– Великий миг, великий день, сэр! – воскликнул начальник штаба.
– Действительно, Энди, воистину так.
ДЕРЗКИЙ ПОБЕГ
Из своего окна, выходящего на Уайтхолл, бригадный генерал Соммервилл видел битву за Лондон как на ладони. Известив о надвигающейся угрозе гвардейскую кавалерию и пехоту, все войска, обороняющие город, он утратил контроль над дальнейшим развитием событий. Со стороны набережной постоянно долетал треск выстрелов, от площади Парламента слышалась канонада. Он проводил взглядом лихих кавалеристов, рысью проехавших мимо, сверкая шлемами и кирасами. Уже во второй раз он видел кавалерийскую атаку на врага; из первой волны не вернулся никто.
Теперь Соммервилл смотрел на жалкие остатки войска, возвращающиеся из боя. Зрелище жуткое, но он не мог отвести глаз. Уж если перед врагом не могут устоять наилучшие солдаты страны – есть ли вообще хоть какая-нибудь надежда?
Он узрел кровавую катастрофу, погибель и разрушение. Это конец. Из этих мрачных раздумий его вырвал стук в дверь. Обернувшись, он увидел, как вошедший старший сержант Браун вытянулся и отдал честь.
– Что такое, сержант? – собственный голос донесся до Соммервилла будто издалека; рассудок его был все еще подавлен только что увиденными ужасами.
– Разрешите присоединиться к обороняющимся, сэр.
– Нет. Вы понадобитесь мне, – Соммервилл произносил слова механически. С трудом взяв себя в руки, он начал думать о том, как быть дальше. В Лондоне ему делать больше нечего. Однако – да-да – он еще может принести пользу в этой войне, в обороне страны. Смутное представление о том, что надлежит сделать, уже возникло – пока лишенное конкретных деталей, но сулящее надежду. Главное, ясно, что следует сделать для начала: бежать. Тут до него дошло, что сержант все еще стоит навытяжку, дожидаясь окончания реплики.
– Вольно! Нам с вами надо выбраться из города и присоединиться к войскам Ее Величества, где мы можем принести больше пользы. – Тут его взгляд упал на алый китель бравого вояки с целым иконостасом медалей. В таком виде покидать надежные стены здания нельзя. – Вы тут не держите какого-нибудь другого платья?
Вопрос огорошил солдата, но он все-таки кивнул в ответ.
– Да кой-чего из штатского, сэр. Одеваюсь в него, когда не на службе.
– Тогда надевайте его и возвращайтесь, – бригадный генерал оглядел собственный мундир. – Мне тоже понадобится какое-нибудь платье. – Вытащив из кармана несколько фунтов, протянул их сержанту. – Мне нужны брюки, сюртук, плащ.
Поищите что-нибудь моего размера у клерков.
И обязательно заплатите им за одежду. А после принесите мне.
Старший сержант Браун козырнул, напустив на себя молодцеватый вид. Соммервилл автоматически ответил на приветствие, но тут же окликнул Брауна:
– Покамест покончим с воинскими приветствиями. Мы станем рядовыми обывателями. Не забывайте об этом.
Отдав Брауну деньги, он понял, что в бумажнике их осталось всего ничего. А ведь деньги понадобятся, чтобы организовать побег из города, – небось еще и немалые. Ну, это дело легко поправимое. Пройдя по коридору и поднявшись на один лестничный пролет, он вошел в кабинет главного казначея.
В коридорах и кабинетах царило запустение; все либо глазели из окон, либо бежали от греха подальше. Поставив на место опрокинутый стул, он через всю комнату прошел к большому сейфу.
Ключ от сейфа, привешенный к кольцу, лежал в кармане; генерал без труда отпер и распахнул дверцу. Лучше всего золотые гинеи – монеты, встречающие радушный прием повсюду. Он взял тяжелый мешочек, глухо звякнувший, когда Соммервилл бросил его на стол. Нужно еще что-нибудь, чтобы нести деньги. Распахнув гардероб, обнаружил там за зонтиками саквояж. Лучше не придумаешь. Бросил в него два мешочка с монетами, закрыл было – но тут же открыл снова, чтобы взять из одного мешочка пригоршню монет и сунуть в карман.
В свой кабинет он успел вернуться еще до прихода Брауна, одетого в штатское, с охапкой вещей в руках.
– Не высшего качества, сэр, но чего другого этого размера я не сыскал.
– Это вполне подойдет, старший… Браун. Понесете саквояж. Осторожно, там золотые монеты.
– Есть, сэр… – частый треск выстрелов, донесшийся из открытого окна, не дал ему договорить. За ним последовал какой-то оглушительный рев; такого им еще слышать не доводилось.
Соммервилл с Брауном пересекли комнату, чтобы осторожно выглянуть на улицу. И молча воззрились на диковинные повозки, проезжавшие внизу.
Колеса-то у них имелись – но тащили их не лошади, они двигались сами собой, при помощи каких-то внутренних штуковин, оставляя за собой шлейфы густого дыма. Они-то и были источником странного тарахтения. В задней части каждой повозки ехал солдат в синем мундире, каким-то образом направляя ее.
А впереди, сгорбившись за броневым щитом, ехал канонир. Ближайший дернул за рукоятку своего скорострельного оружия, разразившегося свинцовым градом.
Пули разбили стекло прямо у генерала над головой, и он поспешно отпрянул от окна, лишь мельком увидев атакующие войска, следующие за пулеметами Гатлинга.
– Идут в сторону Пэлл-Мэлл, – угрюмо проронил Браун. – Будут штурмовать дворец.
– Несомненно. Нам надо выждать, пока пройдут отставшие, а после увязаться за ними. Мы идем на Стрэнд.
– Как прикажете, сэр.
– Затем надо найти кэб. На улицах наверняка они еще есть.
Соммервилл и Браун стояли в дверном проеме, пока не прошли последние солдаты. На улице хватало трупов в мундирах; неподалеку лежал мертвый кавалерист рядом со своим конем. Немногочисленные прохожие жались к стенам, торопясь поскорее убраться в безопасное место.
Быстро шагавшие генерал и сержант укрылись в подворотне, когда мимо проскакал эскадрон американских кавалеристов. Потом совершили поспешный бросок к Стрэнду и дальше, мимо вокзала Черинг-Кросс. Увидели людей, сгрудившихся в здании вокзала, но не остановились. На привокзальной площади ни одного кэба не осталось, пришлось дойти до отеля «Савой», где наконец отыскался кэб, стоявший в ожидании пассажиров перед входом. Перепуганный, бледный как мел извозчик стоял, держа лошадь под уздцы.
– Мне нужен ваш кэб, – бросил Соммервилл. Онемевший от страха кэбмен лишь молча тряхнул головой в знак несогласия. Браун шагнул вперед, замахиваясь громадным кулачищем, но Соммервилл остановил его, положив руку на плечо.
– Нам нужно в порт… – он мысленно прикинул, что и как. – Езжайте через Сити, прочь от реки, пока Тауэр не останется совсем сзади. В Ист-Энде вам ничего не грозит. – И, выудив из кармана одну гинею, вложил ее извозчику в руку.
Вид монеты подействовал на того куда лучше слов. Схватив ее, он повернулся и распахнул дверцу.
– Ист-Энд, сэр. Я поеду через Олдгейт, затем через Шадуэлл в Уоппинг. Может, в Шадуэлльскую бухту.