Блокада в моей судьбе - читать онлайн книгу. Автор: Борис Тарасов cтр.№ 6

Новизна последующих действий наших войск состояла в том, что вслед за ней в прорыв были введены еще две дивизии, которые обеспечили развитие успеха.

Когда финны начали отступление, наше командование широко применяло действия подвижных отрядов, которые не позволили финнам оторваться от преследования и организованно занять последующие рубежи обороны.

В ответ на действия финнов, которые, пытаясь спасти положение, затопили окрестности города Выборга, был применен необычный метод наступления. Частью сил 7-й армии со льда Финского залива был нанесен удар в тыл Выборгской группировке противника. Этот удар имел полный успех и завершился штурмом города Выборга и последующим прекращением войны.

Как видим, наша армия умела учиться на ошибках и поставленную перед ней задачу успешно выполнила.

События этой войны имели много больших и малых последствий. Серьезные источники указывают на то, что неудачи Красной Армии в этой войне послужили основанием для недооценки ее сил и возможностей в стане Гитлера. Он, а за ним и германский генеральный штаб стали исходить из предпосылки, что Красная Армия – это колосс на глиняных ногах. Это мнение, в числе других мотивов, поторопило их с принятием решения о нападении на Советский Союз.

В свою очередь, поражение в этой войне и реваншистские настроения подтолкнули руководство Финляндии к принятию решения о союзе с гитлеровской Германией и вступлении в войну с Советским Союзом.

Последствия этого решения хорошо известны: значительную часть стального кольца блокады, мертвой хваткой сцепившего живое тело Ленинграда, держали финны.

В этой войне командирами и бойцами Красной Армии были проявлены образцы героизма и жертвенности, и очень жаль, что многие из них остались неизвестными, ушли в тень последующей Великой войны.

Советско-финская война – показательный урок, который подтверждает верховенство политики над военными средствами разрешения конфликтов. Но он же свидетельствует, что политическое верховенство в военных конфликтах не должно быть абсолютным. Именно оно привело к спешке, большим человеческим потерям и снижению военного авторитета страны на международной арене.

Лето 1940 года запомнилось военными победами Германии. Всех поразило сокрушительное поражение Франции, а затем и других стран. Особую роль в этом сыграли германские бронетанковые войска. И потому в Красной Армии было срочно увеличено количество танковых войск.

Это мы вскоре ощутили на собственной судьбе. Помню из этого времени один момент. Однажды в обеденный перерыв отец пришел домой очень расстроенный. Он бросил на стол газету «Правда» и крикнул маме:

– Надя, иди прочитай!

Я тоже очень заинтересовался, но отец заявил, что я еще слишком мал для такого чтения. Мне все же удалось увидеть, что в газете была фотография Председателя Правительства нашей страны В. М. Молотова рядом с фюрером Германского рейха Адольфом Гитлером и другими нацистскими вождями. По всей видимости, речь в статье шла о заключении пакта Молотов – Риббентроп. Далеко не все люди в то время, в том числе и коммунисты, могли спокойно воспринимать столь крутой поворот в политике наших вождей – от классовой ненависти к дружбе с фашистской Германией.

В 1940 году в этом поселке я пошел в первый класс. Школа находилась в большом кирпичном трехэтажном здании.

Первое сентября мне запомнилось совершенно неожиданной для школьного двора картиной: один десятиклассник гонялся за другим с ножом.

Стоявшие невдалеке старшеклассники спокойно объясняли интересующимся ученикам и родителям, что эти ребята не поделили девушку. Дело, впрочем, закончилось благополучно. Это еще раз подтвердило, что любовные страсти кипят при любой власти и идеологии.

Учился я с удовольствием и первый класс в 1941 году закончил с отличием.

Вот так, за большими и малыми делами бежали дни навстречу великой народной трагедии.

Примерно за месяц до начала Великой Отечественной войны отец был переведен на службу в город Пушкин, а мы продолжали жить в Шувалово. Обычно он приезжал к нам на выходной, в субботу, поближе к вечеру. Приезжал на мотоцикле с коляской, и мы всей семьей встречали его недалеко от ворот, как называют военные – у КПП.

Точно так же вечером в субботу, 21 июня 1941 года, мы пошли в обычное время на привычное место встречи отца. Был ласковый, теплый, летний вечер. Довольно долго мы прогуливались всей гурьбой. Наше ожидание подогревалось еще и тем, что отец обычно привозил каждому из нас какие-то гостинцы. Однако время шло, а отца все не было.

Мы слегка встревожились, тем более что среди местных военных в это время происходило нечто необычное. Ощущалась какая-то суета, через КПП въезжали и выезжали машины. Успокаивая себя тем, что мало ли что бывает на военной службе, мы отправились домой. Связи с отцом у нас не было, так и не дождавшись его, мы легли спать.

Ночью я проснулся от грохота. Поскольку вырос в военных гарнизонах, быстро сообразил, что идут танки. По стене мелькали отсветы их фар. В этом освещении я увидел отца. Он был в полевой форме и сидел на кровати матери. Заметив, что я проснулся, подозвал меня к себе и тихо сказал:

– Сынок, война.

Я даже не спросил его, с кем война, поскольку в то время все понимали, что война может быть только с фашистской Германией.

Отец крепко прижал меня к себе и, глядя на спящую малышню, продолжил:

– Сынок, я ухожу на фронт. Ты остаешься за старшего, помогай маме. Вам будет очень трудно. Наверняка сразу же введут продовольственные карточки. Поэтому как только рассветет, все вместе отправляйтесь в магазин и закупите на все деньги любые продукты, какие только вам продадут. По возможности, буду писать.

Он торопливо расцеловал маму, меня, братьев, которые один за другим проснулись от наших голосов, и ушел. Я до сих пор помню глаза молодой, тридцатидвухлетней мамы, которыми она смотрела вслед уходящему на фронт отцу.

Ведь она оставалась совершенно одна с четырьмя малолетками на руках и, как я скоро узнал, будучи беременной на пятом месяце.

Но она не стала нас пугать плачем или воплями. Быстро справилась с собой, торопливо оделась, помогла одеться мне, и мы с ней пошли к шоссе, по которому двигались боевые машины. Здесь уже стояла толпа людей и молча наблюдала за проходом техники. Была ленинградская белая ночь. По шоссе вразнобой шли танки, броневики, грузовики с орудиями на прицепе и много всякой другой техники. Все это выглядело впечатляюще.

Механики-водители танков сидели по-походному, то есть головами наружу, вне корпуса танка. На полигонах и танкодромах я видел, на что способны эти танкисты на своих боевых машинах. И сейчас, наблюдая за ними, я не сомневался, что фашистам придет скорый конец.