– Уже выехали. Скоро будут в Центре. Громов не ложился
вовсе. Говорит, для него это без последствий – не поспать сутки или даже двое.
– Хорошо, – сказал я. – Пойдем.
Лифт опускался тяжело и надсадно, словно вез похоронную
процессию. Наконец двери распахнулись, сотрудники охраны расступились, привычно
ощупывая взглядами Карашахина. Короткий коридор, около двери удвоенная охрана.
Офицер, что неслышной тенью нес за мной ядерный чемоданчик, сел на
приготовленный для него стул, выпрямился и замер.
Мы вошли, двери легко и бесшумно задвинулись, словно из
рисовой соломы, а не из плит, что выдержат взрыв атомной бомбы.
В приемной сидели Громов, Сигуранцев и Босенко. Они не
выглядели встревоженными или взволнованными, однако я ощутил сдержанное
напряжение, разлитое в зале. Сигуранцев все так же свеж, как обычно,
невозмутим, слегка высокомерен, одет с иголочки, спина ровная.
– Приветствую, господин президент.
Громов тоже подтянут, сухощавость заметнее, резче, явно ночь
не спал, вряд ли даже поел, тоже на кофе, рядом с ним Щукин, его зам, этот и
сейчас не сидит ровно, двигает задом, словно зацепил гвоздь за шляпку и
пытается выдернуть, живой и деятельный, один из тех замов, на которых и держится
министерство, пока глава ездит по заграницам, жмет руки таким же главам,
исполняет хоть и не всегда декоративные функции, но все же вникать во все
детали работы своего ведомства может далеко не всегда.
На широком жидкокристаллическом экране медленно раздевались
две роскошные молодые блондинки. Телевизор высокого разрешения, изображение
изумительно четкое, смотреть – наслаждение, и когда на заднем плане появился
он, Тулиб, с бутылкой коньяка входящий в комнату, зарычал от восторга. Там на
экране он начал расстегивать брюки…
За спиной раздался хриплый спросонья голос:
– Тулиб!.. Опять кино с бабами смотришь? Одевайся,
пора.
Тулиб раздраженно бросил через плечо:
– Еще рано. Лучше всего под самое утро.
– Утро уже скоро, – ответил голос. – Нам еще
надо отойти…
В дверном проеме появился Сархан, грузный, оплывший, как
свеча на жарком солнце, но уже в костюме, с небольшим дорожным чемоданом.
Из прихожей мелодично звякнул домофон. Тулиб поднялся, краем
глаза с сожалением еще посматривая на экран, он там во всей мужской красе имеет
этих русских шлюх, вышел в темную прихожую.
– Але?
Из мембраны раздался почтительный голос:
– Это внешняя охрана, господин Иванов!.. Тут прибыло
заказанное вами такси, шофер так говорит…
– Да-да, – бросил Тулиб недовольно, – я
вызывал. Пусть ждет, через десять минут будем!
Сменить одежду дело трех минут, Тулиб сожалеющим взглядом
окинул апартаменты. Трехкомнатная, но зато какая: сто семьдесят квадратных
метров, две роскошные ванные, бильярд, три компьютера, мебель за сто тысяч
баксов…
Выходя на лестничную площадку, он тщательно запер толстую
бронированную дверь на все замки. Сархан нетерпеливо вжимал кнопку лифта.
– Ни хрена у этих русских не работает, – прорычал
он.
И хотя дом строился финской компанией, лифты доставлены из
Норвегии, но все равно эти русские – сволочи, всех их настигнет кара Аллаха.
Просторный лифт, отделанный в стиле «люкс», нес их вниз
бесшумно, Тулиб развалился на диване, в зеркале напротив отражался полнеющий
красавец джигит, раздобревший на почве бизнеса, Сархан стоял у дверей, тоже
одет по высшему классу, ведь оба – преуспевающие бизнесмены. В этом доме живут
одни крупные бизнесмены, родственники и любовницы членов правительства,
начальники таможенных терминалов, сотрудники налоговых служб… О стоимости
квартир подумать страшно, ведь они двое только арендуют, но это три тысячи
баксов в месяц!
Дверцы раздвинулись, впереди просторнейший холл, все залито
светом, в подвале собственные службы: генератор, подача воды и все прочее,
необходимое, чтобы поддерживать жизнь дома в полной изоляции.
Консьержка заискивающе улыбнулась богатым жильцам, что не
скупились на чаевые, а охрана у подъезда подобрала животы, руки на автоматах,
на мордах написано рвение служить и служить, ведь за такие бабки еще бы не
служить!
Дверь отворилась в ночь, только на востоке небо чуть-чуть
окрасилось в розовое. Пространство вокруг дома огорожено крепкой решетчатой
стеной, по периметру ходят двое с овчарками на коротком поводке. Это на случай,
если какой дурак все же сумеет перелезть через такой забор.
Далеко у ворот маячит у будочки еще один в пятнистом
комбинезоне, одна рука на автомате, другой отсалютовал жильцам:
– Доброе утро!.. Вон такси, что ждет вас!
– Спасибо, – поблагодарил Сархан.
Тулиб кивнул молча, таксист уже выскочил, поднял крышку
багажника. Сархан покачал головой.
– Настоящие мужчины все носят при себе!
Тулиб захохотал, таксист услужливо распахнул перед ними
дверцу. Сархан сел впереди, Тулиб влез на заднее сиденье. Машина рывком взяла с
места, охранник проводил ее ленивым взглядом, таксист старается, с ветерком
везет, эти джигиты всегда сверху на лапу бросают, на нефти да наркоте
ба-а-альшую деньгу зашибают…
Машина выехала на шоссе. Неслась некоторое время по прямой,
потом Сархан сказал негромко:
– Направо.
По обе стороны пронеслись дома, машина остановилась возле
ракушек, все трое выскочили, оставив машину, без особой суеты прошли мимо
детского садика, там дорога, неприметный жигуль с дремлющим водителем за рулем.
Таксист подал условный знак, дверца распахнулась навстречу.
Втроем разместились, водитель спросил коротко:
– Когда?
Сархан вытащил из внутреннего кармана пиджака крохотную
коробочку мобильника. Набрал несколько цифр, лишь тогда ответил коротко:
– Сейчас.
Палец с силой вдавил кнопку с надписью on. В окошечке вспыхнул
огонек, но вместо мелодичного звонка сухо щелкнуло, будто переломили сухую
веточку.
Тулиб повернулся, жутко перекосив лицо. Лента шоссе и дома
по обе стороны удаляются с максимально разрешенной скоростью, оставленный ими
дом все еще высится гордо, как красавец лебедь над стаей серых гусей, а то и
вовсе приземистых раскоряченных уток…
Из груди вырвалось довольное рычание. Вершина далекого дома,
усеянная параболическими антеннами, дрогнула, качнулась, начала опускаться,
через полминуты исчезла за массивными серыми домами.
Таксист, который вез их первым, еще от дома, впервые
разлепил губы:
– Как скоро прибудут?
Сархан спросил весело:
– Касым, тревожишься за тачку?.. Не тужи, теперь
мерседес купишь!