Путь ликвидатора - читать онлайн книгу. Автор: Александр Арсентьев cтр.№ 20

Девушка проводила его вдоль бесконечной череды коридоров и наконец остановилась перед двустворчатыми дверьми темного, почти черного, дерева. Лиара несмело постучала в дверь и, оставаясь на месте, сделала Седому приглашающий жест в сторону входа. Не заставляя себя просить дважды, Решетов решительно, но пока еще с трудом распахнул широкие створки и на секунду замер, внимательно оглядывая большую залу, где, как он понял, собирался цвет здешнего общества…

Широкая резная лестница из дерева, имевшего прекрасный золотистый оттенок, вела высоко вверх, туда, откуда широкое пространство залы оглашали громкие голоса и смех. Седой вопросительно взглянул на Лиару – в ответ она утвердительно кивнула хорошенькой головкой и еще раз пригласительным жестом указала ему в сторону лестницы. Со вздохом сопоставив количество ступеней с остатками сил в своих подрагивающих от напряжения ногах и медленно, крепко держась рукой за широкие перила, Решетов приступил к восхождению в хоромы хозяина замка. Дыхание быстро сбилось, ноги, казалось, налились свинцом, но Сергей с честью выдержал это испытание и вскоре, стараясь сохранить осанку, преодолел последнюю ступень и оказался в очередной зале, судя по массивному столу с разношерстной публикой, обеденной.

Едва Решетов появился в поле зрения присутствующих, послышались одобрительные возгласы и бравурные восклицания. Окружение Витаро приветствовало гостя вставанием и поднятыми кубками. Тут же появилась служанка с подносом, на котором стоял серебряный кубок, до краев наполненный пенящимся напитком, который Седой с благодарностью принял, молясь, чтобы его содержимое не оказалось чересчур крепким.

Витаро громогласно произнес длинную и, вероятно, цветистую речь и первым до дна опорожнил кубок. Все присутствующие последовали примеру хозяина дома. Несомненно, все пили за здоровье Сергея, и отказать в ответном жесте было нельзя. Седой собрался с духом, поднес кубок к губам и глубокими глотками влил его содержимое в себя. Напиток оказался мягким и приятным на вкус, да и впечатления особо крепкого не производил – по крайней мере, ноги гостя не подкосились и он не рухнул без чувств на потеху всей публике. Гости вновь разразились восторженными криками, а Витаро с забавным акцентом: «Сеургей!» – выкрикнул его имя и указал на кресло по левую руку от себя. Седой, осторожно переставляя слегка заплетающиеся ноги (видимо, действие напитка все же давало о себе знать) направился во главу стола, обмениваясь с присутствующими приветственными полупоклонами и тычками кулаков. По правую руку от хозяина особняка восседала его дочь, которую в последний раз он видел, находясь в весьма щекотливом положении. Девушка сидела с опущенным взором и не смела поднять глаз. Но Витаро, разумеется, и помыслить не мог о том, что произошло в опочивальне больного гостя, поэтому, протянув ей руку, помог приподняться с места и с гордостью произнес:

– Ма тарина – Милана!

Дочь Витаро изобразила что-то вроде смущенного реверанса и, растерянно улыбнувшись, словно извиняясь, взглянула на Седого. Не зная, как ведут себя местные кавалеры при знакомстве с девушками, Сергей все же рискнул – он поклонился, взял похолодевшую ручку девушки и запечатлел на ней легкий поцелуй. Затем он выпрямился, с неприкрытой теплотой взглянул в прекрасные серые глаза и тихо произнес свое имя. Не уловив в его взгляде ни насмешки, ни иронии, Милана слегка зарделась и тут же отвела взгляд, пряча от всех предательскую мимолетную улыбку.

Если для кого-то из присутствующих это знакомство и показалось странным, то никто не подал и виду. Один лишь отец Миланы что-то пробурчал в усы и как-то по-особенному взглянул на Седого. «Э, парень, да с тобой нужно ухо держать востро!» – читалось в этом полушутливом и слегка настороженном взоре. Решетов сделал вид, что не заметил настороженности в глазах хозяина замка, спокойно выдержал его взгляд и дружелюбно улыбнулся в ответ. Встревоженный папаша, казалось, успокоился, и веселье продолжилось своим чередом. Седой, ни черта не понимавший в том, что говорилось за широким столом, осторожно пригубил свой вновь наполненный кубок, едва прикоснулся к расставленным перед ним блюдам, щадя свой неокрепший желудок. Хотя, следует отметить, приготовлены они были великолепно. Гости говорили много, иногда с жаром доказывая что-то друг другу, иногда смеясь, словно после рассказанного анекдота, а иногда и на повышенных враждебных тонах, которые, впрочем, тут же сводил на нет раскатистый бас хозяина замка. Сергей сидел с потерянным видом, изредка пытаясь поймать хотя бы мимолетный взгляд Миланы, но все эти попытки ограничивались тем, что он упирался взглядом в ее отца, сидевшего между ними.

Наконец, видимо, и крепкий желудок Витаро не выдержал напряжения от съеденного и выпитого. Что-то невнятно буркнув, он ненадолго покинул обеденный зал. Едва его широкая спина скрылась в темном проеме коридора, взгляды Сергея и Миланы, словно намагниченные, устремились друг к другу. Гости уже изрядно поднабрались, поэтому всем было не до двух пар глаз, во взглядах которых читалась невыразимая буря чувств и эмоций. Невыразимая и поэтому еще более заманчивая и отчасти пугающая своей глубиной. Поглощенные друг другом, молодые люди не замечали того, что лишь один человек, не принимая участия в общем веселье, пристально наблюдал за ними. Не видели они и злобы, буквально сочащейся сквозь чуть раскосые разрезы его глаз, которые многие женщины назвали бы неотразимыми. Роскошные одежды; клинок, отделанный чистейшей воды драгоценными камнями; благородный облик этого человека, высокого и статного, – все выделяло его из толпы пирующих. Вполне вероятно, на этом пиршестве он тоже был гостем, и по взорам, которые он бросал на дочь Витаро, нетрудно было догадаться, что он имел на девушку свои виды.

Вдруг послышалось громогласное пение хозяина резиденции, возвещавшее о том, что он возвращается к продолжению трапезы. Милана тут же опустила глаза долу, делая вид, что поглощена едой, хотя на щеках ее играл довольно недвусмысленный румянец. Седой хладнокровно оглядел зал, припал к кубку, и вот тут-то он и заметил неприветливый, колючий, словно ядовитый шип, взор человека в дорогих одеждах. Некоторое время гость с Земли раздумывал над своим положением и не вполне понимал сложившуюся ситуацию.

Добрые люди с чужой для него планеты спасли его от верной смерти. Ведь если бы не они – валяться бы ему сейчас грудой тряпья с оторванной головой рядом с телом той бедной девушки. Вернее, спасли не от смерти, а от пиршества вурдалаков – и на том, как говорится, спасибо. Как могли они ухаживали за практически бездыханным телом, не давая ему спокойно умереть, – ведь не могли же они не знать, что его раны с жизнью несовместимы!

«Я был нужен им живым, во что бы то ни стало! – осенило Сергея. – Зачем?

Ладно, разберемся с этим позже, время терпит. Теперь этот черный балахон с двумя фонарями вместо глаз… Этому что от меня понадобилось? Уверен, что во время потасовки в вертолете я мысленно чувствовал его враждебное внимание. Я один! Потом он оказался на месте крушения… Ну, кошмарный сон не в счет, но тоже наводит на определенные мысли… Поначалу складывалось ощущение, что это – Ангел Смерти, присланный по мою грешную душу, а он – ну тебе – спасает (да еще как!). Может быть, и тогда, при падении с вертолета, он находился рядом, страхуя мою жизнь? Вон как разнесло Коваля о валун!