Мелкинд Виллейн - читать онлайн книгу. Автор: Павел Шмидт cтр.№ 7

– Дед, о тролле слышали? – спросил подъехавший Хольстер, слезая с лошади.

– Слыхом не слыхали, – буркнул дед. – И век бы не слыхали, всю скотину перетаскал, зараза, на луг не пустишь! – добавил крестьянин. Взмолился вдруг, заметив знатную секиру Роуди: – Сделайте что-нибудь, избавьте от напасти, я же вижу – путники не из простых!

– Что-нибудь да сделаем, – осклабился Роуди. В окне на миг показалось девичье личико, старик бросил беспокойный взгляд.

– Не видели, – уточнил я, – но уверены, что тролль?

Дед разглядел наконец под капюшоном моё лицо.

– Кому ещё быть? Вокруг что ни лес, то болото, за холмами и вовсе топь. Лучше соседа спросите, его корову первой съели, – попытался отделаться дед. – Эй, Берам! Тут к тебе, узнать надобно!

Хольстер с Роуди направились к соседнему дому.

– Почему не пожаловались лорду? – тихо спросил я.

– А нет его, зарубили лет тридцать как. Видали развалины? – ответил старик, посматривая на мои пальцы, что крепко сжимают поводья. – Ещё прежний староста молод был, когда лорд занялся колдовством, полезла нечисть – и это у столицы под боком! Однажды явился странствующий рыцарь, и, фьюить, – крестьянин сделал жест ребром ладони по горлу. – Замок сгорел свечкой, деревня досталась королевской казне. Так и живём, случись что, идти не к кому. Только налоги дерут! Хорошо, что вы объявились.

– Не горюй, коли правда в лесу тролль, завтра сам принц с ним покончит, – обнадёжил я, направляясь вслед спутникам.

Вместо Берама отворила встревоженная жена: муж-бортник день тому ушёл на заимку, что у края леса. Там корову и держали, на сочной-то траве. Чего зря в деревню гонять, выпустил поутру, вечером запри в сарай. За лень поплатились, коровы след простыл, но появились кое-чьи другие следы. Берам поднял деревню криком о тролле, но теперь снова в лес – пчёлы лопаются от мёда, а семью кормить надо.

Деревня позади, едем неспешно. Мимо плывёт погост, могилы странно осели, почти провалились, неухоженные. Показались скудные огороды, давно поросли бурьяном, следом море полевых цветов: мелкие фиолетовые и белые, крупнее розовые и жёлтые, гроздьями облепили стебли. Тощие пчёлы зависают на миг, летят, экономя движения, к соседнему. Те, что с раздутым брюшком, гудят тоном ниже, возвращаются к лесу.

Как ни прячься гном по глаза в рыжей своей бородище, видно – доволен. На губах ухмылка, пальцы отбивают бодрую дробь по обуху секиры. Внучка старосты, смешливая девчонка с озорным взглядом, сторговала Роуди жареных куриц и жбан пива, и гном забыл обо всём в предвкушении трапезы. Хольстер едет задумчиво, в пальцах платок с вензелями промакнуть мелкие капельки на лбу. Взгляд прилип к земле в поисках следов. Четверть часа и вдалеке лес стеной, густой подлесок как авангард древесного войска. То и дело кони ступают мимо тропы, брезгливо взбрыкивают, пробив копытом гнилой ствол. Небо льёт жемчужным светом в проплешины частых вырубок.

Зафыркали лошади. Тропинка обрывается у поляны, на ней сарай из жердей, дверь выдрана наружу и лежит подле. Бухнул сапогами Роуди, но дальше скользит неслышно, мягким боевым шагом, ладонь на рукояти секиры. Сухая грязь у входа хранит устрашающий след босой ноги, моих две ступни влезет. Хольстер уже там, бухнулся на колени, приник к отпечатку, пальцы щупают углубления, растёрли комок земли.

– Не могу понять, здоровенный тролль или даже великан. Если великан, почему босой? Если тролль, не слыхал о таких, вот ведь вымахал! – сказал Хольстер задумчиво. Поднялся, тщательно отирая ладони платком. Повернулся на возглас. – Что-то нашёл?

Гном выскочил из сарайки, глаза выпучены, дышит через рукав.

– Там! Висит! Ну и вонь, – прогундосил он.

– Говори толком, что висит? – спросил я. Роуди махнул рукой, с силой сплюнул. Ругнулся, следом звонко хлопнула из жбана пробка.

Я вошёл в сарайку, вдохнув про запас. На потолочной балке верёвка, конец перехлёстнут несколько раз. На втором подвешено тело, медленно поворачивается, показался раздутый живот. Болотные мухи остервенело жужжат, облепили лицо так, что не узнать под сплошной чёрной с зеленью массой. На утоптанном в камень земляном полу следы каблуков и узкие порезы, как от ножа.

– Нашлась пропажа, – сообщил я выходя. – Интересно, на что они рассчитывали, что тролль и труп сожрёт?

– Кто они, кого сожрёт? – спросил Хольстер, заглядывает в сарай сам.

– Бортник нашёлся, – ответил я. – Коней придётся оставить здесь, в чащу не пройдут. Но поодаль, нервничают от вони.

– И что, не похороним? – возмутился Хольстер. – Как можно!

– У нас дело или хочешь вернуться, спешишь обрадовать вдову? – рявкнул я.

За домом полые колоды для пчёл, выстроились в ряд вдоль деревьев, языки янтарного мёда водопадиками из вертикальных щелей. Роуди уже там, сорвал по дороге широченный лист и ловит липкую сладость. Пчёлы гудят протестующе, собирают ударный отряд.

– Ты как пожар. Бери поклажу! – поторопил я нервно.

– Чего добру пропадать, – степенно возразил Роуди.

Заимка позади, чаща обступает со всех сторон. Высокие кроны душат свет, понизу затянуло папоротником, полно сломанных деревьев, иные стволы косо лежат на соседях и ссадят опрометчивого конника. Давно упавшие брёвна прячутся под тёмно-зелёной шубой, на одном мох мощно содран до трухлявой поддёвы. Впереди Хольстер, мягко ступает по следу. Вторым ломит Роуди, навьючен припасами, тяжёлые башмаки бухают так, что птичьи яйца из гнёзд сыплются.

– Тс-с! Тише ты! – шикнул Хольстер, оглянувшись. – Прёшь как сохатый! Смотри, охотничек пожалует.

След в старую балку, бывший овраг давно заплыл, порос непролазным кустарником. Хольстер вдруг поднял руку, мы послушно замерли. Наш провожатый махнул в обход. Я плетусь последним, полы плаща путаются в ногах, ветки тянутся схватить узловатыми пальцами.

– Всё, стойте. Поверьте чутью, тролль обосновался в овраге, – прошептал Хольстер. Мы замерли. – На разведку пошлём пустынника, его не жалко.

– Лучше разорившегося дворянина, будет что сказать кредиторам, – не остался в долгу я.

– Чего уставились? Я не допил, а есть даже не начал! – громыхнул гном. – Вид тролля не способствует аппетиту!

– Ладно, бог с вами. Вы бы отошли, лагерь разбили, найду потом.

Я сунул постылый плащ Хольстеру, тот взял как отравленный. Ужом скользнул в заросли поверху бывшего оврага, последнюю дюжину шагов ползком на брюхе. Осторожно раздвинул ветви. Дальний склон нависает невысоким обрывом, на самом краю дуб, могучие корни пронзают толщу земли насквозь, хоботами тянутся к поверхности воды. Я присмотрелся, в глубине под утёсом бьёт источник, дальше заводь, ручей весело журчит вдоль и на выход из оврага. Возле потока сидит, скрестив ноги, мосластый тролль, голые ступни баламутят студёную воду, мелкие рыбки в ужасе прыгают на берег, прочь из грязных струй. В кулаке тролля обломок берцовой кости с тёмными нитками жил на верхушке, чудище стучит вторым обломанным торцом о камень. Сложил губы трубочкой, с хлюпом тянет сладкий мозг. Глянул с интересом внутрь, постучал ещё, последние крошки раскрасили камень алым и серым. Недовольный рык так и рвётся из глотки, кость полетела в кучу обглоданных. Тролль неожиданно ловко для столь длинного тела поднялся, кисти рук пониже колен, подхватил сучковатую дубину из обломка цельного ствола. Опасный противник!