– Советской? – наивно прозвучал мой вопрос.

– Если бы! Всего-навсего… английской!

Мы все дружно рассмеялись. Николай Иванович продолжил:

– Смешно, конечно! Но, как говорят, дыма без огня не бывает. Раз завел он разговор на эту тему с Лисовской, то, несомненно, ему предшествовал подобный в другом месте. Хотелось бы только знать, кто пустил провокационный слушок? Если об этом один Гитель болтает, меня меньше волнует. Может, просто из-за ревности? Задался целью меня скомпрометировать перед красивой женщиной?.. Но мы, надеюсь, опередим события и избавим не в меру любопытного Гителя от его обременительных забот.

С Гителем Николая Ивановича познакомила Лисовская. Немец отрекомендовался начальником хозяйственного отдела рейхскомиссариата, а Кузнецов – офицером вермахта Паулем Зибертом. Перед Зибертом предстал фашист с приплюснутой головой и округленным лицом (замечательное определение фашиста! – Б. С.). По верхней тонкой губе ниточкой пробегали усики. Гитель любил хвастать своими похождениями. Особенно трагично звучал его рассказ о бесстрашном бое с русскими и его пленении.

– Несчастный! – сочувствовала Лидия Ивановна. – Как же вам удалось выбраться из того ада?

– Любовь к фатерлянду, моя милая.

В действительности все происходило иначе. Гитель трусливо сдался в плен и немедленно объявил о своей принадлежности к Коммунистической партии Германии. Он пустил в ход и такую версию, будто по заданию „центра“ вошел в доверие приближенных Эриха Коха и не раз информировал подполье о готовящихся фашистами акциях против мирного населения. Из плена он бежал. Милостью Эриха Коха Гитель стал начальником отдела при рейхскомиссариате Украины…

Как только Кузнецов ушел, Гитель изменил тон и нелестно отозвался о чванливом и заносчивом офицере. Он не постеснялся повторить версию о подозрительной личности Зиберта. Уж слишком долго находится он в командировке в Ровно! Лидия Ивановна рассмеялась.

– В данном случае вами руководит чувство зависти, обыкновенной мужской зависти!

– Нет, нет, милая моя. Мной руководит только солдатский долг.

– И чего это вдруг, с первой встречи заподозрить в нем шпиона?

– Милая моя, не с первой…

Теперь Гитель понял, как он глупо проболтался, и недоверчиво посмотрел на Лисовскую. Он наполнил рюмку и залпом выпил ром.

– Хочу верить, милая моя, о моем откровении никто не узнает! Ни гу-гу!

– Помилуй бог! Избавьте меня от подозрений, я далека от таких поступков!

– И даже ваш…

– Тем более Пауль Зиберт!

– Время было позднее, Гитель собрался, но попросил разрешения прийти ко мне. Вот, пожалуй, и все, если не считать его противных сентиментальностей, – заключила Лисовская. – Передайте Николаю Ивановичу мое мнение: Гитель опасен для всех нас. Поэтому… В общем, подумайте совместно».