Дороги в неизвестность - читать онлайн книгу. Автор: Марик Лернер cтр.№ 123

Я попытался, не обращая внимания на тыкающих под ребра пальцами и галдящих хозяев, осмотреться. Это был небольшой мыс на берегу озера. Вокруг разбросано десяток невысоких круглых куполов. Это вещь хорошо знакомая и опять же достаточно привычная для Народа. Землянка, покрытая сверху землей и дерном, – временное жилье. Пока погода теплая, в ней только ночуют и там же укрываются от дождя или снега.

Вокруг росли главным образом дубы. Высокие стволы были почти без ветвей, и только наверху появлялась густая крона. Земля довольно ровная, мыс начинался невысоким холмом, со склона которого сбегал, звеня, ручеек, впадающий в озеро. Все это я успел рассмотреть за несколько мгновений, после чего получил достаточно чувствительный удар в живот.

Еще молодая и вполне симпатичная, будь другая ситуация, девка распихала передних зрителей и яростно что-то орала, пытаясь дотянуться скрюченными когтями до моего лица. Вопли были крайне маловразумительными, но, старательно уклоняясь от ее выпадов и попыток вцепиться ногтями в лицо и пятясь, я понял, что нанес ей ужасное оскорбление, лишив единственного кормильца – великого воина и охотника. Тут на лицах мужиков появилась явная ухмылка. У окружающих мнение о погибшем явно другое. Я догадался, о ком речь, и мысленно порадовался, что хоть одного успел зарезать.

В дальнейшем истеричном крике прозвучало, что она требует от общины компенсации и справедливости. В частности, моя печень должна достаться ей, как и лучшие куски мяса. Вот это мне сильно не понравилось, я даже засомневался, правильно ли понимаю. Моментально выяснилось, что все так и есть. Остальные женщины дружно возмутились. Общий вопль завис над мысом. Все это начало напоминать спор на базаре в мясной лавке.

С громкими криками, руганью и поминанием предков началось деловое обсуждение, какая часть моего тела кому положена и за какие заслуги. Одна из старух попыталась показать прямо на мне, что за кусок положен несчастной вдове. В руке она держала нож, и я поспешно отодвинулся назад, наткнувшись спиной на стоящих. От мощного толчка между лопатками я невольно отлетел вперед, сбив с ног продолжающую поносить окружающих вдову и сам едва удержавшись на ногах. Крысы дружно заржали. Чувство юмора у них очень странное.

– Хватит! – негромко сказал седой мужик, стоявший в первом ряду.

Девка в общем шуме, похоже, не услышала. Лежа на земле, она, захлебываясь собственным криком, высказывала очень серьезные сомнения по поводу потенции своего обидчика, вовсе не меня имея в виду, а того, кто толкнул. Достаточно громко, чтобы слышали все, она со знанием дела и упоминанием конкретной ночи сообщила о том, что у него вместо детородного органа малюсенький обрубок, который он отвязывает на ночь и прячет в карман из страха, что его кто-нибудь украдет. От хохота некоторые попадали на землю.

– Хватит, я сказал, – повторил седой.

Не обращая на него внимания, она продолжила красочный рассказ на тему, что мужик иногда забывает вставить член на место, потому что он не особо и нужен, и так и ходит, ничего не замечая.

Седой шагнул вперед и резко ударил ее ногой в висок. Девка без звука распласталась на земле. Если он и не проломил ей голову, то потерю сознания и серьезное сотрясение мозга точно обеспечил. Смех резко прекратился.

– Ты понимаешь меня? – спросил Седой.

– Да, – на всякий случай немногословно сообщил я.

– Я Убийца Приматов, род Крыс, семейство Озерных, аргх, – отчеканил он стандартную формулу.

– Я вижу тебя, – автоматически ответил я такой же стандартной фразой. – Я Живой, род Медведей, семейство Гризли со скал, из Клана Пятипалых. Прости, но я не понимаю слово «аргх».

Он подумал и пояснил:

– Это вроде как шаман и вождь в одном лице. Мое слово высшее для всего семейства. – Он помолчал и тоном начальника продолжил: – Что ты делал на нашей земле, Медведь?

«Какой смысл скрывать», – подумал я и сказал:

– Мы ищем свободную землю для охоты и жилья.

Тишина кончилась, раздался общий яростный крик. Он поднял руку в запрещающем жесте, и крысы замолчали.

– Это наша земля, и нечего вам тут делать. Чужаков мы убивали и убивать будем.

– Извини, но откуда нам было знать, что здесь кто-то живет? Когда едешь по территории Народа, всегда есть знаки рода и семейства. Тебя встретят и спросят, куда и зачем идешь. А вот когда ты нарушишь слово или захочешь взять с земли больше, чем требуется для жизни, тогда и можно пустить кровь пришельцу. Мы много дней идем и никого не видели.

Клянусь, у него глаза загорелись красным, а запах ярости можно было пощупать руками.

– Не таким, как ты, указывать нам, где проходит граница нашей территории и что мы должны делать или не делать. Ваши законы, – он буквально выплюнул эти слова, – нам не интересны. Мы хорошо помним прошлое.

Еще бы понять, что такое он имел в виду, и было бы совсем замечательно. Явно какие-то старые счеты поминаются.

– Здесь наша земля! – воскликнул большой крыс явно для публики. – Он осмотрел меня с головы до ног и продолжил уже спокойно: – Завтра ты умрешь. Очень давно мы не видели таких, как ты. Но мы прекрасно помним. Что ты убил в бою – это хорошо, значит, воин. А воин должен уметь сражаться в боевой форме.

Я кивнул.

– Вот и хорошо. Эти людишки, – он пренебрежительно махнул рукой, – что иногда забредают сюда, просто смазка для зубов. Все будет честно. Никакого оружия, только то, что у нас есть.

– Клык против клыка, коготь против когтя, – пробормотал я.

– Именно, – согласно кивнул аргх. – Если ты будешь хорошо драться, мы потом съедим тебя согласно закону. Сердце даст храбрость, ноги быстроту, печень жизненную силу… ну, сам знаешь.

– Не знаю, – возражаю, – нет такого закона. Народ не ест разумных, и тем более своих – даже из другого рода. За это убивают.

– Это ваши проблемы, – он засмеялся. – Съесть хорошего врага – это честь. Труса мы есть не станем. Можешь, если захочешь, просто лечь и подставить горло. Тогда сердце, печень и мозг мы не возьмем. Выкинем падальщикам.

Я постарался ухмыльнуться как можно противнее.

– Не дождешься. Уж я завтра попробую вашу кровь на вкус.

Он, не поворачиваясь к остальным, ткнул в мою сторону пальцем:

– В яму его!

– Минута, – сказал я поспешно. – А руки освободить? Или ты боишься за своих доблестных воинов? – И я демонстративно обвел взглядом стоящих. – Они способны только с обездвиженными сражаться? Тогда им действительно надо бы скушать сердце настоящего бойца. Явно все больше с трусами и слабаками дело имели.

Крысы громко зашипели. Парочка из них ухватились за оружие.

– Вот-вот, – «обрадовался» я. – Об этом героизме вечно будут петь в застолье сказители. Проткнуть копьем беспомощного – настоящий подвиг.

Еще один резкий жест в мою сторону, и один из настоящих крыс вышел вперед. Я сунул ему в морду руки, и он одним движением перекусил веревку. Потом очень явно подмигнул и оскалился. Наверное, напугать пытался. Сложно меня пугать после дуба-людоеда. Один раз я уже умер и все равно живу в долг. Завтра так завтра. Рано или поздно это случится. Я не тороплюсь, но бегать от смерти не собираюсь. Уже хорошо, что они изображают политес. Не будут связанного резать. Кому-нибудь я обязательно горло вырву.