Хоровод обреченных - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Градова cтр.№ 23

Сняв трубку со своего телефона (настоящего произведения искусства, между прочим: корпус из натурального камня, хромовый циферблат и цифры из яшмы), Толмачев набрал номер.

* * *

Сидя в тишине университетского коридора, Никита читал газету, время от времени поглядывая в сторону лекционной аудитории. Он чувствовал себя немного странно, снова оказавшись в высшем учебном заведении, – как будто и не было тех лет, что прошли со времени окончания Военмеда! Здесь, конечно, и планировка другая, и корпусов больше (он едва не заблудился, пока нашел нужный факультет), но общая атмосфера студенчества как символа беззаботной жизни везде одинакова. Андрей Эдуардович решил, что стоит поболтать с ребятами из группы покойного Старостина, и, как самого молодого, командировал в университет именно его.

Раздавшиеся за дверью громкие голоса возвестили об окончании лекции: раньше Никита слышал лишь приглушенный бубнеж преподавателя. Студенты высыпали в коридор, и Никита поднялся, опершись на свою трость. В сущности, необходимость в ней давно отпала: с момента ранения прошло много времени, и нога редко беспокоила его, разве что немного болезненно реагировала на погодные изменения. Тем не менее Никита пришел к выводу, что легкий физический недостаток вызывает у большинства людей доверие и желание помочь.

– Эй, ребята, кто тут из группы профессора Старостина? – зычно крикнул он, и несколько студентов резко повернули головы в его сторону.

– А кто интересуется? – бойко спросила пигалица с жалким хвостиком на голове, кажущейся чересчур большой по сравнению с тщедушным тельцем. Никита дал бы ей от силы лет двенадцать, но, раз она учится в университете, должна быть старше.

Через несколько минут Никита и его новые знакомые в количестве шести человек сидели в студенческом буфете. Следующая пара уже началась, но ребята выразили согласие поговорить, поэтому Никита купил всем чаю с пирожками. Глядя, с каким аппетитом они уплетают еду, он с тоской подумал, что вышел из того возраста, когда вкусная еда может сильно улучшить настроение.

– Что именно вы хотите узнать? – с набитым ртом задал вопрос один из парней, почувствовав угрызения совести из-за того, что уже приступил к еде, но еще ничем не помог Никите.

– Арсений, правильно?

Парень кивнул.

– Так вот… Вы же в курсе, от чего умер ваш преподаватель, Никанор Иванович?

Худенькая девушка, первой откликнувшаяся на призыв Никиты, неожиданно громко всхлипнула. Кажется, она представилась Розой. Устремив на него огромные глаза, которые выглядели бы красивыми, не будь так близко посажены, что придавало ей сходство с маленькой грустной птицей, студентка ответила:

– Его мама сказала, что он умер от воспаления легких в больнице, да?

– Верно, – кивнул Никита.

– Так жалко! – вздохнула другая девушка, высокая и довольно полная, с темно-русой косой и голубыми глазами. Умей она пользоваться своими внешними данными, невольно подумал Никита, то разбила бы немало сердец, но, похоже, любимицы профессора Старостина невысокого мнения о себе. Интересно, откуда же тогда брались «стервы», о которых рассказывала Андрею Эдуардовичу его вдова? Полина Старостина так переживала по поводу представителей «флоры и фауны» в списке контактов мужа, считая «Зайца», «Ежика», «Розу» и «Синицу» его любовницами, однако, как выяснилось, девочка по имени Роза действительно существовала, а Арсений имел фамилию «Зайцев». В компании ребят, с которыми познакомился Никита, также числились Сергей Синица и Марина Ежова. Таким образом, под большинством «странных» имен в телефоне Старостина проходили студенты его группы, причем обоих полов, а отнюдь не любовницы. Воистину ревность – плохой советчик!

– Никанор Иванович был такой хороший, добрый, умный… Лучше его преподов у нас никогда не было и уже не будет!

– Это точно, – грустно поддакнул Арсений.

– Сколько времени вы провели в экспедиции? – спросил Никита, когда поток сожалений немного поиссяк.

– Меньше месяца, – отозвался Сергей. – Жаль, что пришлось так быстро уехать, ведь надо было к учебе возвращаться, а Никанору Ивановичу – к работе. Никанор Иванович связался с каким-то своим приятелем там, на Украине, и они договорились, что его группа пока продолжит раскопки – нельзя же бросать все на полпути! После этой злополучной экспедиции несчастья нас так и преследовали…

– Что за несчастья? – навострил уши Никита.

– Да сначала Людка заболела. Уже в самолете ее тошнило, так что все пассажиры ругались, потому что попасть в туалет не могли – Людку просто наизнанку выворачивало! С ней всегда проблемы случались. Большинство народа живет себе и живет, никому неприятностей не доставляет, а есть такие, с которыми постоянно что-то происходит…

– Как тебе не стыдно! – с упреком воскликнула брюнетка.

– Верно, Марин, – закивала Роза. – Нехорошо так о мертвых говорить!

– Постойте-постойте! – остановил ее Никита. – О каких еще мертвых?

– Так померла Людка-то! – пояснил Арсений. – Как домой вернулась, так прямо на следующий день.

– Да вы что?

– Ага, она и Маринку заразила, но Маринка оклемалась, слава богу! Теперь украинцы все сами заграбастают, ведь львиную часть работы мы выполнили, а курган на их территории находится!

– Фу, как ты можешь об этом думать? – возмутилась Марина. – Два человека ведь умерли!

– Значит, сначала умерла Люда, а вскорости и ваш преподаватель?

– Да, – сказал Сергей. – Она еще на Украине жаловалась на головную боль и тошноту, но мы думали, что это из-за воды… А ведь Люда первой в курган вошла. Никанор Иванович предложил ей это сделать, так как именно она обнаружила следы первой экспедиции: просто рылась в старых записях в библиотеке и совершенно случайно нашла карты двадцатых годов прошлого века. Оказывается, там уже велись раскопки, но о них почти ничего не известно – видимо, та экспедиция успехом не увенчалась.

– Что странно, – снова вступила в разговор Роза, – ведь мы нашли полуистлевшие брезентовые палатки недалеко от кургана!

– А вы, Марина, тоже болели воспалением легких? – задал вопрос Никита, обратившись к девушке.

Та кивнула.

– Никогда не думала, что можно свалиться так вот, в одночасье! Хорошо, мама вовремя спохватилась: врачи в больнице сказали, что еще бы сутки…

Она замолчала, не договорив, и отвернула лицо в сторону.

– Так, – пробормотал Никита, вытаскивая из заднего кармана брюк потертый блокнот, – давайте-ка восстановим хронологию событий.

* * *

Лицкявичус никак не мог взять в толк, что со мной происходит: я вдруг стала рассеянной и перестала реагировать на его реплики. Уже потом до меня дошло, что я вела себя странно и, должно быть, вызвала ненужные подозрения, но в тот момент мне просто не хотелось разговаривать, а думать я могла только об одном – о блондинке в верблюжьем пальто. Кто она? Как Шилов с ней познакомился? Я почти три месяца провела в Индийском океане и понятия не имею, чем все это время занимался Олег!